Сильвия Дэй - Обнаженная для тебя

Звук захлопнувшейся за ней двери заглушил голос Трея:

— Пошел ты к черту, Кэри. Мы говорили об этом. Ты обещал!

— Да ты из мухи делаешь слона, — отбрыкивался Кэри. — Это вовсе не то, что ты видел!

Трей вылетел из спальни Кэри так стремительно, что мне пришлось вжаться в стенку. Кэри, с завязанной на талии простыней, выскочил за ним следом. Когда он проносился мимо меня, я бросила на него прищуренный взгляд, в ответ он показал мне средний палец.

Я оставила мужчин выяснять отношения, а сама отправилась к себе в душ, мысленно сокрушаясь из-за того, что стоит в жизни Кэри появиться кому-то приличному, как он тут же все портит. Однако я не теряла надежды на то, что рано или поздно он сумеет переломить ситуацию.

Когда спустя полчаса я выбралась на кухню, в квартире царила тишина. Я сосредоточилась на готовке, решив поджарить свинину и свежую картошку со спаржей — любимое блюдо Кэри. Вдруг к ужину он останется дома и ему необходимо будет поднять настроение.

Я ставила свинину в духовку, когда в коридоре появился Трей. Это удивило меня, а потом опечалило. Видеть, как он покидает наш дом покрасневший, взъерошенный, расстроенный, радости было мало. Неудивительно, что, когда Кэри объявился на кухне, распространяя запах мужского пота и секса, мое сочувствие переросло в раздражение. Направляясь к винному холодильному шкафу, он бросил на меня хмурый взгляд, который я встретила, скрестив руки на груди.

— Трахать убитого горем возлюбленного на той самой простыне, на которой ты только что поимел Татьяну, не лучший способ исправить ситуацию.

— Заткнись, Ева.

— Думаю, он сейчас ненавидит себя за то, что уступил.

— Я же сказал, кончай меня доставать!

— Прекрасно.

Я отвернулась от него и занялась картошкой, которую надо было приправить, прежде чем отправить в духовку следом за мясом.

Кэри достал из буфета бокалы.

— Знаю, ты меня осуждаешь. Прекрати. Он бы так не возмущался, если бы застукал меня с парнем.

— Хм… И в этом вся его вина?

— Могу добавить: в твоей личной жизни тоже не все так уж гладко.

— Кэри, удар ниже пояса. И вообще, я не собираюсь служить тебе боксерской грушей. Сам все запутал, тебе же хуже. Но ты это заслужил.

— Только не надо на меня свысока смотреть. Спишь с парнем, который норовит тебя изнасиловать.

— Ты не прав!

Фыркнув, он прислонился к барной стойке. Его зеленые глаза были полны боли и гнева.

— Если ты собираешься оправдать его тем, что он напал на тебя в беспамятстве, тогда и алкоголики с наркоманами тоже не могут быть ни в чем виноваты. Они ведь, когда под кайфом, не ведают, что творят.

Его слова сильно задели меня и потому, что в них было немало правды, и потому, что, произнося их, он старался посильнее меня уязвить.

— Открывай бутылку. Спокойно спать ты все равно не сможешь.

Выпрямившись, Кэри откупорил выбранную им бутылку и наполнил бокалы, один из которых подтолкнул по стойке ко мне.

— Уж если кто и знает, что такое иметь дело с людьми, причиняющими боль, так это я. Ты любишь его. Ты хочешь спасти его. Но кто будет спасать тебя, Ева? Я ведь не собираюсь вечно отираться поблизости, когда ты будешь с ним, а этот малый представляет собой бомбу замедленного действия с тикающим часовым механизмом.

— Стало быть, Кэри, тебе охота потолковать об отношениях, причиняющих боль? — парировала я, стараясь увести его в сторону от ранящей меня правды. — Ты с Треем так обошелся, чтобы защитить себя, да? Решил, что лучше отделаться от него раньше, чем у него появится шанс тебя разочаровать?

Губы Кэри скривились в горькой усмешке. Он чокнулся с моим так и стоявшим на стойке бокалом.

— Ну, за нас, со всеми нашими заморочками! По крайней мере, мы друг у друга есть.

Он вышел, и я глубоко вздохнула. Ведь знала, что так и будет. Все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Удовлетворение и счастье никогда вместе не присутствовали в моей жизни дольше нескольких мгновений, да и те на поверку оказывались иллюзией.

Всегда было что-то скрыто. Таилось, дожидаясь своего часа, чтобы выпрыгнуть из засады и все разрушить.

Гидеон появился как раз в тот момент, когда я извлекала блюдо из духовки. В одной руке он держал сумку с одеждой, в другой — с ноутбуком. Я опасалась, что после встречи с доктором Петерсеном он отправится домой, и почувствовала облегчение, когда он позвонил и сказал, что едет ко мне. Но когда я открыла дверь и увидела его на пороге, внутри у меня все дрожало.

— Привет, — тихо произнес он, идя за мной на кухню. — Запах просто обалденный.

— Надеюсь, ты голодный. Еды полно, но я сомневаюсь, что Кэри присоединится к нам, чтобы помочь с ней управиться.

Положив свои вещи на барную стойку, Гидеон, внимательно приглядываясь к моему лицу, осторожно приблизился ко мне.

— Я тут кое-что с собой прихватил, чтобы остаться на ночь, но, если ты захочешь, я тут же уйду. В любой момент. Только скажи.

Я резко выдохнула, твердо решив не допустить, чтобы мои действия диктовались страхом.

— Я хочу, чтобы ты был здесь.

— Я сам этого хочу. — Он помедлил возле меня и спросил: — Можно тебя обнять?

— Нужно! — Я повернулась к нему и крепко обхватила его руками.

Он прижался своей щекой к моей и обнял меня. Но не так естественно и непринужденно, как раньше. Мы оба были напряженными, и это так не походило на наши прежние объятия.

— Как твои дела? — спросил он.

— Сейчас, когда ты здесь, уже лучше.

— Но ты все равно нервничаешь. — Он прижался губами к моему лбу. — Впрочем, я тоже. Понятия не имею, как мы сможем снова лечь вместе спать.

Чуть отстранившись, я взглянула на него. Меня и саму это пугало, а мой недавний разговор с Кэри только ухудшил дело.

«… бомба замедленного действия…»

— Что-нибудь придумаем, — заявила я.

— Натан когда-нибудь пытался с тобой связаться?

— Нет. — При этом я не могла избавиться от глубоко укоренившегося страха, что рано или поздно, случайно или нет, могу с ним встретиться. Он ведь жил где-то в одном мире со мной, дышал одним воздухом… — А что?

— Да вот, сегодня это не давало мне покоя. Отодвинувшись, я присмотрелась к его лицу, и у меня в горле застрял ком, таким измученным он выглядел.

— Почему?

— Да уж больно много между нами с тобой всего. Нелегкий багаж.

— Думаешь, слишком много?

— Так думать я не могу, — произнес Гидеон.

Мне просто в голову не приходило, что тут можно сказать или сделать. Какие заверения могла я ему дать, если сама не была уверена в том, что моя любовь и его желание достаточны для того, чтобы заставить наши отношения работать.

— О чем ты сейчас думаешь? — спросил он.

— Все мысли у меня о еде. Я проголодалась. Может, сходишь спросишь Кэри, не присоединится ли он к нам? А потом за стол, а то уже слюнки текут.