Екатерина Васина - Заложница Теней

— А Джиоллэйдх?

— Выжил, но не в лучшей форме. Гончие его потрепали. Как только восстановится — узнает все прелести нашей пыточной. Мастер Слэйн свою работу обожает.

Странно, но рыжего мне даже стало вдруг жалко. Он ведь явно колебался там, в доме. Но все равно пошел на поводу у Хэдина.

Что же касается лекаря, то тут у меня злости не было. Только огромное недоумение: как мы проглядели его предательство? И самое главное, на кого он работал?!

— А узнали, кто велел меня похитить?

Нуала развела всеми восемью руками и покачала головой:

— Возможно, Джиоллэйдх расколется. Но пока глухо. Ясно только, что собирались забрать все твои наработки и тебя. А куда — неизвестно. Ой, кажется, с тобой хотят поговорить.

Нуала встала и быстро ушла, избегая встречаться взглядом с возникшим Дымком. Уже не в виде котенка, а большой мощной пантерой он прошелся по комнате и сел рядом с постелью. Так, что его голова оказалась напротив моей. Абсолютно темный, лишь миндалевидные глаза, горевшие ярко-зеленым светом.

— Ну? — поинтересовалась я тихо. — Что скажешь? Кто такие сайфоры?

— Понятия не имею, дитя мое.

Я вытаращила глаза: прежде Тень так меня не называла. Что изменилось?

— Хэдин так назвал меня.

— Я не знаю, кто такие сайфоры, — повторил Дымок, — никогда о таких не слышал. Но в тебе часть меня, теперь я отчетливо это ощущаю. Великие маги были те, кто зачаровал тебя.

Ну, вы должны меня понять. Я просто онемела и молча уставилась на Дымка. Часть Тени? Он ведь пошутил, да?

— Я не пошутил, — ответил собеседник. — В тебе частичка Хаоса, в твоих генах. Я не могу понять, как это сделали. Но зато сейчас понятно, почему Дерево на тебя отреагировало. Ты фейри, и ты Хаос, и ты человек. Я таких не видел. Забавно. И ты подаришь Дорану ребенка, которого ему предсказали.

— Что?!

Какого еще ребенка? Я посмотрела на Дымка и отчеканила пусть и слабым, но твердым голосом:

— Ну-ка рассказывай и быстро. Что за фигня с ребенком? И если в моих генах Хаос, тогда ты… э-э-э…

— Я — его наблюдающая часть.

Дымок чуть склонил лобастую голову, по которой мне сейчас хотелось треснуть. Вместо этого кое-как подняла руку и коснулась Тени. Ощутила приятное тепло и тихо спросила:

— Это я что же, с Хаосом ругалась?

— Я никогда не против конструктивных бесед. Тем более чувствовал в тебе нечто странное, мне было любопытно.

— У меня в голове не укладывается. Кто я теперь? Откуда? Какого черта тут творится?!

Я закрыла лицо руками, пытаясь справиться с грозившими меня затопить эмоциями. Но услышала голос Дымка:

— Думаю, разговор с Королем будет более конструктивен.

И тут же ощутила присутствие Дорана. Каждой клеткой тела, душой или что там у меня теперь? Медленно отвела руки от лица и повернула голову в сторону входа. Дымок — зараза! — уже исчез. А Доран не спеша подходил к постели. И в его взгляде было столько всего, что внутри меня все перевернулось. Неужели фейри все же не умеют любить? Сейчас в это почему-то не верилось.

Доран осторожно присел на край постели и наклонился надо мной. Едва ощутимый поцелуй с каждой секундой становился сильнее и крепче. И от него в голову ударил дурман.

— Ты еще слабая, — проговорил Король, с видимым трудом отстраняясь, — не стоит продолжать, иначе не сдержусь.

Я тоже насчет себя не была уверена. Несмотря на слабость, внутри все скручивало от желания хотя бы просто обнять.

— Тебе Дымок сказал, где я?

— Назвать Дымком сущность Хаоса — это сильно, — усмехнулся Доран. Его рука гладила мою щеку. Словно он все еще пытался удостовериться, что я тут, в безопасности.

— На самом деле я немного схитрил.

— В смысле?

— Я сказал «спустя пару дней», но не сообщил, что ровно через два дня. А на самом деле откат от амулета начинается через пару дней, плюс-минус сутки.

Я закашлялась и кое-как проговорила:

— Фейри не лгут, а не договаривают, да?

— Точно. Так что мы засекли откат, когда посольство Благого Двора вещало про договор, про перебежчиков и что-то еще.

— И ты все бросил?

— На карту поставлено будущее фейри, — пожал плечами Доран. — А Благие вернулись домой наверняка поседевшими, когда я прямо в тронном зале вызвал Дикую Охоту. Найти вас оказалось легко: во-первых, откат, во-вторых, твой браслет, в-третьих, Хэдин — один из Охотников. И гончие его легко учуяли.

Я вспомнила, каким увидела Дорана там, в домике Комины. Смесь Теней и вспышек зеленого, огромные крылья, в прорехах которых клубилась Тьма, и красно-зеленые вспышки в глазах. Страшное и при этом завораживающее зрелище.

— Доран, кто такие сайфоры?

— Понятия не имею.

Почему я уже почти не удивляюсь такому ответу?

— Хэдин меня так назвал. И еще обмолвился, что Комина пыталась убить меня, потому что ее замучила совесть. У вас совесть есть, да?

Последнюю фразу Король вежливо проигнорировал. Но услышав про Комину, нахмурился:

— Я не могу пока объяснить ее поступок. Так как это она очень много лет назад предсказала рождение моего ребенка. Который изменит жизнь людей и фейри. Который вернет нам былое могущество.

А вот я, кажется, начинаю понимать. Видимо, Комина не смогла увидеть, кто именно родит ребенка Королю. А узнав, кто стал его парой, почему-то сильно испугалась.

Когда фейри боятся, людям пора впадать в панику. А что делать мне? Если даже никто не может пояснить, кто я такая. Хотя нет, Джиоллэйдх может.

— Доран, а что с рыжим предателем?

— Ну, гончие его основательно потрепали, порвали глотку, поэтому говорить он пока не в состоянии. Целители вливают в него дополнительную энергию для регенерации, но все равно пройдет пара-тройка дней.

Король улыбнулся и запустил руку в мои волосы, сейчас растрепанные и явно выглядевшие просто ужасно.

— Мы все узнаем, Рори. Кто ты такая, кто все это придумал. И ты мне родишь самого сильного фейри, в котором будет и частичка Хаоса.

— Я очень не хочу разбивать твои радужные мечты, но о каком ребенке речь? Мое мнение ты узнать не хочешь?

— Рори, ты моя пара. Тут даже не обсуждается вопрос рождения ребенка.

— Обсуждается. Мне его вынашивать. И детей я собиралась рожать в отдаленном будущем. Ты понимаешь, что сейчас вокруг куча проблем. Надо сначала решить их, а потом уже думать про ребенка.

— Решать проблемы буду я. А ты станешь матерью.

— Неудачная шутка.

— Какая шутка, Рори? Я тебя чуть не потерял, больше такого не повторится. Но свои исследования ты, конечно, продолжишь. Я понимаю, что ты иначе не сможешь.

Какое благородство, сейчас в ноги ему упаду.

— И сними уже мне эту штуку. Бесит.

Я с невинным видом протянула руку, на которой по-прежнему красовался знак рабства. Сейчас-то он его точно уберет, да?