Сильвия Дэй - Отраженная в тебе

Зазвонил телефон. Я вытащила его из сумочки, увидела на экране, что это мама, и ответила:

— Привет, мамуля.

— Не понимаю, что они ищут! — с ходу заявила она со страхом и раздражением в голосе. — Никак не оставят Ричарда в покое. Сегодня нагрянули в офис и скопировали записи всех камер видеонаблюдения.

— Детективы?

— Да. Никак не отвяжутся. Чего они хотят?

Я свернула за угол, к своей улице.

— Поймать убийцу. Вероятно, пытаются отследить все передвижения Натана. Время рассчитать или что-то в этом роде.

— Чушь какая-то!

— Ну, это ведь только мое предположение. Да не переживай ты. Ничего они не нароют, ведь Стэнтон невиновен. Все будет в порядке.

— Ева, он так хорошо проявил себя в связи с этими событиями, — мягко произнесла она. — И так заботится обо мне.

— Знаю, мама, — вздохнула я, уловив в ее голосе извиняющиеся нотки. — Я тебя понимаю. Папа тоже. У тебя все так, как должно быть. Никто тебя не осуждает. У нас у всех все в порядке.

Успокаивая ее, я добралась до своего дома, и за это время у меня возник другой вопрос: а что выяснят полицейские, если проверят еще и записи видеокамер в Кроссфайре? Ведь они фактически запечатлели историю моих отношений с Гидеоном с самого начала — с того момента, как я столкнулась с ним в вестибюле, — со всеми их противоречиями, взлетами и падениями. Что же получается: детективы вот так запросто познакомятся со столь личными, интимными моментами моей жизни.

— Если что, звони, — сказала я маме, перед тем как бросить пакет и сумочку на барную стойку в кухне. — Нынче вечером я дома.

Мы закончили разговор, и лишь тогда я заметила наброшенный на спинку барного стула чей-то плащ.

— Я пришла! — крикнула я Кэри.

Затем поставила бутылку апельсинового сока в холодильник и отправилась в спальню, чтобы принять душ. Я была уже на пороге своей комнаты, когда дверь Кэри открылась и оттуда появилась Татьяна. Мои глаза расширились при виде ее шаловливого наряда медсестры, дополненного сетчатыми чулками с подвязками.

— Привет, милашка, — сказала она с самодовольным видом. На каблуках она казалась удивительно высокой. Будучи успешной моделью, Татьяна Черлин обладала лицом и фигурой, способными застопорить уличное движение. — Позаботься о нем вместо меня.

Моргнув, я проводила взглядом длинноногую блондинку и вскоре услышала, как за ней захлопнулась входная дверь.

Вышел Кэри, взъерошенный, раскрасневшийся, в одних трусах, и прислонился к дверному косяку с ленивой, удовлетворенной ухмылкой.

— Привет.

— Тебе привет. Похоже, ты неплохо провел день.

— Чертовски верно замечено.

Это вызвало у меня улыбку.

— Не подумай, что осуждаю, но мне казалось, будто вы с Татьяной вроде как разошлись.

— Да я и сам не предполагал, что так получится. — Он взлохматил свою шевелюру. — Представь себе, она завалилась сегодня, вся встревоженная, и давай извиняться. Была в Праге и до сегодняшнего утра не знала, что со мной приключилось. А какой прикид нацепила! Ну словно подсмотрела в моем извращенном сознании.

Я тоже привалилась к косяку.

— Сдается мне, она неплохо тебя знает.

— Похоже на то, — пожал он плечами. — Ладно, посмотрим, что из этого выйдет. Ей известно, что в моей жизни есть Трей, и я надеюсь его там удержать. Трей, однако… Знаю ведь, что ему это не понравится.

Я сочувствовала обоим парням: развитие их отношений требовало множества компромиссов.

— Слушай, как насчет того, чтобы нам обоим забыть на вечер обо всех, что бы они для нас ни значили, и оттянуться за просмотром боевиков. Я притащила безалкогольное шампанское.

У него поднялись брови.

— А в нем-то какой кайф?

— Ты что, не врубаешься? Нельзя мешать лекарства с выпивкой.

— А тренировку сегодня собираешься пропустить?

— Завтра схожу. Твой вид меня расхолаживает. Хочу развалиться на диване и есть пиццу палочками, а что-нибудь китайское — руками.

— Да ты бунтовщица, детка, — ухмыльнулся Кэри.

— И устроила себе свидание.

Паркер, крякнув, приложился о мат, и я вскрикнула, возбужденная собственным успехом:

— Вот так!

Я потрясла кулаком в воздухе. Не так-то просто припечатать к мату такого парня, как Паркер, поскольку доведение приемов до автоматизма заняло у меня больше времени, чем следовало, ведь в последние две недели мне трудно было на чем-либо сосредоточиться.

Где уж было усвоить технику сохранения равновесия в стойке, когда в моих отношениях с Гидеоном равновесием и не пахло.

Паркер со смехом протянул мне руку, и я помогла подняться ему на ноги.

— Хорошо. Очень хорошо, — похвалил меня он. — Сегодня ты работаешь в полную силу.

— Рада слышать. Попробуем снова.

— Устроим десятиминутный перерыв. Мне надо поговорить с Джереми, пока он не ушел.

Джереми был одним из тренеров, настоящим гигантом. Глядя на него, трудно было представить, как вообще можно схватиться со столь мощным противником, однако я сама видела, как некоторым миловидным женщинам это вполне удавалось.

Прихватив полотенце и бутылку воды, я направилась к тянувшимся вдоль стен алюминиевым скамейкам и чуть не споткнулась, увидев одного из детективов, которые приходили ко мне домой. Правда, на этот раз детектив Шелли Грейвс была одета не для работы: в спортивной майке, шортах и кроссовках. Ее темные волосы были зачесаны назад и собраны в конский хвост.

Она входила в помещение через ближайшую к скамейкам дверь, и оказалось, что я иду прямо ей навстречу. Мне не оставалось ничего другого, как принять бесстрастный вид, хотя истинное мое состояние было совсем иным.

— Мисс Трэмелл, — приветствовала она меня. — Вот уж неожиданная встреча. Вы давно тренируетесь у Паркера?

— Около месяца. Приятная встреча, детектив.

— Едва ли, — слегка скривилась она. — Во всяком случае, вы едва ли и вправду находите ее таковой. Пока. А возможно, продолжите считать так же и после нашего разговора.

Я нахмурилась, озадаченная ее словами, хотя к одному выводу они меня подтолкнули сразу.

— Боюсь, наш разговор невозможен в отсутствие моего адвоката.

— Я ведь не при исполнении. Да и в любом случае вам ни на какие вопросы отвечать не потребуется. Говорить буду я. — Грейвс указала на скамью, и я неохотно села. У меня были все основания для беспокойства. — Может, переберемся повыше? — Она поднялась к верхнему ряду амфитеатра, и я, встав, последовала за ней.

Мы сели, и она, положив руки на колени, некоторое время смотрела на шедшую внизу тренировку.

— По вечерам здесь другая атмосфера. Обычно я занимаюсь днем. Знаете, я надеялась случайно встретиться с вами в нерабочее время и поговорить, хотя понимала, что шансы практически нулевые. А вот надо же — вы здесь. Должно быть, это знак.