Надя Яр - Имперский цикл

- Да? - сказал адмирал. - И где Джон Рау сейчас?

Она хотела дать ему пощёчину, но не посмела. Помни, что тогда случилось, у него на корабле.

- В последний раз, как мне докладывали - ровно перед тем, как вы зашли - он был в борделе маман Арольд в четвёртом дистрикте. И был очень занят. Теперь, полагаю, сидит там же и всё ещё занят - иначе. С ним там друзья, перетирают за бизнес. Ваш муж возит наркотики в столицу, Мэй. Он и его чудесная камарилья.

- Вы сами их разрешили, - она осторожно пыталась высвободиться, крутила головой, и ей что-то удалось - его рука соскользнула с её лица на плечо, пониже.

- Я разрешил амброзию и нектар, безвредную чепуху, которую ненавидят ханжи, а не эндру, крак, айди и прочую смертоносную мерзость. Джон возит этот товар. Не говорите, что вы не знали.

Она знала. Она застукала его за разговором с партнёром, Марди Че Вильей, только этим утром.

...

Мэй снился противный сон - что-то ползло, шелестело за стенами, над потолком. Вставайте, Мэй-сан, сказал ей адмирал Торн и добавил что-то, она не расслышала, потому что шорох усилился, шёл изо всех щелей. На груди адмирала алело пятно, оно расплывалось и удлинялось к поясу, вниз. Уходите, сказала она, я вас ненавижу, что с вами, Ариан? Её голос терялся в шумах. Те стали отчётливее, разнообразней. Что-то (кого-то) рвали, кто-то глотал. И полз, полз вперёд.

- Джон? - спросила она.

На подушке мужа лежал бластер, как всегда, когда он отходил безоружным и оставлял ей знак, что с ним всё в порядке. Не надо ходить безоружным. В столице полно имперцев.

Он что-то говорил в гостиной, за закрытыми дверьми. С некоторых пор все двери перестали быть преградой - у Мэй развился сверхъестественный слух. Но слышала она нечётко, как журчание воды - ни спать спокойно, ни подслушать качественно.

Мэй открыла дверь, встала в проёме и внимала, наблюдала звонок. Когда он закончил, она спросила:

- И кто будет всё это продавать? Эндру и крак? Своих людей пошлёшь - Минк, Люси, Бобо?

- Для этого есть ритейлеры, Мэй, - улыбнулся Джон. - У них столичные ребятишки. Кто же сам продаёт на улицах собственную контрабанду? - Он был доволен и весел. - Как раз на афтепати подвезём, пусть император Кришна причастится достижений нашего химпрома. Выплачу наконец премиальные эскадрилье. Люси беременна, ей и Минк эти деньги очень не помешают.

Суть сказанного он, как обычно, пропустил мимо ушей. Столкновение традиционного мерсианского менталитета с эгалитарной столичной культурой произвело странный эффект на сознание Джона Рау: целиком признавая политическое лидерство жены, приняв её убеждения без вопросов, ежедневно ставя за них на кон свою жизнь, в личной жизни он мягко игнорировал её моральные претензии. Как будто фурия революции Мэй Сиюань и Мэй, миссис Рау, были разные люди. Видимо, трудно считаться с совестью человека, еженощно стонущего под тобой в постели. Для Джона Рау, по крайней мере.

...

- Он зарабатывает нам на жизнь, - она встала щитом перед Джоном и за него, как жена, как должна была. - На жалованье своей эскадрилье. Императрица Гэллар лишила меня всего, и Джон должен заботиться о семье. Таковы нормы в его культуре, мерсиане, они другие, мужчина там отвечает за благо жены, детей, подчинённых. Джон настоящий мужчина... как там это понимают. И он не отдаст свою жену никому, даже вам, будущему спасителю всей вселенной. - Она вдруг почувствовала, что может высвободиться. Отстранилась - и точно, он отпустил. Мэй рванулась прочь.

Дверь была на замке.

Мэй ударила в неё кулаком и уткнулась лбом в гладкий камень. Торн подошёл сзади, почти вплотную. Стоял и смотрел на неё, на её затылок, на пушок под линией волос. Она чувствовала этот взгляд.

- Он убьёт тебя, - глухо сказала она. - Ему наплевать, что сделала я. Узнает - убьёт. И конец твоим великим планам.

Торн медленно пронёс кулак мимо её уха, коснулся двери. Как торпеда, ни малейшей дрожи.

- Я начал карьеру в особых отрядах, Мэй, а потом три года выживал один на планете чудовищных многометровых рептилий. Это я его убью, если дойдёт до поединка. Хочешь избавиться от этого настоящего мужчины уголовных понятий - просто скажи, и я казню его за следующую партию крака. Хоть завтра. Не надо устраивать грязное личное шоу для толп.

Есть ещё один человек, который сражался бы за меня, подумала она. Мой брат. Почему я не зову Кая? Достаточно обратиться мыслью к нему - он придёт. Может, даже быстрее, чем самый быстрый корабль. Не завтра - немедленно, словно мысль или свет. Он просто ступит из этой стены. Возможно? Кто его знает. Не я. Кай мог бы быть здесь сейчас и встать между нами. Он мог бы предупредить, что Итриулан нас предала.

Разве он, знающий столько всего, мог не знать?

- Думаете о брате? - грустно сказал Торн.

Нет, к этой звезде мы не полетим, решила Мэй. И так очень плохо. И вообще, это надо решить самой. Я соблазняла Торна, тянула его к себе, сводила с ума - я, а не Кай.

- О Йелене Сигурдотир, - бросила она в ответ. - Почему не она, а я? Она костьми ложилась, чтобы удержать для вас столицу, и пострадала за ваше общее дело. Если судить объективно, довольно красива. Единомышленница и профи в спасении государства. Чем не императрица? - Мэй обернулась к нему и подняла руки, чтобы упереться в грудь и не дать обнять её, если он пожелает. - Или же генерал Нимра - знаете, вам придётся её казнить, если вы не найдёте способ унять её жажду мести. Как мужу она бы вам подчинилась. Она ведь тоже с Мерсии, как и Джон, там жёны подчиняются мужьям, так принято, даже если сами они генералы. Симпатичная, молодая ещё... только несчастная очень. Сделали бы её счастливой. Почему нет?

Мэй вовсе не была уверена, что оценивает Нимру верно. Однако, это лучше, чем она сама. Но Торн не клюнул на приманку обсуждения других кандидатур.

- Потому что моя жена не она, а вы, Мэй. Вы не слыхали, что я говорил, или игнорируете намеренно? Я асур, а не гомо сапиенс сапиенс, как бы ни был на вас похож. У нас, если двое сделали друг с другом то, что вы со мной и я с вами, они муж и жена. Не на бумаге, а по естественному закону. Неважно, что вы использовали приворот и колдовство. Точно так же вы мать ваших детей, вы же не можете перестать ей быть, как бы того ни желали, правда? - Она собиралась возразить, но он положил палец на её приоткрытые губы. - Я не могу ни на ком жениться, кроме вас, вот и всё. Это был бы чисто формальный брак.

- Но... врачи, медицина... наверняка что-то можно сделать...

Какой жалкий лепет , сказала Майя Оками. Заткнись. Ты его поломала, теперь чини - или доламывай до конца. Только больше достоинства, не позорь нас, лицо-то у нас одно, не говоря уже о других частях тела. Папа из ада смотрит на тебя как на дерьмо.