Эвангелина Андерсон - Планета X

— Что бы не происходило, не опускай руки, — приказал он низким командным тоном.

А потом Криса почувствовала, как огромные теплые руки начали свое медленное путешествие по ее телу, начиная сверху с ее рук и спускаясь вниз по ее груди, бокам. Она застонала от ощущения его рук на голой коже. Затем они скользнули выше, чтобы сжать ее груди сквозь кожаный топ. Потянув за бретельки, он обнажил ее грудь перед кругом из наблюдающих за ними взглядами. Обнажая ее, позоря ее, делая ее неописуемо горячей.

Криса двинулась, чтобы прикрыть себя руками, желая скрыть свои обнаженные груди руками, но Тиг был начеку, возвращая ее руки на шею и зарычав:

— Что я сказал, малышка? Держи руки на месте.

Задыхаясь, Криса сделала то, что он сказал, несмотря на то, что из-за этой позы ее грудь была выставлена на показ, а розовые соски затвердели на холодном ночном воздухе. Тиг прошелся своими большими руками по выступившим бутонам, сначала легко, но затем все сильнее и сильнее, пощипывая и покручивая их, пока Криса не вскрикнула от томительного наслаждения. Он прикасался к ней так, будто владел ее телом, будто он был его хозяином. Криса знала, что сейчас он воплощает в жизнь желания, которые он сдерживал всю эту неделю, которую они спали рядом бок о бок на кровати из травяного матраса, находясь так близко друг от друга и в тоже время так далеко.

— Вот чего ты хочешь, Криса? — спросил он ее шепотом, его голос был низким и страстным. — Тебе нравится, когда я так прикасаюсь к тебе? Когда я показываю всем этим людям, кому ты принадлежишь?

— Богиня! — всхлипнула Криса, отворачивая голову в сторону и закрывая глаза, она была не в силах смотреть, как молчаливые исс наблюдали за ее позором.

Грубые теплые руки скользнули ниже, накрывая ее трепещущий живот, двигаясь к вырезу на ее фиолетовой кожаной юбке, в котором мелькал маленький и уже влажный треугольник зеленой кожи трусиков. Теплые большие ладони вызывали у Крисы неизбежное желание, они ласкали внутреннюю часть бедер, заставляя их раскрыться перед ним, несмотря на то, что она пыталась их сжать. Он был слишком силен и настойчив, а ее захлестнуло чистое вожделение. Возбужденная — так он сказал ей, и она почувствовала, как ее кровь кипит из-за него. Криса чувствовала удовольствие от его грубых, настойчивых прикосновений, даже когда ее лицо покраснело от стыда в свете факелов.

— Вот так, малышка, раздвинь свои ножки для меня, — грубо прошептал он, хриплым, полным желания голосом. — Хочу раскрыть губки твоей сладкой киски и почувствовать, как сильно ты намокла. Я собираюсь показать всем, какой возбужденной я тебя сделал — как сильно ты нуждаешься, чтобы я вошел своим толстым членом в твое тугое маленькое лоно.

— Тиг… пожалуйста! — но Криса сама уже не знала, умоляла ли она его отпустить ее или прикоснуться к ней, что большие теплые ладони были готовы сделать. Ее руки оставались на его шее, словно по собственному желанию, выставляя ее напоказ, выпячивая грудь в ночной холодный воздух, позволяя всем видеть ее позор. А еще Криса не была уверена, волнует ли еще ее этот факт прилюдных откровенных ласк.

Кончиками пальцев он проник под крошечные зеленые стринги, обнажая ее лоно, а затем он прикоснулся к ней, сначала легко дразня, а затем сильнее. Он раскрыл набухшие губки ее киски так, что его толстые пальцы могли неторопливо исследовать скользкие складочки. Кончики его пальцев выводили, вырисовывали чарующие круги вокруг ее ноющего клитора, вызывая такие ощущения между ее бедер, которые, как думала Криса, сводили ее с ума от потребности и желания. Девушка теперь вскрикивала, явно задыхаясь от нужды, а он все продолжал мучить ее.

— Тебе нравится это, малышка? — услышала она рычание у уха. — Нравится, когда я ласкаю твое сладкое маленькое лоно — вот так перед всеми и показываю им какая ты влажная? Каково это, когда тобой так овладевают, когда все знают, кому ты принадлежишь?

— Тиг! О, Богиня, пожалуйста! — застонала Криса, когда его толстые пальцы стали скользить по нежному бутону клитора, вызывая такой огонь желания, который мог, как она знала, потушить только его член глубоко в ее киске. Нежно, но настойчиво, два длинных пальца начали входить в ее лоно, туда, где никто никогда к ней не прикасался.

— Тебе нравится это, Криса, не так ли? — спросил он, входя глубже, но все же осторожно и не слишком глубоко, чтобы не перешагнуть черту невозврата и не взять ее девственность. — Как думаешь, тебе понравится больше, если в твоей сладкой маленькой киске будет мой член, а не пальцы? Ответь мне, малышка!

Его голос у ее уха прозвучал хрипло, но медленное, настойчивое движение его пальцев заставляли ее стонать, безмолвно соглашаясь с ним. Больше всего она хотела его… внутри себя, и Криса знала, что ей было все равно, если он возьмет ее перед всей деревней исс.

Возбуждающие движения пальцев в ее влажном влагалище сводили ее с ума. Она ощущала, как росло это чувство — чувство, когда стоишь на краю неизведанного пика, который вознесет ее на небеса. В ее снах и во время тайных попыток самоудовлетворения в комнате общежития на «Дикой Розе», она никогда не могла достичь пика. Пика, к которому она приближалась сейчас.

— Тиг… Тиг! — всхлипнула Криса, выгнувшись в его руках и бесстыдно раскрывая свои бедра еще шире, давая ему больше доступа к ее киске.

— Кому ты принадлежишь, Криса? Кому? — потребовал Тиг ответа. Он начал нажимать сильнее, его пальцы, почти грубо, терли ее скользкий клитор, вызывая ощущения, те ощущения, к которым она так стремилась.

— Тебе, — захныкала Криса, безудержно извиваясь под его руками. — Я принадлежу тебе, Тиг, только тебе!

— Вот, что я хотел услышать, малышка, — прорычал он. Он властно укусил ее за шею, оставляя свою метку, которая, как она знала, останется на коже несколько дней — Возможно, на Прайме ты будешь принадлежать кому-то еще, но тут, на Х, ты моя.

Кончики его пальцев стали потирать ее скользкие складочки еще сильнее, и внезапно Криса наконец-то достигла пика, чувствуя, как волны нестерпимого удовольствия обрушились на нее, она забылась от яркого, красочного наслаждения, как будто паря над миром.

После откровенного представления на их последнем пире в деревне исс, Криса была уверена, что ее Сертификат Девственности, к тому времени, как она достигнет Прайма, будет бесполезной бумажкой. Она решила, что несмотря на свое личное отвращение к изнасилованию, Тиг будет слушать только потребности ее тела, игнорируя протесты, которые высказывал ее разум. Он отведет ее в хижину и возьмет так, как хочет. Это знание было для нее почти что облегчением.

Криса и не знала, что ее тело могло так гореть, никогда не понимала, что неудовлетворенное желание в ней может стать таким огромным, что она будет чувствовать себя словно в огне, который никак не потухнет. Даже зная, что лорд Рэдиссон настоит на перепроверке ее девственности, как только она доберется до Прайма, Криса не могла успокоиться.