Дон Уинслоу - Падение Ледяной Королевы

В течение несколько дней после приезда Терхана при дворе начали появляться другие высокие военачальники, на лошадях, измученных долгой скачкой, чьи вздымающиеся бока были покрыты потом. Армии было приказано перейти в оборону, оставаться на позициях и ждать дальнейших приказаний. А в это время высшее командование собиралось на спешно созванный военный совет в Тролкилде.

Тайная встреча длилась три дня. Когда генералы завершили ее, новые приказы были разосланы немедленно. Нужно было сделать все необходимые приготовления — Король отправлялся на войну!

Сейчас я должен признаться, что, несмотря на то что я приветствовал новости о том, что наш благородный и славный воин Король будет снова сметать подлого врага с лица земли, я не особо рвался сопровождать его и быть свидетелем очередной героической победы. Конечно, как и все мужчины, я отслужил свои положенные десять лет в армии, поступив туда в возрасте шестнадцати лет. Однако это было давно, и с годами я нашел жизнь при дворе намного более приятной, чем твердая походная кровать и продуваемая всеми ветрами палатка в чистом поле, которую надо будет делить с тремя или четырьмя ничтожными писарями. Казалось, Ран наслаждался такими трудностями или, по крайней мере, был к ним равнодушен; но я предпочитал надежный комфорт Тролкилда и общество его прекрасных женщин.

Устроить все было действительно несложно, ведь Тролкилд был местечком, где все время плелись всяческие интриги, и любой мог научиться парочке приемов, как провернуть подобное деликатное дельце при дворе. Одно слово, достигнувшее ушей раба, давало хождение слуху. Суть слуха состояла в том, что Ран, который пользовался услугами писарей для написания приказов, поддерживающих его связь с двором, придумал еще одно занятие как минимум для одного из них. Он желал, чтобы о его успехах в ходе этой кампании велась письменная хроника. Более того, можно было легко предсказать, что окажись король довольным изложенными в хронике героическими подвигами, то он одарит того, кто составлял записи, высокими почестями.

При дворе все знали, что Ран мог быть очень щедрым монархом, особенно когда он напивался, отмечая отсечения пары-тройки голов. Не прошло и дня, как до моих коллег-писарей дошел свежий слух. Вскоре они уже выстраивались в очередь к королю, умоляя взять их с собой, чтобы они не пропустили момент его восхитительного триумфа над злодейским королем Тарзии. Конечно, кто-то должен был остаться и заниматься корреспонденцией. Так как я был последним, обратившимся к мажордому с моей скромной просьбой, покорнейше умоляя, чтобы мне позволили сопровождать короля, я с разочарованием узнал, что стану единственным, кто останется при дворе. Я протестовал, но не слишком сильно.

Два дня спустя я стоял на крепостной стене, прибавляя свой голос к хору восторженных выкриков возбужденной толпы, провожавшей нашего неуязвимого короля-полководца, едущего во главе имперской гвардии. Развевались яркие знамена и сверкали на солнце доспехи. Закованные в броню конные воины торжественно проезжали сквозь ворота дворца. Король ехал во главе процессии, горделиво сидя в седле; его мускулистое тело было слегка прикрыто кожаным жилетом и коротким килтом воина, а из доспехов на нем были лишь железный шлем и полированный металлический нагрудник. Знакомый палаш висел на боку. Король предпочитал это мощное оружие и был известен на военном жаргоне как «сорвиголова». Он любил находиться на переднем крае борьбы, чтобы схватиться со своим противником один на один.

Когда всадники исчезли за облаками поднятой ими пыли, я покинул зубцы крепостной стены. Я направился прямиком к купальням, радуясь, что избежал долгого марша к унылой границе, с удовольствием предвкушая возможность смыть накопившиеся заботы нежным теплом благоухающей воды, одновременно принимая ласку внимательных рук десятка юных миловидных рабынь.

В этом заведении было много разных бассейнов, питаемых сложной сетью источников и акведуков, вода в которых нагревалась, прежде чем попасть в устроенные в полу бассейны. Так как на улице стоял приятный летний день, я направился в купальни на открытом воздухе, расположенные посреди огороженного сада, заполненного цветущим кустарником, деревьями, фонтанами и статуями. Все это было окружено променадом, украшенным колоннами, предоставлявшим защиту от жаркого полуденного солнца.

Я вошел на территорию тенистого сада и увидел удивительно большое число присутствующих. Эти бездельники, должно быть, ускользнули из толпы еще даже до того, как король и его кортеж прошли через ворота. Так как многие мужчины отправились на войну, толпа, провожавшая их, состояла преимущественно из женщин и детей, вот почему здесь я оказался чуть ли не единственным мужчиной в обществе принимающих ванны дам. Леди и миссис, наложницы и шлюхи, одетые и нет праздно гуляли около заполненных водой бассейнов. Другие, расслабленные и сонные, нежились под лучами солнца. Их обнаженными, обильно смазанными маслом телами занимались рабы.

Пока я шел по прямой тропинке, я успел поймать на себе несколько лукавых взглядов. Взоры этих молодых и здоровых женщин, осматривающих меня с ног до головы и размышляющих над перспективой остаться на долгие месяцы без своих мужчин, внезапно возбудили меня.

Я быстро оглядел выстроившихся в готовности рабов — прекрасных девушек и энергичных юношей, все в ошейниках, одетые лишь в короткие кожаные юбки или килты, едва скрывающие их юные бедра. Мое внимание привлекла молодая стройная девушка, с копной белокурых волос, стройными ногами и маленькими заостренными грудями, и я указал на нее. Затем я выбрал вторую девушку — небольшого роста, но очаровательно сложенную, с игривыми темными глазами, каштановыми волосами и упругими холмами грудей.

Стоя наверху ступеней, окружающих бассейны, я позволил рабыням медленно разоблачить себя. Я уже почувствовал эрекцию, еще не очень сильную, но уже достаточную, чтобы мой большой колеблющийся член не ускользнул от внимания других отдыхающих купальщиц.

Раздевшись, я приказал моим очаровательным сопровождающим сбросить юбки и оставить их здесь. Окруженный с двух сторон нагими девушками, я обнял руками их обнаженные плечи, и мы вместе спустились по ступенькам в самый большой бассейн. Этот резервуар был заполнен прохладной водой, и она была чудесной, бодрящей и освежающей. Конечно, встреча с прохладой немедленно повлияла на мое увеличивающееся мужское естество. Я взял запястье каждой из девушек и утащил их руки под воду, чтобы поместить их между ног и восстановить мое поникшее мужское достоинство.

Блондинка оказалась хорошо сведущей в мужской анатомии. Она скользнула мне за спину и принялась нежно ласкать сзади мои сжавшиеся яички, в то время как брюнетка, улыбаясь мне с бесовским отблеском в глазах, охватила и сдавила своей маленькой нежной ручкой медленно оседающий пенис. Прикосновение удивительно умелых девичьих пальцев породило приступ чистой, незамутненной страсти, которая пронзила меня, словно молния, наэлектризовав желанием мой член, напрягшийся в ласковой ладони брюнетки.