Вероника Карпенко - Прогулка

– Кексик, – шепнула я и, забыв обо всем, подбежала к собаке. Пес запрыгал на задних лапах. Казалось, он был рад не меньше моего! И в каждом лае мне слышалось благодарное: «ты нашла меня», и виноватое: «я больше так не буду».

Когда волна восторга, захлестнувшего меня в первую секунду, отпустила, я увидела, что именно удерживало пса на месте. Бечевка, привязанная к ошейнику собаки, была туго натянута. Я скользнула по ней взглядом. Затем, нервно сглотнула и поднялась на ноги. Сердце мое ушло в пятки.

– Вот так, так, пацаны! – нараспев произнес громила и двинулся в мою сторону, неторопливо наматывая на руку конец самодельного поводка.

Куцая лампочка на потолке давала слишком мало света, оставляя углы погруженными в сумрак и делая гараж похожим на пещеру. Точно на сцене, в самом центре стоял парень. Наверное, о таких слагают легенды: настоящий богатырь, косая сажень в плечах. И можно было бы решить, что он, как и подобает доброму молодцу, призван помочь! И все же, его взгляд и кривая усмешка говорили об обратном.

Судя по всему, в гараже находился еще кто-то. И мне стоило бы развернуться и бежать со всех ног! Да только в руках у него, сотрясаемый дрожью, испуганно тараща глазки-бусинки, сидел мой пес. Мой йорк, бросить которого было недопустимо!

– Могу ли я забрать свою собаку? – набравшись смелости, выпалила я на одном дыхании.

Бугай вскинул брови.

– Где ты видишь собаку? – он нарочито удивленно уставился на йорка, – Вот это ты называешь собакой?

Подцепив пальцем ошейник, он приподнял его на уровень глаз. И Кекс забился, взвизгнул, тельце его изогнулось, а голос сорвался на хрип.

– Да я таких на завтрак ем! – бросил он, приблизив лицо к собачьей морде.

– Пожалуйста, – взмолилась я, непроизвольно сделав несколько шагов вперед.

Парень сжалился, взял пса под мышку, игриво взъерошил шерстку.

– Заходи, не стесняйся, – гостеприимно предложил он. Очнувшись, я поняла, что стою внутри.

За моею спиной хлопнула дверь. И обернувшись на звук, я увидела еще одного человека. Он выглядел иначе, уступал бугаю в росте, и телосложении. Джинсы и свитер на худощавой фигуре смотрелись мешковато. Отросшие светлые пряди спадали на лицо. Было сложно определить возраст обоих. Навскидку им было лет 25, а может и больше. Я машинально попятилась в угол комнаты, однако худой преградил дорогу.

– Ребят, – дрожащим голосом вымолвила я, оказавшись зажатой между двух парней, – отдайте мою собаку!

Меня била дрожь, ноги не слушались. В ушах предательски звенело. Заранее понимая плачевность своего положения, я шарила глазами вокруг, пытаясь найти путь к отступлению.

– Мы тебе собаку, а ты нам что? – серьезным тоном поинтересовался бугай, глядя на меня сверху вниз.

Вдруг меня осенило! И, подавив желание разрыдаться, я сунула руку в карман куртки.

– Вот! У меня есть телефон! – продемонстрировала я новехонькую раскладушку.

– Да что ты? – слащаво произнес бугай, и обратился уже не ко мне, – Слыхали, пацаны? Телефон у нее есть!

Это «пацаны» вновь резануло мой слух. Если в темной коморке, кроме этих двоих, есть и другие, живой мне точно не выбраться. Все происходящее казалось глупым и нелепым. Точно я вдруг стала героиней чьей-то бредовой фантазии. Как могла я угодить в подобный переплет? Такого не случается в жизни! С кем угодно, но не со мной!

Движения мои стали замедленными, страх точно пригвоздил меня к полу. «Что делать, что делать, что делать…», – лихорадочно соображала я. Тем временем бугай усадил Кекса на пол, накрепко привязав за поводок к трубе. Пес уже не лаял, а только жалобно скулил. Испуганно прижав уши, он забился в темный угол.

– Давай-ка посмотрим, что у тебя еще есть, – заговорщически произнес бугай, в два шага оказавшись рядом.

– У меня правда больше ничего нет! – заверила я, и в доказательство вывернула наизнанку карманы.

– А мне так не кажется, – сказал он и сделал знак «напарнику».

Вопреки тщедушному телосложению, тот оказался на удивление сильным. Пальцы его, подобно металлическим браслетам, намертво сомкнулись вокруг запястий. Я дернулась, набрала в легкие воздуха, собравшись закричать. Но не успела… Огромная ладонь зажала мой рот.

– Ты не будешь кричать, – прошептал бугай, приблизив лицо. Я видела подернутый дымкой, чуть захмелевший взгляд. Его руки пахли сигаретами. И так не к месту мне вспомнился Димка… Комок в горле тотчас сжался, и к глазам подступили слезы. Я стиснула веки, и прохладные капли скользнули по щекам, достигнув влажной и горячей мужской ладони. Он убрал ее.

– По… пожалуйста, – не узнавая собственный голос, едва слышно, шепнула я, – отпустите меня.

– Отпустим, обязательно отпустим, – заверил меня бугай, – только не сейчас.

За спиной хохотнул второй, и сильнее сжал мои руки. Бугай приблизился, загородив свет от лампы. Я уперлась взглядом в его грудь, пытаясь разобрать надпись на футболке. Рисунок изображал человечка, беспомощно подвешенного на веревке. Наподобие героя компьютерного ребуса. Рядом в квадратиках были прописаны буквы, одной не хватало.

Я понимала, что так, или иначе, они меня изнасилуют. И мое сопротивление лишь все усугубит. Тем, кто сопротивляется, ломают кости… Едва ли я могла противостоять даже одному из них! А потому в тот самый миг смирилась с неизбежным. Решив, что смогу пережить, перетерпеть, чтоб выйти отсюда живой, а уж после… Быть может, сумею забыть…

– Пожалуйста, – сказала я упавшим голосом, – только… не бейте.

– Ну что ты! – впервые подал голос тот, что держал мои руки. Тембр у него был мягкий и низкий. И мне подумалось, что подобный голос хорошо звучал бы под гитару, – Что ты! – повторил он, – Мы тебя не бить, мы тебя любить будем!

Окончание фразы прозвучало глухо. Слова потонули в моих волосах. Я закрыла глаза, ощущая кожей прикосновение горячих ладоней к своему животу. Распахнув полы куртки, уверенными движениями мужчина задрал вверх тонкий трикотаж моей футболки, обнажив простенький хлопковый бюстгальтер.

– Будешь послушной девочкой? – хрипло шепнул он, не отрывая рук от моего тела. Я всхлипнула и коротко кивнула. Одна его ладонь обхватила скрытую под бельем грудь, сильно сжала, – Дашь нам поиграться с тобой? – продолжил он.

Я распахнула глаза, втянула носом воздух и решительно выдала последний аргумент, призванный хоть как-то смягчить мою участь.

– Я еще… я пока ни разу! Я…, – слова отчего-то путались, и я никак не могла произнести главное.

– Целка что ли? – недоверчиво уточнил бугай.

– Да! – почти прокричала я.

– Ой, да ладно! – с издевкой в голосе произнес худой, – Все они целки, а как до дела дойдет…

– Правда! – перебила я. Но оба парня в ответ лишь рассмеялись.