Андрей Райдер - Взгляд сквозь шторы. 100 пикантных историй, которые разбудят ваши фантазии

– Надо доверять инструктору, барышня! – не собирался уступать инструктор. – Мне виднее, как вас готовить. Да и мы с вами вроде как месяц уже занимаемся. Давайте без лишнего кокетничания. Что вы, на самом деле! Вот здесь налево поверните.

– Здесь? – начала резко выворачивать руль она.

– Да.

Машину чуть качнуло на повороте, и рука инструктора ощутимо сдвинулась вверх вдоль бедра, заставив ее невольно поежиться.

– Но, послушайте! – она вновь попыталась было возмутиться и тут же испуганно посмотрела в зеркало заднего вида. Позади раздался раздраженный гудок, ведь она забыла включить поворотник, подрезав другую машину.

– Говорю, нельзя отвлекаться! – рыкнул инструктор. – Аварию еще мне тут устройте на учебной машине! Очень важно отработать эту способность. Очень! Теперь поверните направо, вот здесь!

Машина вновь качнулась, и ладонь инструктора скользнула еще на несколько сантиметров вверх, начиная забираться под юбку. Он все больше наглел.

– Э… – открыла было она рот, но позади вновь резко загудели, видно, она совсем разнервничалась на дороге.

– Опять?! – повысил голос инструктор. – Вы экзамен-то сдать хотите?

– Да вы тут… – попыталась было огрызнуться она.

– Едем вперед! – прервал он ее. – Расслабьтесь, что вы так напряглись? Расслабьтесь, вам сказано! Это тренировка. Отработка техники вождения при отвлекающих факторах. Как без этого?

Такая откровенная наглость инструктора чем-то обезоруживала ее. Надо было, конечно, остановиться и дать ему по рукам, но она почему-то продолжала слушаться, сама не понимая, отчего уступает этому нахалу. Он ее словно деморализовал своей упрямой настойчивостью, и она лишь плотнее сдвинула ноги, чтобы не позволить ничего лишнего. Да и разругаться с инструктором перед самым экзаменом было рискованно. Он же, похоже, воспринял это как некую форму уступчивости, продолжая смелеть.

По его команде она сделала еще несколько поворотов, и с каждым из них его рука все выше задирала юбку, продвигаясь в сторону ее промежности и поглаживая. Ей становилось все труднее вести машину: держащие руль ладони вспотели, а голова начала кружиться. Но как только она пыталась что-то высказать, одергивая его, он тут же ее прерывал, по-видимому, чувствуя, что возмущение она выражает все менее решительно. И это действительно было так, она все больше робела под напором этой его бесцеремонной наглости, теряя способность к сопротивлению, но пока еще не осознавая этого. Все-таки она была не железной, и такие, хоть и грубые, ласки на нее действовали.

Совсем забравшись под юбку, пальцы инструктора начали поглаживать сквозь трусики низ ее лобка, и, неожиданно для себя, она почувствовала первые признаки возбуждения. Плотно сдвинутые ноги вдруг сами потихоньку расслабились, пропуская дальше его руку, а воздух в машине потеплел. Это было настолько удивительно для нее самой, что поначалу она даже не могла такому поверить, но с ее головой происходило что-то странное. Она поняла, что перестает контролировать себя. По-видимому, ощущение не прекращающегося мужского напора в ней что-то будило, независимо от ее желания.

– Теперь снова налево, в лесопарк, – раздалась у нее в ушах новая команда инструктора, в то время как его рука уже гладила ее промежность, заставляя неровно дышать. – Хорошо у вас получается. Так и надо, – похоже, он почувствовал сквозь ткань трусиков влагу ее возбуждения, ведь она уже начала намокать. В ней стало всплывать желание, и это происходило само по себе.

Въехав в лесопарк, они стали углубляться в него по второстепенной дороге. Других машин не встречалось; похоже, инструктор хорошо знал маршрут для отработки этой особой техники вождения.

– Нет, нет, нет! Сбавьте скорость, но не останавливайтесь! – пресек он ее попытку затормозить у обочины, когда в глазах у нее поплыло. – Теперь усложним задачу, отрабатывая вождение одной рукой, – взяв ее правую ладонь, он положил ее на бугор своих штанов. Они уже явно топорщились спереди.

Налево, направо, вперед, еще раз налево… смутно видя дорогу, она послушно рулила, чувствуя, как под ладонью напрягается член. Лесопарк становился все более диким, и что-то дикое просыпалось в ней.

…Когда палец инструктора вошел к ней во влагалище, она чуть не съехала с дороги – сложно было справиться с таким отвлекающим фактором. Ему даже пришлось подхватить свободной рукой руль.

– Притормаживаем и паркуемся! – инструктор уже практически сам прижал машину к обочине, в то время как она тормозила. – Передачу на нейтралку! – она по-прежнему делала все, что ей было велено, уже абсолютно не думая, похоже, он окончательно подавил в ней волю.

Заглушив автомобиль, инструктор сдвинул до конца назад ее сиденье и отстегнул ремень безопасности.

– Ну а теперь самое время по-другому покататься, – расстегнул он ширинку. – Держитесь за руль и приподнимайтесь, – просунув ей под зад руку, он подтолкнул ее снизу, помогая привстать, и она по-прежнему послушно выполняла его команды, уже не соображая, что он вытворяет, а просто слепо подчиняясь ему. Перебираясь на водительское сиденье, он протиснулся под нее снизу, так, что она теперь сидела на нем, придерживаясь за руль.

– Да вы… – вновь попыталась она было что-то сказать, но было видно, что она окончательно сдается.

– Все нормально, – сдвинув в сторону ее трусики, стал он нащупывать членом вход в ее влагалище, – сама же меня хочешь. Вижу. Вон как уже потекла, – и, ахнув, она почувствовала, как инструктор насаживает ее.

…Вышедший из соседних кустов грибник с удивлением уставился на их покачивающуюся машину, окна в ней совсем запотели.

Он был действительно хорошим водопроводчиком и пользовался заслуженным авторитетом в жилуправлении. Его уважали и по-настоящему ценили, ведь в любом деле профессионализм и честное отношение к работе значат очень многое. Тем более, он обслуживал этот дом уже восемь лет и знал его как свои пять пальцев. Со многими жильцами у него сложились почти дружеские отношения, со многими, но не со всеми; были среди них и настоящие снобы, почему-то считавшие, что им, как людям более высокого социального статуса, позволено смотреть на «обслугу» свысока. В душе он таких просто ненавидел, а больше всех ненавидел он эту дамочку из 36-ой квартиры на пятом этаже, настоящую суку. Холеная, надменная, она относилась к нему явно пренебрежительно, позволяя себе нагло тыкать и ничего не стесняться, так, будто он был для нее полным ничтожеством, хуже лакея. Всем своим поведением она каждый раз демонстрировала это, как будто специально хотела его унизить, и он решил, что больше не спустит ей такого, ведь у него тоже было чувство собственного достоинства.