Аристократы (СИ)

И я выдохнула и сгустки кислорода из легких, и весь немалый рассказ. Прям в нескольких предложениях уложилась. Смысл был таков — (временно подписываю брачное соглашение с Хаски. Всего на четыре месяца). Много не стала рассказывать, все-таки не моя тайна.

— Что!? — сигарета у Леньки зависла в пальцах, между ровными рядами зубов. — Ты пьяна?!

— Я подписываю соглашение с Хаски, это всего на несколько месяцев.

— Это какой-то розыгрыш, правда, Вильмонт? — после этих слов Лёнька, как будто вновь воспрянул духом, оглянулся по периметру вип-комнатки небольшой, в которой мы уселись. — Ревновать хочешь заставить — благодарю покорно, после той фотки придти в себя не могу…

— Я не шучу, — его потрясенное не верящее лицо было хуже пощечины. Мне показалось словно я дала ему пощечину. Верности никогда не требовал от меня, потому что знал я всегда буду с ним. А теперь это «всегда буду» пошатнулось.

Лёнька окурок выбросил в пепельницу, прислонил руки к лицу и очень громко начал выдыхать воздух в них.

— Это ты решила очень милым способом сообщить о нашем расставании? — руки резко отдернул от лица. Брови нахмурил, лицо изменилось неожиданно, приобретая немного розоватые оттенки. Когда он гневался, то начинал краснеть. Но это не частое явление, поэтому немного смутили перемены в его поведении.

— Я надеюсь обойдется. Вместо того, чтобы орать, поддержал бы друг называется, — взяла со злости очередной стакан и как хряпнула. Если так продолжу — завтра не встану.

— И как мне помочь? Уложить в его кроватку и ножки тебе раздвинуть!? — тьфу!

Хотелось за хамские выражения ему в рожу плюнуть, но сдержалась, памятую, что сама бы была отнюдь не добренькая на его месте. Он прав, что могла требовать от него. Какой помощи? Махнула рукой, признавая правоту. Какая-то мысль завертелась по спирали, вокруг себя беспрерывно, какой-то выход…что-то должно быть… способ… то, за что могла зацепиться.

— Идея! — мои глаза засверкали с открытым чувством восторга и ехидства. — Я знаю, что делать, Шмонт. Юрист есть знакомый? Только строго между нами?

— А зачем тебе? — энтузиазма моего он не разделял. Скептически оглядывал и думал, наверное, послать или нет.

— Давай скорее, — пересела резко к нему на диван. — Шмонт, помоги, всего четыре месяца! Не волнуйся, изменять ему буду с тобой… — засмеялась вдруг.

Очень полегчало от этой выходки, которую совершу. Не все будет по-твоему, господин Хаски.

Поиграем в новую игру, наивный наследник!

— Обрадовала, — с сарказмом хмыкнул Лёнька и достал телефон, что-то выискивая, видимо, фамилию.

— Не говори имен, пожалуйста, — зашептала в отчаянии, когда он стал набирать номер.

Шмонт что-то прошептал, очень отдаленно напоминающее:

«Пошла к Бастардам. Или пошла к Баллийцам…. или куда-то еще дальше…»

Но я, так и быть, замолчала покорно, слушая разговор.

Хороший, видимо друг его, близкий. Когда Ленька передал трубку с предложением — пояснить суть вопроса, я покорно взяла и поздоровалась. Начала говорить четко по факту, без имен и фамилий. Когда узнала ответ на вопрос, поблагодарила вежливо и отсоединилась.

— Это другой разговор, — Ленька, наконец, вернулся в доброе расположение духа. — Так и надо было начинать, а то свадьба, свадьба, перепугала, давай за твою свадьбу. Надеюсь через четыре месяца тебя освободят от обещания! — поднял бутылку с вином и начал нас спаивать наглым образом.

— Ты — могила! — ткнула в него пальцем указательным.

Могила! — подтвердил насмешливо Шмонт и провел двумя сжатыми пальцами по губам сверху вниз, намекая на стежки нитками.

— Или я тебя сделаю могилой! — пригрозила выразительно.

И кулак показала свой маленький, но убийственный. Могу и глаз выбить при желании, не советую обманывать.

А потом мы улыбнулись друг другу, как раньше. Как два верных поддельника, договорившихся идти на дело. В детстве, когда я шла на хлипкий мостик возле Гробницы, Шмонт неизменно следовал за мной. Я фыркала, иногда прогоняла приставучего мальчишку, но знала о его присутствии рядом, почти на расстоянии вытянутой руки.

Папа иногда отлавливал и устраивал разборки. Там же пограничная зона со Страдовцами видите ли, опасно.

Шмонт знал, где я бывала, но не сдавал. Молчал, пока папа и дядя Иосиф нас в хвост и в гриву чихвостили.

Я раньше этого не ценила, а сегодня подняла небольшой фужер с красным вином и соединила с бокалом Леньки. Подмигнула другу, на что тот удивился, явно не поняв скрытого посыла.

Теперь стала ценить моменты из прошлого, ведь не каждый день тьма подбиралась настолько близко.

POV Вильмонт

Я бы все отдала лишь бы больше не встретить его. Посмотрите на меня. Сижу с бокалом вина на балконе на коврике, чтобы ступням не было холодно, а сейчас моим бедрам. Здесь очень низко расположены подоконники, поэтому я вижу, сидя на полу весь ночной, звездный город Арзонт.

Прекрасный вид на яркий, сияющий Арзонт. Кто же знал, что всё жизнь так обернется?

Я не накрашенная, в рваном халате: в желтый горошек, без двух пуговиц сверху. Грудь того и гляди вывалится наружу.

Я пьяная и рыдаю, как дура. За что эти наказания? За что я повстречала его на своем пути? Я самый отвратительный человек на свете?

Еще совсем немного…сегодня пожалею себя. Самую малость погрязну в пучине отчаяния, в ее цепких коготках. Буду задыхаться, но как только почувствую, что готова отключиться — обязательно воспряну духом. Обязательно. Правда это случится завтра — в день подписания контракта.

4 марта.

Провожал меня брат, ему отец позволил выехать из университета Административного Права. Я держалась за локоть Павлика, боялась упаду в белоснежном, элегантном платье. Половину дня не переживала, была слишком занята собственным обликом. Платье очень плотно прилегало к телу, по длине достигало колен, вырез сзади почти до попы, ну и спереди, как корсет, приподнимало грудь.

Мама любила всегда дарить дорогие украшения своим девочкам. А для меня не имело ценности: золото ли, серебро или обычные железяки, но сегодня надо выглядеть «дорого». Поэтому белое золото и бриллианты. На руку — браслет в виде змеи от локтя и выше до плеча. И, конечно, колье на груди. Волосы мне собрали высоко на верх и закололи, демонстрируя аристократичные черты лица. Кудрявая прядь волос обрамляла аккуратно щеку и падала на плечо.

Красота и дороговизна — как требовалось по статусу. Увидела бы такую перед собой — непременно подножку подставила.

Но поскольку не могла сама себе сделать, пришлось вылезти из машины с братом. Поправить платье на груди, чтобы не вывалилось лишнего, а то буду на фотографиях сверкать.