Баса - Немийцы [СИ]

Девочки, ну с улыбкой надо идти по жизни! С улыбочкой! Продемонстрировал улыбку им, пальцами раздвинув уголки губ в разные стороны.

— Объявляю перемирие! — перекинул футболку через руку.

В этот момент какой-то мальчишка-Бастард едва не врезался в меня, на что я очень доходчиво зыркнул на него. Я на невидимку похож? Зарычал, как зверь, с намеком, что готов в глотку вцепиться, а пацан, как дернулся назад от испуга и наступил своему компаньону на ногу. Едва оба не упали. Я на это смотрел, как на цирк, не мигая и не двигаясь в открытом пространстве коридора. Двое Бастардов поспешно сбежали от нас.

Волчица умела всегда не хуже меня зыркать — глаза у нее, как у голодной шавки. Честно, даже я ее порой побаивался. Глазища черные — черные. И сейчас она очень тяжело зыркнула. Да что такое! Пожал плечами, что опять не так сделал?

— Эй, пацан, да я же пошутил! Юмор не понятен!? — прокричал в след уходившим Бастардам, а потом к Евлампии повернулся.

Девочка, у тебя шутница была мама. Где имя откопала? В летописи перечисления стародавних времен?

Потом громко озвучил:

— Я же пошутил!? Чего пялитесь? С улыбкой надо по жизни, а не со страхом. Эх, никто меня не понимает. Виталик, ты понимаешь?

Девушки нас пропустили с не охотой, при этом Евлампия буркнула, чтобы я оделся, видите ли на позор, именуемый торсом, смотреть страшно. Нормальный торс, ну подумаешь немного запустил. Давно в тренажерном зале не был. А вы попробуйте расслабиться с Главой Хаски. Я за него отвечаю — почкой, печенью, сердцем и так далее по списку.

Оглядел комнату Бастардов… да уж… у нас гараж с хламом и то побогаче выглядел.

И как они в этой клоаке жили?

Очень аккуратненько я присел на краешек застеленной кровати. Маша с Кристиной уселись в отдалении возле окна, Волчица взяла на себя роль переговорщика. Ножки торчали заманчиво, не скрытые джинсовой мини-юбочкой, а ножки-то ничего так… помню… помню.

— Эй, ты! — отвлекся на раздраженный голос Волчицы. — Хватит пялиться, говори, что хотел!

Женщинам определенно стоит всегда молчать — молчаливые они прекраснее!

Я поудобнее развалился, Виталик присел рядом поскромнее, чем я.

— У нас есть дело. Причем у всех, — пальцем указал на каждую из них. — Дело особой важности. План — как помирить Димана и Аньку!

— Кого?! — Волчица громко и надрывисто засмеялась, голову даже запрокинула назад, как не отвалилась на ее худой шее? — Шутишь!? Помирить!? Она ему кол готова в сердце воткнуть! Или нож на худой конец!

— Не заливай…

— Не заливаю. Серьезно, это бесполезно, она его не простит. Если ему это нужно, — заявила Бастард.

Я молчаливо подумал, а потом ответил:

— Он сам не знает, что ему это нужно, но ему это нужно, чтобы ползти дальше. Иначе они продолжат мучиться, причем оба. Они не договорили нормально.

— А Аньке зачем это?

— Потому что и она мучается! — произнес я уверенно. Волчица скептически оглядела меня, при этом уголок губ опустила вниз. А я продолжил. — Не возможно жить с человеком, занимать с ним сексом, быть его невестой, целоваться, обниматься, играть во всякие телячьи нежности и оставаться равнодушной. Не возможно! — развел я руки ладонями вверх. — Либо ненависть, либо страсть, как у Димана. И то, и другое не даст ей покоя!

Волчица повернулась к подругам, видно молчаливо вопрошая о совете.

— Пожалуй, он прав! — очень редко слышал от брюнетки слова или проявление эмоций. В этот раз девчонка сняла кепку с головы и взлохматила волосы. Без кепки хоть на представительницу слабого пола стала похожа. Вторая белобрысая рядом на кровати неловко пожала плечами в не знании.

Волчица вновь вернула внимание ко мне со словами:

— Анька нас пристрелит!

— Диман нас тоже! — подвел я итог, а потом ехидно улыбнулся. — Правда потом расцелует!

POV Вильмонт.

Вчера Миша привез в Арзонт, кстати, очень намыливался на чашечку кофе ко мне домой и сумочку донести. Вечером! В восемь вечера. Я на дуру похожа? Нет уж. Хаски научил очень важной вещи — мужикам не доверяй. Откроешь дверь, предложишь горячительный напиток, только отвернешься, а ты с задранными ногами на диване. Нет уж. Я не готова к «таким» отношениям. И половой акт сразу ассоциируется с детьми, а мало ли несмотря на противозачаточные что-нибудь получится.

Я лучше посижу тихонечко, присмотрюсь к имеющимся вокруг мужчинам и выберу не «больного» на голову. Адекватного, по крайней мере, который хотя бы слегка учитывает твое мнение.

В понедельник Михаил Андреевич предложил встретить Новый Год у него! У Баллийцев. Полетать, как он выразился, может он имел ввиду действительно полетать на их крыльях, но кажется — нет.

Поэтому когда Волчица предложила встретить Новый Год вчетвером с девочками я всеми руками и ногами была за. Потом только узнала, что едим в Белесье.

Через неделю в воскресенье я переборола гордость и взяла папину машину — авганку, все-таки до нужной точки очень далеко ехать, а в машине Кристины, как девочки настаивали, тесновато, нас четверо и куча сумок. Вы бы видели чемодан Волчицы — это три мои. Нужны были и теплые вещи: куртки, сапоги, одним словом, вещей было много.

Ехали на двух, Волчица со мной. А я пыталась всю дорогу скинуть с себя очень темное воспоминание, само место вызывало какое-то странное ощущение, очень ледяное, от него пальцы на руле были холодные.

Я чувствовала, как в сердце кровоточила прорванная дыра. И залатать ее ни что не способно.

— Ань, закрой окно, а то прохладно становится, — попросила Волчица.

Я подняла стекло и вынырнула из глубины мыслей. Стряхнула остатки наваждения при помощи легкого передергивания плечами.

Хорошая идея была поехать на Новый Год в Белесье. Мне сложно вычеркнуть из памяти прошлый праздник — яхта, Хаски, продажа. Всё это было своего рода орудием, что и прорвало дыру в сердце, которое до сих пор кровоточило. Мне кажется я слышала, как плакала мое гребаное сердце, только вместо обыкновенных, соленных слез — кровавые слезы.

Приехали поздно вечером, небо покрылось темным настилом, на нем мерцали крупные звезды, такие не встретишь в Арзонте. Арзонт — слишком яркий город, как я много раз говорила.

Было холодно, капюшон закинула на голову, спрятала руки в карманах белого пуховика, стальные каблуки рыхлили землю бороздами. Ресницы покрылись инеем, видела их кончики. Дышать было трудновато, необычно.

— Ань, иди в домик. Ну тот наш! — крикнула Волчица, при этом вытащила из багажника мою спортивную сумку с вещами и передала в руки.

— Ты ухитрилась забронировать, тот же домик! — про себя подумала, что лучше бы другой, потому что от того остались отвратительные воспоминания. — Как вы с Виталиком подружились!