Кира Стрельникова - Сладкая месть

После чего выпрямился, поднял безвольную женщину и устроил у себя на коленях, так и не развязав руки. Её голова склонилась, приникнув к Дэйву, по телу разливалась сладкая усталость, а мышцы немного ломило от непривычных упражнений.

- Знаешь, мне нравится, когда женщина слегка не одета, - лениво произнёс он, убрав с лица Татьяны несколько влажных локонов. – Это так заводит, когда видишь какие-нибудь кружевные тряпочки, - со смешком добавил Дэйв, постучал в перегородку и приоткрыл её. – В торговый центр! – повелительно бросил её новый хозяин.

Даже эти магические для любой женщины слова вызвали у Клипси лишь слабый всплеск интереса. Навалились вдруг усталость и апатия, слишком много переживаний для одного вечера, и сознание решило хоть как-то оградить хозяйку от переутомления.

- Эй, крошка, так дело не пойдёт, мы же только начали, - раздался вкрадчивый с нотками неудовольствия голос Дэйва, и он пересадил Татьяну на сиденье. – Ты что-то рано сдулась.

Он нагнулся и достал из ящика у двери бутылку с какой-то тёмной жидкостью, открутил пробку, и его ладонь легла на затылок Клипси, удерживая голову.

- Пей, - последовал приказ, и стеклянное горлышко прижалось к её губам.

Тело всё так же не повиновалось ей, поэтому рот сам послушно открылся, и в горло Тане хлынула обжигающая струя, отчего она чуть не закашлялась, судорожно глотнула, потом ещё раз, и ещё.

- Хватит, - Дэйв отнял бутылку и внимательно посмотрел на Клипси.

Она же широко распахнула глаза, ощущая, как по венам словно жидкий огонь промчался, испаряя усталость и даря бодрость, возвращая силы.

- Вот так лучше, - удовлетворённо улыбнулся мужчина и кивнул.

Спрятал бутылку обратно, потом развернул Татьяну к себе и освободил руки.

- Такая горячая штучка, - протянул Дэйв, разглядывая Клипси, и легко провёл пальцами по её лицу. – Где, интересно, тебя нашла Карина? Хотя, ты же у нас молчаливая и послушная, - он усмехнулся порочной усмешкой. – Прямо всё, как я люблю.

Машина мягко остановилась, и Дэйв отстранился, как ни в чём не бывало.

- Приехали, - известил он. – Сиди, жди здесь, я долго не задержусь, - наказал мужчина и… вышел.

Татьяна осталась одна в салоне, растерянная и немного обиженная. Она так надеялась, что ей самой позволят выбрать, ну или хотя бы померить покупки! А этот… просто взял и ушёл, бросив её тут. Самое же поганое, что выйти из машины она не могла, даже если бы приказа оставаться на месте не было. Ну куда она пойдёт, голая, без денег, без понятия, где вообще находится и как вернуться обратно?! «А хочешь ли обратно? – вдруг отозвался вкрадчиво внутренний голос. – Что тебя ждёт дома, дорогуша? Пустая однушка, кошка, да опостылевшая школа? Оно того стоит ли?..»

- А здесь я – постельная игрушка! – пробормотала она, откинувшись на спинку и прикрыв глаза.

«Но тебе же нравится, признай. Иначе бы ты не стонала так сладко и не выгибалась, когда тебя трахали сначала Джонас с Крисом, а потом Дэйв!» Татьяна прерывисто вздохнула, поморщившись и чувствуя, как к щекам прилила кровь. Да, нравилось. Чёрт возьми, это кошмарно, но ей нравилось! Все эти извращения, о которых она украдкой читала, не смея никому признаться, что горячие сценки заставляют потом по полночи вертеться в постели, изнывая от возбуждения. Ну, точнее, то, что в её понимании было извращением. А вот поди ж ты, это, оказывается, на самом деле так сладко, как писали все эти авторши… Клипси погрузилась в оцепенение, в голове беспорядочным калейдоскопом мелькали картинки этого длинного вечера. Сначала – той спальни, с Джонасом и Крисом, потом – салон машины… Она прикусила губу, невесело усмехнувшись. Да уж, влипла, милочка. Вернуться домой к серым будням и доставшим до печёнок ученикам, к скромной зарплате и одиноким вечерам в компании компа и книжек. Или остаться здесь, на правах бесправной постельной игрушки, послушной и молчаливой. И Татьяна со сладким ужасом понимала, что – да, да, она готова остаться здесь, даже если её дальнейшая жизнь будет состоять из ублажения мужчин и удовлетворения любых их желаний.

Прерывисто вздохнув, Клипси пошевелилась, чувствуя, как по телу ещё бродят отголоски недавно пережитого оргазма, да и картинки то и дело возвращались, заставляя мышцы сокращаться в желании большего. «Я – нимфоманка», - с тоской вынесла она себе диагноз. Очень хотелось рассмеяться, но это больше походило бы на истерику, и Татьяна сдержалась. Ладно, нечего сейчас гадать, пока, судя по всему, никто никуда её возвращать не собирается, если, конечно, происходящее – реальность, а не сон. В последнем случае, не просыпаться бы подольше…

Сумбурные размышления Татьяны прервались появлением Дэйва с пакетом, который он небрежно положил на соседнее сиденье, сам снова устроился рядом с Клипси. Тут же властно обнял, прижав к себе, и ухватил пальцами за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

- Как, готова продолжить, крошка? – вкрадчиво спросил он и медленно обвёл контур её губ, тут же приоткрывшихся от такой простой ласки.

Татьяна задышала чаще, заворожённая чёрной глубиной взгляда Дэйва, изнутри поднялась жаркая волна, и коленки предательски задрожали. Улыбка мужчины вышла порочной, вызывающей и сулящей Татьяне новые горизонты в играх на грани.

- Вижу, готова. Ты так быстро возбуждаешься, прямо… подарок, - со смешком и выразительной паузой добавил Дэйв. – Куда бы ты хотела сначала, в ротик? – его палец на мгновение скользнул между её губ, потом вынырнул обратно. – Или в попку, м-м? Разрешаю ответить, - милостиво произнёс он.

В голове Клипси за несколько мгновений пронёсся целый табун мыслей, беспорядочных, заполошных, и нахлынуло сильнейшее замешательство. Она?.. Сказать?! Боже… А между тем, из её горла вырвался хриплый ответ:

- Рот!..

«Я это сказала?» - в панике подумала Татьяна, в очередной раз вспомнив, как её губы скользили вдоль члена Джонаса, и от воспоминания между ног заныло от прилившего желания.

- Какая умная девочка, - ухмылка Дэйва стала шире, палец вновь обрисовал контур губ. – Что ж, я тоже думаю, что сначала будет твой восхитительный жаркий ротик, потом – упругая попка, а потом… Потом – решим.

И мужчина прижался к ней в требовательном, властном поцелуе, лишая дыхания и настойчиво раздвигая послушные губы. У Татьяны закружилась голова, она покорно обмякла, отвечая, подаваясь вперёд и обречённо смирившись с собственной порочностью и тягой к запретным наслаждениям. Наверное, в самом деле где-то очень глубоко в душе она – развратная и ненасытная, и этот очень натуральный сон вытащил всё наружу. Поцелуй закончился внезапно – машина остановилась.

- Приехали, - весело заявил Дэйв, оторвавшись от неё и окинув предвкушающим взглядом.