Екатерина Гераскина - Трижды истинно(ым) убитая! [СИ]

— Богиня Мать, — ответила она. — Я бы хотела тебе кое-что рассказать…

Я только лишь кивнула, да и как тут откажешься. А информация уж точно не будет лишней.

Богиня взмахнула рукой и из ниоткуда появилась удобная ажурная белая скамейка, на которой мы и расположились. А перед нами возникла непередаваемая картинка.

— Полагаю, именно так выглядят Вечные Сады?

— Да, это именно они, — снова мелодично произнесла она.

— Так что вы хотели мне рассказать? — я перевела на ее свой взгляд, хоть и отрываться от раскинувшейся красоты не хотелось.

— Ты можешь смотреть на них, а я просто кое-что расскажу, расскажу с чего все началось…Хочу, чтобы ты понимала, — уже тише произнесла она.

Из ее рассказа выходило, что Богиня могла вмешаться лишь раз напрямую в жизнь своих существ и потому выбрала меньшее из всех зол. Сила и мощь ящера с десятилетиями жизни росла и пьянила, что приводило к неминуемому сумасшествию и безумию, в результате которого некогда справедливый правитель становился безумным и одержимым сокровищами, личным обогащением чудовищем. Так было с отцом Доминира, который развязал Первую Кровавую Войну, практически уничтожив половину населения всей Альмерии.

— И вот когда пусть и с большими потерями его удалось убить и занять трон Доминиру, снова встала та же проблема. И я стала думать, что же может помочь противостоять неминуемому безумию сильного ящера и неконтролируемой жадности обогащения? И решила, что это любовь, — грустно улыбнулась Богиня во сне. — Ради своей самки император мог бы бороться с собой и справляться со своими желаниями и силой, потому что ему было бы ради кого это делать и была бы та, которая уравновешивала его силы, вбирая по необходимости при слиянии тел лишнее и отдавая во внешнюю среду, сбрасывая ее.

— Как я это делала в накопители, — поняла я. Богиня кивнула и продолжила.

— Истинная помогала бы беречь равновесие дракона. Я знала, что Второй Кровавой Войны мой мир не перенесет. И воспользовавшись своей единственной возможностью вмешалась и даровала Доминиру истинную, наделив ее тремя перерождениями, ведь знала, что не все мои дети рады власти черного клана и могут пожелать убить истинную и тогда Доминир бы последовал за тобой. У меня были возложены на него большие надежды, он мог бы привести драконов и не только их к процветанию, но и также снять эти ограничения между двумя расами: эльфами и драконами. Хоть мир и один, но слишком уж мои дети живут обособленно. А ведь многие не находят себе пар, потому что они среди других существ.

— Полукровки?

— Нет, милая. Либо эльфы, либо драконы. Природа все предусмотрела. Сила, энергия и власть все было бы в равновесии. Драконы по своей сути- захватчики, хищники, все на что падет их взгляд они любой ценой пытаются присвоить себе, не зная середины. Это их инстинкты, а вот пара из эльфов, которые более миролюбивы по натуре и живут в согласии с природой помогли бы справиться с этой натурой захватчиков, а также стабилизировали и привели к гармонии энергию и силу внутри зверя, чтобы она с годами не сводили их с ума. Увы, но мои дети неидеальны, — вдохнула она и хрустальная слеза покатилась по ее щеке. — О том, что моим Даром можно воспользоваться таким образом, я даже не предполагала. Хотя должна была подумать… ведь у любого действия есть противодействие — опять же закон равновесия. И вот смотря на все это, моя сестра Судьба решила мне помочь…но опять же она могла лишь слегка корректировать нити ваших жизней и «отвечать» на искренние желания, идущие от всего чистого сердца и светлой души.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Получается, все же я сама формировала свой путь, по крайней мере, в последнем своем воплощении?

— Да, а мы лишь помогали. И как же мы были удивлены и рады, когда поняли, насколько вы прочно связались с Дереком, его искреннее желание спасти тебя и даровать новую жизнь помогло нам переселить твою душу. Все же я была виновата в твоих страданиях, на которые по своей же недальновидности и обрекла тебя, — она снова провела рукой по моей щеке и продолжила. — Он заплатил за это, частицей души. МЫ приняли дар и за нами осталось только найти достойное тело, хоть на это и потребовалось двадцать лет.

Пусть я и формирую идеальнее истинные половинки при рождении существ, вы же это сделали сами без меня, осознано без влияния инстинктов.

— Так мы истинные?

— О более чем, милая, вы связаны душами, ты когда умирала, поделилась своей последней жизненной энергией, а он вложил в свое желание душу, вы настолько крепко переплелись, что теперь даже после смерти и новом перерождении не расстанетесь. Вы теперь единое целое.

— Я боялась просить его «позвать» меня, боялась, что не буду его истинной, и что рано или поздно он может ее встретить, — поделилась я с Богиней своими опасениями.

— Я слышу твои смятения, но ты должна верить своему дракону, ему никто не нужен кроме тебя…Ты для него все: жизнь, крылья и дыхание.

Я кивнула. Мне теперь стало намного спокойнее.

— Только вот думаю, что вам лучше не распространяться на эту тему, пока вы не разберетесь со всеми противниками вашей власти. Все же я больше не могу вмешиваться и даровать тебе перерождения… — но я не дала ей закончить.

— И не надо, мы сами разберемся.

— Рада, дитя, — она снова улыбнулась.

Потом она снова услышала мои мысли и стала отвечать:

— Такой особенной останешься ты одна. Эльфа — драконица. То что ты смогла разбудить свою сущность и еще и оставить ее сознание отдельной от себя частью только твоя заслуга. Та эволюция, которой подверглась Ция из-за жизни в немагичеком мире (по твоей искренней просьбе обезопасить тебя от Доминира) и потом опять же возвращением в родной магический мир — это просто чудо. Поистине, если отчаянно пожелать можно изменить свою судьбу.

— Полагаю, что это вы позволили мне вспомнить обрывки прошлой жизни?

— Да, потому что после того как Доминир выкачал практически тебя до капли, ты оказалась в моих Чертогах и я смогла это сделать. А восстановившись ты не потеряла способности путешествовать в виде фантома, и смогла воспользоваться ею для повторных путешествий на Альмерию и даже нашла в себе милосердие и благородство для помощи ребенку, — тепло улыбнулась она и как будто бы обняла все мое существо. — Мы не можем вмешиваться в жизнь живых существ, только наблюдать и иногда направлять, основываясь на истинных искренних желаниях и мыслях, хотя порой они и приносят одним беды, а другим благо, — снова печальная улыбка.

— Закон равновесия, — кивнула я. Как же все сложно.