Олег Мушинский - К + К + К + 2 [СИ]

— Раза за два унесем, — сказал Кирилл. — Или за три.

— Если у нас будут эти два-три раза, — отозвалась Кристина. — Катя, что там самое ценное?

— Соляра, — прошептала Катя.

— Солярку у вас всё равно отберут, — напомнила Алекса.

Она привалилась плечом к осинке, поддерживая рукой полы плаща.

— Где есть конфискации, там есть черный рынок, — ответила Катя; не будь это произнесено столь слабо, это прозвучало бы как отрывок лекции очень строгой учительницы. — А на черном рынке самые вкусные цены, когда ты — продавец. Спасайте соляру.

— Ладно, — сказал Кирилл. — Ты как себя чувствуешь?

— Хреново, — отозвалась Катя. — И если вы потеряете дорогой товар, мне лучше не станет.

Кристина едва заметно усмехнулась, и они отправились спасать солярку. По крайней мере ту ее часть, которую можно было спасти. Одну канистру то ли прострелили, то ли долбанули при аварии, и солярка из нее вылилась на землю. Еще одна канистра просто пропала. Скорее всего, улетела в болото, а искать ее там времени не было.

Стрельба на дороге постепенно стихала. В рёве и пересвисте тварей звучали победные нотки. Подхватив пару канистр и еще несколько сумок с припасами, люди едва успели скрыться в камышах, как на дороге прогремел взрыв и стрельба смолкла.

— Ну вот и всё, — тихо сказала Алекса. — Надеюсь.

Кристина коротко кивнула. Безжалостный новый мир приучил людей к коротким эпитафиям. На длинные обычно просто не хватало времени. Они молча вернулись к островку и сложили там спасенное имущество.

— Алекса, какие будут предложения? — спросил Кирилл.

Девушка неуверенно пожала плечами.

— Ты же у нас эксперт по тварям, — сказал Кирилл.

— А, в этом смысле, — Алекса кивнула. — Ну, если там не осталось ничего, ради чего стоило бы рисковать жизнью, то я бы уходила дальше, — она аккуратно придавила севшего ей на руку комара и продолжила. — Твари какое-то время будут пировать, но если на всех не хватит, то молодняк разбежится по округе.

— И мы можем с ними столкнуться, — сказала Кристина.

— Да, но поначалу они далеко не уйдут, — ответила Алекса. — Будут ждать, вдруг старшие им чего-нибудь оставят. За это время мы успеем добраться до реки. Все твари сейчас здесь, и там должно быть безопасно. Ну а дальше надо как-то пробираться в город. Ничего другого я предложить не могу.

— В принципе, план неплох, — сказал Кирилл. — Берем только почту и еду. Надеюсь, ночевать в лесу нам не придется.

— У нас в команде появилась леди Удача? — спросила Кристина, кивнув на Алексу.

— Если я тут самая везучая, — отозвалась та. — То одеяла лучше взять. И еды на неделю.

Кирилл хмыкнул и присел на торчащий корень осинки.

— Катя, ты как? — спросил он.

— Я — груз, — прошептала она. — Голова кружится.

— Значит, на этом всё, — сказал Кирилл. — Если надо поспешить, то больше мы не унесем.

Он придвинул к себе сверток, обмотанный изолентой, и аккуратно развернул его. Внутри оказались капканы, силки и прочие охотничьи снасти, которые достались команде, так сказать, в наследство от весьма своевременно почивших каннибалов. Вещи, несомненно, полезные, однако пока даже Кате не удалось их никому продать.

— В городе есть свои фермы, — сказала Алекса, тоже бросив взгляд в сумку. — А в капканы обычно мертвецы попадаются.

— Значит, всё это оставляем, — отозвался Кирилл. — Так. Мне — Катя, Кристине — почта, тебе, Алекса, серый рюкзак и одеяла.

Он поднял Катю на руки.

— Нам туда, — сказала Алекса, указывая палкой направление.

Кирилл кивнул. Мол, веди нас.

— Я догоню, — шепнула Кристина.

Задержалась она ненадолго, а догнав остальных, шепнула Кириллу, что припрятала канистры и самые ценные инструменты в камышах.

— На всякий случай, — прошептала Кристина, взглядом указав на Алексу. — Вдруг ей выпадет шанс вернуться сюда без нас и раньше нас. Знаешь, береженного бог бережет.

— Угу, — кивнул Кирилл.

Алекса шла впереди и, насколько можно было судить, полностью сосредоточилась на поиске подходящего пути. Болотце быстро закончилось. Вытекающий из него ручеек привел людей к длинному извилистому оврагу. По краям вставали молодые деревца. Дно заросло крапивой. Под ней тихо журчал по камням ручеек. По знаку Алексы люди пошли вдоль оврага, но буквально через несколько шагов та же Алекса сделала им знак остановиться.

Впереди в земле зияла воронка. Она была наполовину заполнена водой. Над водой поднимался пар. Ноздри защекотал сладковатый аромат, словно бы яма была доверху забита перезрелыми персиками.

— Солнышко, конечно, греет, — сказала Кристина. — Но не настолько, чтобы вскипятить воду. И запах какой-то странный.

— Говорят, когда вскрывается кладка тварей, то вода вокруг кипит, — шепотом сообщила Алекса. — Но сама я такого раньше не видела.

— То есть, скоро оттуда полезут маленькие твари? — спросил Кирилл.

— Ну, они рождаются не такими уж и маленькими, — ответила Алекса. — Размером где-то с дворнягу, но…

— Ясно, уходим, — оборвал ее Кирилл.

Люди поспешили прочь. Алекса на ходу вертела головой.

— По-моему, она потом не прочь вернутся сюда, — шепнула Кириллу Кристина. — Запоминает ориентиры.

— Да пусть возвращается, — отмахнулся Кирилл. — Главное, чтобы без нас.

Кристина покачала головой, но больше ничего не сказала. Они вышли на берег реки. Алекса остановилась.

— Город в той стороне, — сказала она, махнув рукой вправо.

Вдоль берега тянулась заросшая тропинка. Как на ходу рассказала Алекса, раньше у моста был укрепленный пост, и между ним и городом регулярно ходили армейские патрули. Они отлавливали шпионов культа, однако твари обычно добирались до тех раньше, и после разгрома поста патрулирование забросили. Контрабандисты держались подальше от реки, и обычно шли по дороге, где на них охотились бандиты, а больше тут никого не бывало.

— Еще иногда по реке катера проходят, — рассказывала Алекса. — Но сейчас редко.

— Звучит так, будто мы можем отдохнуть, — заметил Кирилл.

— Скоро будет подходящее местечко, — отозвалась Алекса, оглядевшись по сторонам. — Мы раньше там всегда отдыхали, когда тут ходили.

— Мы — это патруль или мы — это контрабандисты? — уточнила Кристина.

— Патруль, — ответила Алекса. — Я раньше была в ополчении, пока нас не побили. Кто остался, влились в армию. Кто не захотел вливаться, тех слили. Такие дела.

И она тихо вздохнула.

Вскоре им попался старый дуб с потемневшей кроной. За ним Алекса отсчитала десять шагов и уверенно свернула к реке. Путь преграждали, казалось, непролазные заросли.

— Сюда, — позвала Алекса, скрываясь за кустами.

Там, невидимый с тропинки, начинался проход. Он был такой узкий, что Кириллу с Катей на руках опять пришлось идти боком. Под ногами лежали бетонные плиты. Меж ними пробивалась трава.