Алина Углицкая - Безумное притяжение

— Мне показалось, ваш муж не очень рад, что я здесь… — проговорила чуть слышно.

— Кто? — Ольга недоуменно вздернула брови. — Анджей? Да не обращай внимания. Он сама доброта, вот увидишь. Кстати, давай на «ты»? А то я себя совсем теткой чувствую.

— Давай, — Мирослава пожала плечами.

— Вот и отлично. Откуда ты, Мира?

— Из… Запорожья.

— Никогда там не была. Большой город?

— Не знаю, — девушка улыбнулась. — Я в селе жила. У бабушки.

— А родители?

— Умерли.

— Ох, извини, — спохватилась Ольга, прикрыв рот ладонью. — Сочувствую тебе.

— Да ничего. Я уже привыкла. Это случилось больше десяти лет назад.

Она никогда не хотела вспоминать об этом. Не хотела раскрывать душу перед чужими людьми. Да и зачем? Услышать фальшивые сожаления? Потешить чужое любопытство? Тогда, десять лет назад, ей было все равно, что думают окружающие. Она и на похоронах-то не присутствовала, потому что в этот час лежала в ожоговом центре и боролась за собственную жизнь. А потом долгие годы она вздрагивала по ночам от того, что слышала во сне безумный визг тормозов, звон стекла, вой сирен и обжигающее пламя пожара.

Вот и сейчас она постаралась перевести разговор на другую тему. Ту, что интересовала ее больше всего.

— Скажи, ведь твой муж тоже из… них? — она многозначительно кивнула в сторону выхода. — Ты его не боишься? Ну… что он может превратиться в чудовище?

— Ничуть, — в глазах Ольги заплескалось веселье. — Поверь, в какое чудовище он бы не обернулся, он никогда не тронет ни меня, ни своих детей. И если тебя беспокоит, что Сев лугару, то поверь, тебе тоже бояться нечего. Мне Анджей сказал, что у него к тебе тяга, хотя я сама не могу это учуять.

И, нагнувшись, она заговорщицки добавила:

— Я же человек. Какой ужас! — и рассмеялась.

— Почему «ужас»? — Мирослава нахмурилась. Уж не над ней ли смеется собеседница, напросившаяся в подруги?

— Долгая история, — Ольга махнула рукой. — Не все лугару лояльно относятся к людям. Считают нас слабыми и никчемными. Поэтому мало кто был рад, когда один из сильнейших вожаков привел в свой дом человечку и заявил, что она его пара. Но им всем пришлось меня принять, когда стало ясно, что я беременна от их альфы.

— И что было потом?

— Ох, чего только не было. Но все началось с похищения…

И Ольга, слово за слово, рассказала ей историю своего знакомства с Анджеем, опустив несколько неприглядных подробностей. Про то, как он похитил ее и увез из родного городка, как не давал связаться с родными, как никуда не хотел выпускать из собственных рук. И про то, как его враги ее едва не убили, воспользовавшись тем, что Анджей на секунду расслабился. Воспоминания вызвали тихую улыбку на ее лице, но взгляд оставался серьезным, пытливым. Она наблюдала за девушкой, сидевшей перед ней за столом.

Мирослава внимала, едва не раскрыв от удивления рот. Не могла поверить, что такая романтическая история могла произойти на самом деле, а не в книжке, и что героиня этой истории собственной персоной сидит сейчас рядом с ней.

Сейчас, когда ревность прошла, Ольга перестала казаться ей коварной соблазнительницей. Наоборот, Мира с удивлением поняла, что та даже на красавицу не может претендовать. Обычная, вот как можно было охарактеризовать эту брюнетку. Невысокая, чуть-чуть располневшая после родов, округлившаяся в нужных местах, с короткими темными волосами, стриженными под «каре», правильными чертами лица и грудным голосом. Такая, каких миллион. Но было в ней что-то еще.

Что-то особенное, что заставило Анджея остановиться и обратить на нее внимание.

Запах.

Мира тоже его ощущала, особенно, когда Ольга жестикулировала или наклонялась к ней. Запах обычной человеческой женщины, ничем не примечательный для других. Но имеющий особые, неповторимые нотки только для одного мужчины. Одного лугару.

— Они узнают свою пару по запаху, — рассказывала Ольга. — Можно вылить на себя хоть ведро одеколона или сутки просидеть в ванной, оттирая себя мочалкой, но итог все равно один. Если волк учуял — он уже не отпустит. И бесполезно бежать, умолять, приводить какие-то доводы. Все равно найдет, догонит и поймает.

— И что… выхода нет? — Мирослава растерянно заморгала.

— Ну почему же, — раздался за ее спиной насмешливый голос Марго. Блондинка подошла к столику и уперла руки в бока, а потом окинула девушек удовлетворенным взглядом. — Выход один. Расслабиться и получать удовольствие. И чем больше, тем лучше.

Мирослава мгновенно вспыхнула до корней волос. Залилась пунцовым румянцем, чувствуя, как горячая кровь прилила к щекам. Ей хотелось провалиться сквозь землю или, на крайний случай, залезть под стол. Потому что Марго смотрела на нее с таким загадочным выражением, будто точно знала, чем она, Мирослава, занималась сегодня ночью…

— Да, деточка, все мы тут прошли через это, — хозяйка «Мальвы» присела рядом, подперла щеку рукой и вздохнула. — Волки они такие, ухаживать не умеют. Берут нахрапом. Как в басне: «…и в темный лес ягненка поволок».

— Вас тоже… похитили? — изумилась девушка, припомнив серьезного мужчину, который встретил ее с Северином в день приезда. Невозможно было поверить, что такой солидный человек мог опуститься до похищения… Хотя, какой же он человек?

— А то! — хмыкнула Марго. — Я тогда молодая была, дурная. Все рвалась на свободу. Кричала, что никому не позволю ущемлять мои права.

— Ага, помню-помню, — расхохоталась Ольга. — Господи, неужели еще год назад я была такой же глупышкой?

Мирослава сдержанно улыбнулась.

Глупышка.

Разве не так ее сегодня назвал Северин, когда она устроила ему безобразную сцену ревности?

Моя глупышка.

Да, он так и сказал.

И от этого слова «моя», выделенного особой интонацией, сердце девушки заколотилось сильнее.

Женщины рассказывали что-то еще. Делились воспоминаниями, обсуждали самые красочные моменты, смеялись. Мирослава почти не слушала, что они говорят. Перед глазами стоял Северин. Его образ. А в ушах звучал его голос. Низкий, бархатистый, с такой чувственной хрипотцой, дззйзз от которой дрожат колени и перехватывает дыхание, а на щеках выступает румянец.

— Да, похоже, мать, ты попала, — преувеличенно сочувственный тон Ольги заставил Мирославу встрепенуться. Брюнетка смотрела на нее так жалостливо, будто уже хоронить собралась. — Мы-то люди, у нас любовь в голове возникает. Так что какие-то зачатки разума в любом случае остаются. А вот ты, похоже, втрескалась по уши в своего волка.

Мирослава уставилась на нее в немом изумлении.

Втрескалась? Кто? Она?!

Да не может этого быть!

Или… может?

Захотелось застонать от собственного бессилия. Влюбилась, действительно влюбилась, как последняя наивная дура. И в кого? В незнакомца, который даже фамилию свою не назвал за все это время!