Джон Перкинс - Дженнифер и Ники

— Ты шутишь, конечно.

— О, нет. Почувствуй его. Просто почувствуй, как это круто. Почувствуй!

Дженнифер сжалась изнутри, понимая, куда ее завело все это. Только не это. Его длинная дубинка уперлась ей в бедро. Дженнифер отпрянула от него, царапая нежные ягодицы о грубую ткань мата.

— Нет, — возразила она.

— Да, — настаивал он. Он быстро приблизился к ней, пригвоздил ее кисти к мату, и ногами придавил ее ноги. Она всегда удивлялась, какие мужчины тяжелые. Его ноги, например, весили тонны, она не могла пошевелиться под ним.

Напрасно она пыталась соединить ноги, он развел их в стороны сильным, решительным движением, точно это были ноги куклы, и нетерпеливо тыкался между них своим членом.

— Не делай этого, — крикнула она, но напрасно.

— Теперь, — сказал он повелительно, — ты должна расслабиться. Просто расслабить все мышцы ниже пояса. Иначе у нас ничего не получится.

Замирая, Дженнифер почувствовала, как его жесткая плоть упирается ей в пупок.

— Но я не хочу, — запротестовала она, стараясь ногами победить его превосходящую силу и молотя ими до тех пор, пока он не поймал обе и не встал на колени, независимо от ее протеста намереваясь осуществить задуманное.

Он действовал продуманно и медленно, неуклонно приближаясь к цели, когда ей удалось сокращением ягодиц отбросить его назад.

— Ты хочешь меня изнасиловать!

— Вы все поначалу так говорите.

— Я не хочу трахаться с тобой, эй, слышь ты! Не хочу! Убирайся! — Она отчаянно извивалась, пытаясь высвободиться.

— Расслабься, я сказал. Он такой твердый, милашка, что я ни за что не ручаюсь. Ты ведь трогала его…

Она знала, что он говорит серьезно и что у нее нет ни малейшей возможности противостоять его грубой силе.

— Алэн! Пожалуйста, уведи его! — взмолилась она.

Алэн не реагировал, она не слышала, чтобы кто-нибудь из присутствующих отозвался на ее крик о помощи.

Она была не готова принять его. Она попыталась уползти, но он быстро остановил ее. В это грубых жадных толчках, чувствовалась решимость вогнать в нее свой огромный член, овладеть ею, не обращая ни малейшего внимания на то, хочет ли она его.

— Ох, — простонала она.

Он прорвал первую линию обороны, сухой вход во влагалище, и продвигался все глубже как ни в чем ни бывало. Она почувствовала, как ее нутро сжалось, противясь непрошеному вторжению, она молотила его по спине сжатыми кулаками. Она не кричала, ибо знала, что ей никто не поможет. Это была ее битва. Гигантский кусок плоти, ворвавшийся в ее плоть, не имел никакого отношения к ее чувствам. И она будет бороться с ним, как только сможет.

Один из способов был заставить его поскорее кончить при помощи мышц живота и влагалища. Если уж она не могла выгнать его, то оставалось только выжать.

Но он вошел в нее, не обращая ни малейшего внимания на ее сопротивление. Несмотря на все ее усилия, он работал четко, как метроном. Когда она стала вращать тазом в надежде выдавить его из себя, он усмехнулся и вогнал шпагу по самую рукоять.

— Убирайся! — крикнула она, глаза ее пылали.

— Тебе нравится, — проговорил он. — Я же знаю, тебе нравится.

— Нет мне не нравится, я терпеть тебя не могу! — отвечала она.

Она подняла руки, чтобы выцарапать ему глаза, но вместо этого ее пальцы впились ему в спину, боясь наказания.

«Так вот, что значила записка , — подумала она, — еще один уровень перед прорывом».

Он был слишком велик для нее, но дело было не в этом. Если бы она хотела его и помогала ему войти, все было бы хорошо. Проблема была не в тех ощущениях, которые причинял ей гигантский член, заполняя все пространство внутри ее ибо после первых же толчков по сухому довольно быстро выделилась смазка. Проблема была в том, что он овладел ею насильно. Он не был жесток, но он сломил ее сопротивление превосходящей силой, сковав ее так, что она не могла пошевелиться.

У Дженнифер был богатый сексуальный опыт. Мужчины жестко трахали ее и прежде, большинство из них по одному разу и она знала, что Монте не причинит ей боли, если она не будет сопротивляться, что все, что ей нужно, это дождаться, когда он кончит. Но она не пойдет у него на поводу, играя по старой схеме: когда тебя насилуют, расслабься и попытайся получить удовольствие. Даже если ей приятно, он не узнает об этом, и ему не будет приятно. Насилие никогда не приносит удовольствия.

Она не ожидала, что он станет упрашивать:

— Пожалуйста, двигайся. Я должен ощущать твое тело.

— Нет.

Зная, как сильно он хочет ее содействия, она еще больше утвердилась в решении сломить его пассивным сопротивлением, оставить ему бездвижное мертвое тело. Она закрыла глаза и представила себя медитирующей по технике йоги, центр ее бытия был глубоко внутри, и все, что происходило с ее телом, лишь сотрясало стены дома, в котором она находилась.

Он тряс ее.

— Только не это! — умолял он. Помоги мне, хотя бы чуть-чуть, ну пожалуйста, ты ведь такая красивая.

Она покачала головой, зная, что победа за ней.

Он двигался внутри нее, но никак не мог достичь высшей точки. Наконец он вышел из нее и попросту кончил на мат, его член стал похож на сморщенный рог, торчащий у бедер.

— Как ты хочешь отомстить Монте, Дженнифер, — Алэн держал ее в объятиях.

— Не знаю.

— Ты не сердишься?

— Конечно, сержусь.

— Он сделал тебе больно?

— Только в моральном смысле. Уязвленная гордость и прочее.

— Ты должна жаждать мести. Это естественно.

— Я знала, на что иду, Алэн.

— Ты слишком спокойно относишься к этому, ты держишь все в себе.

— Я научилась владеть собой.

— Скажи мне правду: как ты хочешь отомстить Монте.

— Какого ответа ты ждешь, Алэн? Что я хочу сделать с ним то же, что он сделал со мной?

Он пожал плечами:

— Почему бы и нет? Это пойдет ему на пользу.

Чего она действительно хотела, так это того, чтобы он увел ее в какое-нибудь уединенное место в святилище и пробыл там с ней подольше, но она знала, что не сможет этого сказать.

— Ты не хочешь открыться, Дженнифер, — сказала Ники. Она вместе с Алэном пыталась оставить Дженнифер наедине со своей яростью, вызывая ее на откровенность.

— Тебя изнасиловали, Дженнифер. Это сделал он, и он здесь, сказала Ники, указывая на распростертого на полу человека.

— У меня есть кое-что как раз для него, — сказала Николь, доставая из вместительной сумки огромный черный резиновый член, приделанный к кожаному поясу.

Дженнифер глядела на это приспособление, и в ее воображении возникали живые сцены, рисующие возможное его использование.

— Надень это, — подбадривала ее Николь, — трахни его этой штукой.