Кистяева Марина - Одержимый (СИ)

Но больше всего изменения коснулись лица. Валентина всегда была красавицей, но сейчас, к двадцати пяти годам, её черты окончательно сформировались. Лицо похудело, на нём сильнее стали выделяться большие глаза с тонкими бровями и полный розоватый рот.

А вот взгляд Сергею не понравился…

Она смотрела на него испуганно, настороженно. Девушка пыталась скрыть страх, но он чувствовал его и в запахе.

Он сжал губы, отчего они превратились в тонкую линию. Прошло меньше минуты, как они вошли в дом, а для них она тянулась вечность.

–Ой, я так рада, что вы вернулись рано! – защебетала Лена, заметив, что альфа не отрывает пристального взгляда от сестры, которая стояла, застыв, и не знала, что предпринять дальше. – Давайте рассказывайте мне про стриптизерш! Я всё знаю! Тебе специально…

–Я хочу, чтобы ты со мной прогулялась. По лесу, – резко прервал Елену Сергей.

Валентина сильно побледнела, Лена ахнула, Андрей тихо выругался.

Слово вожака – закон. Особенно, если это слово касается его самки.

На территории стаи, и за её пределами оборотни должны подчинятся вожаку, иначе их изгоняли, а нет участи хуже, чем оборотень без стаи. Особенно это касалось молодых девушек.

Валентина схватилась за стену. Она ожидала какого угодно развития событий, но такого…

Она облизнула пересохшие губы, и медленно поставила стакан с соком на полку.

–Привет, Сереж.

Её голос в образовавшейся тишине прозвучал глухо. Она старалась не смотреть на мужа, от его присутствия у неё начали дрожать коленки, а трость осталась лежать на диване, где она до этого сидела.

–Мне кажется…, – снова начала говорить Лена, чувствуя, как накаляется атмосфера в доме. Альфа повёл себя не так, как она ожидала. Он даже не поздоровался с Валентиной, а сразу потребовал пойти с ним. Глаза девушки гневно сузились. Она не Валя, она молчать не будет!

–Андрей, а мне кажется, тебе стоит вплотную заняться приготовления к завтрашнему торжеству. И будущую супругу подключить к ним, – тон Сергея не предвещал ничего хорошего, в нем отчетливо прозвучали металлические нотки.

Андрей понял его.

Когда дело касалось Валентины – лучше никому не вставать на его пути. Себе дороже.

–Лена, ты чего?... – Валя в полуоборота повернулась к сестре и постаралась как можно теплее улыбнуться ей. – Всё хорошо.

Желваки заходили на лице Сергей, когда он увидел улыбку Вали, адресованную не ему. На него она взглянула лишь раз, и то поспешила отвести взгляд! Он честно собирался контролировать эмоции, держать чувства под контролем, но какое тут….

Зверь внутри него зарычал, он рвался на свободу, на волю. Глаза мужчины приобрели насыщенный карий оттенок.

Андрей сильнее сжал талию невесты. Он её предупреждал, что приезд Валентины может разбудить спящий вулкан страстей. Так и вышло. На Сергея было страшно смотреть. В том плане, что сейчас он выглядел, как жесткий вожак, не приемлющий малейшего неповиновения.

Лена нахмурилась и прикусила нижнюю губу. Её так и подмывало влезть в разговор, но взгляд сестры остановил.

–Пусти, – тихо попросила она Андрея.

Теперь Валентина повернулась к Сергею, и на её лице появилась натянутая улыбка. Улыбались губы, но глаза бегали из стороны в сторону. Она по-прежнему не могла смотреть на него.

–Надо понимать, что выбора ты мне не оставляешь? И предложение прогуляться – не обсуждается, – слова сорвались с языка Вали, она даже не успела подумать, что именно говорит, и как может отреагировать Сергей. Ей ли не знать, что лучше не будить в нем зверя.

С которым она не готова встретиться.

–Ты правильно меня поняла, Валентина.

Валентиной Сергей называл её крайне редко, когда был не в духе или сердился на жену. Намёк она поняла. И всё равно…всё равно неприятная обида добавилась к страху. Неужели он не мог потерпеть три дня и не оскорблять её прилюдно?!! Каких-то жалких три дня! И она снова бы исчезала с его глаз и уже больше никогда не появлялась!

То, что она приехала в Радужный в последний раз, она не сомневалась.

Валя ничего не ответила. Она, осторожно ступая, подошла к дивану и взяла трость. По дому она могла передвигаться без неё, на прогулку или дальнюю поездку всегда брала с собой.

Так, значит, это правда…

Сергей, хмуря брови и проклиная свою не сдержанность и врагов, смотрел, как Валентина, опираясь на трость, следует к нему. Лена демонстративно громко застонала. Именно она год назад в пылу небольшой ссоры выкрикнула ему в лицо, что Валя стала инвалидом, что она не может передвигаться самостоятельно. Потом девушка поспешно ретировалась из кабинета, потому что Сергей стал перекидываться, а с альфой в облике волка было тяжеловато общаться.

–Я готова, – сказала Валя, подойдя к нему.

В своё время она сильно комплексовала из-за роста. Она была не высокой, и всегда носила обувь на высоких каблуках. Тогда она была чуть ниже плеч альфы. Сейчас же, в балетках, она не доходила ему до груди и казалась совсем маленькой, ещё более миниатюрной. Настоящей карманной Венерой.

У Сергея от ощущения, что она стоит ближе, чем на расстоянии вытянутой руки, свело все внутренности. Он забыл о чувстве вины, забыл, что собирался вести себя не принужденно, забыл те слова, что хотел сказать ей.

Осталась только она. С её нереальной чувственностью.

–Это хорошо, – не громко сказал он.

–Вы надолго? – это снова была Лена. Она стояла, прижавшись к Андрею, и в её глазах Сергей увидел слезы. На лице девушки было написано, что она провожает сестру не на прогулку, а на растерзание.

–Тебе лучше лечь спать, – «успокоил» её Сергей и распахнул перед Валей дверь.

Он расслышал ругательства Лены, но решил не заострять внимания. Он потом поговорит с бетой по поводу поведения его пары.

Ночь была теплой и звездной. Валя вдохнула запах родного леса, и у неё слегка закружилась голова. Она порадовалась, что сегодня не полнолуние, в противном случае, её ждали крупные не приятности. Хотя, что может быть хуже, чем ночная прогулка с мужчиной, который ненавидит тебя, и которого боишься ты?

Как только они вышли на улицу, Сергей немного поостыл. Чего он раскипятился? Он знал, что встреча будет не простой. Но не знал, что не сможет контролировать эмоции и будет столь бурно реагировать на любое действие Валентины.

Точнее, бездействие.

Его по-настоящему задело, что она не желала смотреть ему в глаза.

Он стал ей противным?

Стоило этой шальной мысли промелькнуть в голове, как снова темнота накрыла его с головой. С одной стороны, совесть кричала ему, что иначе она не может к нему относиться, что он заслужил её презрение. С другой стороны, он оставался её мужем! Он не выгнал её! И, черт возьми, он имел на неё все права!