Селина Кофи - Унесенная 2 драконами

Ханна посмотрела на свое белое льняное платье и босоножки, в которых было очень удобно ходить, но при этом они оставались довольно милыми, и вновь задалась вопросом, а не сошла ли она с ума. Неужели, она на самом деле собиралась туда войти?

Расправив плечи, она сделала глубокий вдох и подумала, что мама хотела, чтобы Ханна зашла именно в это место, а раз так, то у нее должны были быть на это веские причины. Сделав еще один вдох, Ханна прижила к себе сумочку и зашла вовнутрь. Все посетители мигом замолчали, уставившись на нее. Очаровательно, какое милое и чудесное местечко.

Оглянувшись по сторонам, Ханна увидела повсюду, куда бы ни упал ее взгляд, лишь деним и черную кожу. Даже стулья были обшиты этими материалами. Все столы оказались покрашены в черный, а в центре столешницы красовался нарисованный желтый дракон. Ханна прикусила губу, ее моментально охватил ужас, лишь мгновение отделяло ее от того, чтобы она, развернувшись, на всех порах сбежала отсюда, но в эту секунду она услышала чей-то голос, зовущий ее по имени, и повернулась к бару.

Возле стойки стояли два светловолосых божества, зовущих ее к себе с улыбками на губах. Ханна прилетела в Германию, пытаясь успокоить то ли собственное разыгравшееся воображение, то ли умершую мать; она так до конца и не была уверена, во что именно ей следовало верить. Но вот она, в этой странной стране, стояла посреди байкерского бара, а двое самых великолепных мужчин, которых она когда-либо видела в своей жизни, звали ее по имени, желая привлечь ее внимания. Либо она окончательно сошла с ума, либо все еще спала. Хотя Ханне совершенно не казалось, что это был сон, и с каждой минутой она все больше убеждалась, что мать и вправду преследовала ее, пытаясь добиться чего-то. К черту это, возможно, было вполне разумное объяснение тому, что эти двое знали, кем она являлась!

«Совершенно разумное», — пыталась она убедить себя.

Приклеив к лицу улыбку и вновь попытавшись успокоиться, Ханна направилась к мужчинам, которые были, по-видимому, барменами. Она присела на черный покрытый кожей стул, чувствуя себя почти что виноватой за то, что опустилась на голову желтого дракона, и улыбнулась незнакомцам. Выжидательно разглядывая их и ожидая хоть каких-то объяснений, Ханна была изумлена, когда они заговорили.

— Отлично, ты, наконец-то, здесь. Мы можем начинать, — заговорил мужчина с нефритово-зелеными глазами, по его тону Ханна поняла, что незнакомец считал, что она прекрасно понимала, о чем он говорил.

— Она выглядит слегка удивленной, Натан, может быть, она не понимает, что происходит? — у второго мужчины глаза оказались настолько светло-карего цвета, что казались почти золотистыми. Эти глаза улыбались Ханне, словно прося беспрекословно доверять. И по какой-то неизвестной причине ей хотелось сделать все, о чем просил этот взгляд.

Мужчины говорили по-английски с едва заметным акцентом, с легкостью беседуя с Ханной. Ну, это было бы полноценным разговором, если бы она могла заставить свой язык повернуться. Ханна продолжала пялиться на них: оба были высокими, сексуальными и мускулистыми божествами чуть за тридцать. На их лицах сияли убийственные улыбки. Единственное сходство между этими бесподобными мужчинами заключалось в их стиле одежды и татуировках, покрывающих руки. Сложные рисунки, не имеющие, казалось, никакого реального смысла, пока ты не принимался следовать взглядом за линиями, только тогда начинала формироваться какая-то картинка, но их черные футболки закрывали большую часть изображения. Ханна внезапно захотела узнать, что пряталось под этой одеждой, и речь шла не о том, чтобы просто увидеть татуировки. Судя по очертаниям груди Натана, скрытой под обтягивающей футболкой, его соски были проколоты. А его волосы были чуть темнее, чем у второго мужчины.

Постепенно, когда Ханна смогла перестать пялиться на них, она осознала, как бармен с золотистыми глазами назвал зеленоглазого — Натан, и тогда реальность взорвалась в ее мозгу. И почему теперь Ханне казалось, что второго мужчину будут звать Лютером? Чувство обреченности заставило ее напряженно застыть на стуле: прямо сейчас ее жизнь полностью вышла из-под контроля. Она подумала, что, может, было бы лучше отправиться сию секунду в больницу и пройти обследование. Ханна запаниковала, это отразилось в ее глазах, в выражении лица и учащенном дыхании, она уже вновь была готова сбежать, захлопнув за собой двери бара, когда второй мужчина положил свою ладонь на ее и что-то умиротворяюще пробормотал. Паника мгновенно улеглась, ощущение покоя окружало Ханну также, как и его большая рука ее крошечную ладошку.

— У тебя руки пианистки, Ханна, ты играешь? — спросил он, в его глазах застыло доброжелательное выражение.

— Да… да, играю. Откуда вы знаете мое имя? Откуда вы оба меня знаете? — спросила Ханна с недоумением в голосе. Она успокоилась, но все еще чувствовала себя потерянной, сбитой с толку и совершенно выбитой из колеи.

— Нам есть, что тебе рассказать. Я подозреваю, что ты уже знаешь мое имя, но я все равно представлюсь, потому что не верю, что тебе сообщили что-то, кроме того, что ты должна найти нас. Я Лютер Харман; мой нетерпеливый друг — это Натан Чарльз, — Лютер замолчал ненадолго, чтобы указать на друга, который смотрел на Ханну с недвусмысленным выражением «я хочу съесть тебя целиком» на лице, которое лишь еще больше подтверждал язык его тела. Однако вместо того, чтобы почувствовать недовольство, Ханна ощутила лишь волнующую реакцию своего собственного тела, «давай же, скорее сделаем это» — чуть не сорвалось с ее губ. Взяв свои чувства под контроль, она снова обратила внимание на Лютера. Но это совершенно ей не помогло, в его глазах отражались те же чувства, что и у Натана, только взгляд Лютера был более подавляющим, требующим полного подчинения.

Чем дольше Ханна находилась возле этих двух мужчин, тем все более странными становились ее мысли. Казалось, она начала замечать то, на что раньше не обратила бы внимания. Ханне казалось, что она почти что могла расслышать, о чем думали Натан и Лютер. Почти. Картина того, как она обнаженная склонилась над барной стойкой, ее тело извивалось от возбуждения, а руки Лютера обхватывали ее бедра, мелькнула в голове у Ханны, вынуждая ее спрятать лицо в ладонях. Она поняла, что это был именно Лютер по закручивающейся татуировке, которая обвивала внешнюю сторону его левой руки.

— Прости, кажется, я не смог удержать мысли, — Лютер выглядел виноватым, но затем его лицо потеряло всякое выражение, когда он закрыл глаза, явно пытаясь взять себя под контроль.

— Хорошо, кто-то должен мне объяснить, что происходит, и лучше бы ему начать прямо сейчас! — воскликнула Ханна, злость поднималась внутри нее, заглушая панику. Происходило что-то странное, она явно не сходила с ума, а у этих двоих, похоже, были ответы на все вопросы. И Ханна желала получиться эти ответы прямо сейчас. Но видимо, ее взгляд не был таким пугающим, как она думала, потому что Лютер просто улыбнулся ей в ответ, а голод в глазах Натана стал еще более сильным. Подняв левую бровь, Ханна посмотрела на Натана. И он отступил.