Мари Мур - Мир Аматорио. Соблазн

Расправив плечи, Кристиана смотрит мне в глаза и решительно натягивает мою толстовку. Моя одежда скрывает ее идеально округлую грудь и плоский живот, а края толстовки доходят до середины бедра. Ее ноги длинные и прямые с загаром после летнего южного солнца. Кристиана стремительно разворачивается, отчего ее темные густые пряди раскидываются по плечам и поднимаются в воздух. Она быстро идет по коридору в сторону лестницы, и я на мгновение прикрываю глаза, усмиряя внезапно проснувшееся желание.

Беги. Беги, как можно скорее, или я догоню и сделаю с тобой то, за что сам себя возненавижу.

Я с силой хлопаю дверью. Мне нужна передышка. Раздражение переплетает каждую клетку моего тела.

Я бы мог списать это на ужасный долгий перелет. Или на авиакомпанию, потерявшую мой багаж. Или на слишком навязчивого репортера, встретившего меня возле аэропорта. А может быть на Грейс, которая устроила сюрприз, зная, как я их ненавижу.

Но причина была в другом.

Мне двадцать лет, в прошлом году моя команда заняла второе место на гонках в Ле-Мане, и я сотрудничал с известным брендом спортивных автомобилей. Утомительные перелеты, вездесущие журналисты и шумные вечеринки стали неотъемлемой частью моей жизни. Но мне пришлось бросить все, ради отца.

Два года назад он видел, насколько меня поглотил автоспорт, и отпустил во Францию, чтобы я подготовился и принял участие в гонках. Но перед этим взял с меня обещание, что я должен вернуться домой и окончить учебу в «Дирфилде».

Я редко даю обещания, но всегда исполняю их. Только по этой причине я вернулся в Бостон. И от этого мои челюсти сжимаются так, что болезненно ноют зубы.

Вместо того, чтобы гонять по трассе, выжимать из машины невозможное и ставить новые рекорды, я должен пойти в выпускной класс. Я уже ненавижу этот гребаный год. Меня успокаивает лишь то, что это все временно.

Отец полагает, что в будущем я займу его пост. Папа является генеральным директором «Аматорио Лимитэд» – одной из самых крупных строительных компаний в штатах. Штаб-квартира «Аматорио Лимитэд» располагается в Бостоне, но ее офисы находятся по всей стране. Отец чаще работает в Вашингтоне, где сосредоточился настоящий центр власти компании, и рассчитывает, что я займу его трон после того, как получу образование в Брауне.

Однако у меня свои планы. Я собираюсь связать свою жизнь с автоспортом, а не с компанией отца.

– Как ты думаешь, она реально спит за деньги? – из моих мыслей меня отвлекает Кэш.

Я перевожу взгляд на брата. Кэш идет к дивану и разваливается на нем, широко раздвинув ноги. На его коленки тут же усаживается девушка, и одной рукой он сжимает ее задницу, а другой небрежно дергает ее майку, оголяя сиськи.

– Мне все равно, – бросаю я и направляюсь в ванную. По пути я стягиваю с себя бомбер и отправляю его на пол.

– Тебе так «все равно», что ты идешь подрочить в душ? – ржет за спиной брат, и не глядя на него, я показываю ему средний палец.

– Я бы щедро заплатил за час с такой, как она, – продолжает говорить Кэш. – Черт, да я бы резвился с ней целую ночь.

Я резко выдыхаю через нос. Прошло два года, но мой брат так и не изменился. Он все также относится к женщинам, как к неодушевленным существам, созданным с единственной целью. Один раз он встретил девушку, ради которой перестал смотреть на других, но их история закончилась и осталась в прошлом.

И с тех пор все только ухудшилось. Кэш стал еще больше циничным и еще больше поверхностным.

Я открываю дверь ванной комнаты и захожу внутрь. В моей спальне есть еще одна душевая, она располагается между зоной отдыха и основной ванной. Ее защитные стенки сделаны из стекла, но гораздо интереснее наблюдать с кровати за девушкой или двумя, ласкающих друг друга, чем сейчас мыться на обозрении брата.

Раздевшись полностью, я скидываю вещи на пол и включаю на полную мощность прохладную воду. Струи мгновенно стекают по волосам и плечам, мокрые пряди падают на лоб. Я запрокидываю голову, подставляя лицо под потоки.

Может, я люблю, когда жестко.

Дразнящий голос Кристианы застывает в ушах, и жар заполняет мою грудь и опускается в пах. Я выдыхаю, чувствуя, как член пульсирует и увеличивается при мысли о ней.

Ей нравится жестко? Я бы натянул на кулак ее длинные волосы и нагнул над перилами прямо на балконе. А если она врала, и ей нравится нежно? Тогда я бы мягко целовал ее пухлые губы, заглушая ее стоны, когда она была подо мной…

Черт. Мне не стóит так думать.

Я никогда не был романтиком. Я разбивал сердца, и меня не волновали последствия. И мне должно плевать, что нравится Кристиане в постели, а что нет.

Вдруг створки душевой раздвигаются, и я поворачиваю голову, распахивая глаза. Под душ рядом со мной встает девушка, которую притащил с собой Кэш. Она голая, и ее обнаженное тело блестит под водой. Игриво прищурившись, она опускает взгляд на мой прямо стоящий член.

– Я могу помочь тебе справиться с этим, – она придвигается ближе и опускается на колени.

Ее губы обхватывают мой стояк, и я провожу рукой по ее мокрым волосам, пытаясь выцедить из себя желание прикасаться к ней дальше. Но внутри меня ничего не загорается. Все пусто. Чертов вакуум, где нет ни одной живой эмоции.

Твою мать, от ссоры с Кристианой я возбудился больше, чем от этого минета.

Поднимаю руку и упираюсь ладонью в мокрую стену, ощущая, как девчонка сильнее сжимает пальцами эрекцию, к которой она не имеет никакого отношения. Другой рукой я обхватываю ее затылок и глубже толкаюсь ей в рот. Ее губы быстро скользят по моей длине, и я выпускаю воздух из легких.

Я сказал Кристиане, что не хочу ее трахнуть. Я нагло соврал. На нее не встанет только у немощного слепца. Как бы она не пыталась держаться стойко и невозмутимо, я все равно заметил ее волнение. Стоило мне приблизиться, и ее дыхание участилось. Под тоненькой тканью маечки проступили соски, и мне хотелось втянуть их и укусить.

Интересно, Кристиана догадывалась, насколько горячо выглядела в этот момент?

Со всего размаху я хлопаю ладонью по стене. Какой же я придурок! Конечно, Кристиана знает об этом. Она отлично знает цену своего тела и знает, что с ним делать.

От моего громкого удара девушка вздрагивает и замирает. Я отталкиваю ее от себя. Как бы она не старалась, она не сможет дать мне то, в чем я нуждаюсь.

– Возвращайся к Кэшу, – хрипло произношу я, замечая на ее лице замешательство. – Я не в настроении.

– А как же он? – она вопросительно указывает на мой член.

– Не парься, – я выхожу из душа и, взяв полотенце, обматываю его вокруг бедер.

Спустя минуту я возвращаюсь в спальню. Завтра у меня первый учебный день в «Дирфилде», и в мои планы входит единственный пункт: завалиться на кровать и выспаться.