Александра Салиева - Бывшие. Запрети мне тебя любить

Ад. Точно. Мой персональный ад, от которого я так долго и благополучно скрываюсь. Настиг меня. В буквальном смысле, потому что не проходит и минуты, как чужие тяжёлые ладони опускаются на мои плечи, аккуратно разворачивая.

– Ты ещё и куришь к тому же, – точно так же, как и прежде, произносит Артём в абсолютном безразличии. – И давно?

Я правда обязана отвечать или оправдываться?

Нет, конечно…

Но высказаться очень хочется…

И пусть я потом ещё тысячу раз пожалею об этом.

– С тех пор, как ты решил, что трахать мою лучшую подругу гораздо перспективнее, чем держать обязательства в качестве отца перед своим будущим ребёнком, – проговариваю медленно и проникновенно, давая прочувствовать весь тот яд, которым пропитаны мои слова.

И всю ту боль, которую доводится испытывать по его вине.

– Не скучайте тут без меня, – добавляю в довершение, бросая взгляд в сторону стоящего поодаль Арсения. – Увидимся ещё, – откровенно вру, выбрасываю так и не выкуренную сигарету, разворачиваюсь обратно к машине, запоздало припоминая, что кое-кто руки от меня так и не убрал. – Не мог бы ты?.. – не договариваю, приподнимая бровь в немом ожидании.

И вновь сталкиваюсь с равнодушным взглядом, отнимающим мою волю.

– Не мог бы я – что?.. – кривит губы в недоброй ухмылке Артём.

Нравится им всем что ли издеваться надо мной?!

– Не мог бы ты просто убрать свои руки, а не умничать ни к месту? – едва сохраняя самообладание, проговариваю сквозь зубы.

Восемь лет ему и дела не было до меня, минуту назад вообще сделал вид, что меня не существует, а теперь…

Чего надо-то вообще?!

– Мог бы, – продолжает в таком же духе брюнет. – Но не буду. Да и с чего бы? Ты бы тоже могла просто ответить на мой вопрос, а не сыпать тупыми обвинениями. Но ты не хочешь, так что я буду взаимным.

Кажется, у меня сейчас нервный припадок будет.

Или сердечный приступ.

– Слушай, Рупасов, мне давно не семнадцать. Теперь это не срабатывает, – скидываю его руки со своих плеч, намереваясь вернуться в машину. – Иди на хер.

Последнее, наверное, лишнее, но…

Не “наверное” – точно лишнее.

В чём я и убеждаюсь, как только самый первый в моей жизни мужчина хватает за локоть, бесцеремонно утаскивая в сторону другой машины. Очевидно, принадлежащей ему, если судить по внешнему виду новенького «Ford Mustang» грифельно-чёрного цвета, отмеченного двумя параллельными синенькими полосами через весь кузов и тому, что сигнализация срабатывает от брелка в руке.

– Слушай, ты же в курсе, что за похищение предусмотрено уголовное наказание? – интересуюсь, как только Артём запихивает меня на переднее пассажирское сиденье.

Не отвечает. Лишь едва заметно кривит губы в неприязненной усмешке, после чего молча захлопывает дверцу, обходит машину с капота и усаживается за руль. И пусть у меня определённо есть за эти секунды возможность воспользоваться предоставленной форой, но я продолжаю неподвижно сидеть на месте, нервно кусая губы.

Неужели и правда хочет поговорить?

А хочу ли этого я?

Да я почти треть своей жизни жду подобного момента!

Но тогда почему сейчас мне так страшно?

– Прокатимся кое-куда, поговорим, – глядя строго перед собой, сообщает он.

Заводит двигатель спорткара, а я рефлекторно хватаю мужчину за локоть в попытке остановить, но автомобиль срывается с места, беря направление прочь от набережной. Брюнет же насмешливо приподнимает бровь, показательно уставившись на мои пальцы, касающиеся его пиджака. Отдёргиваю руку, мысленно отвешивая себе парочку матерных проклятий.

– Если ты хочешь поговорить о чём-то, не обязательно уезжать, – пытаюсь пояснить содеянное. – И куда мы вообще едем? – оглядываюсь по сторонам, пытаясь угадать дальнейший предполагаемый путь.

Отчего-то становится жутко стыдно. Будто бы я и правда не имею право его касаться. Наверное, потому что в какой-то мере, так и есть. Я замужем. Он – тот, с кем поблизости вообще находиться запрещено.

Так какого чёрта я тут делаю?!

– Артём, останови машину, – проговариваю твёрдо.

– Не истери. Поговорим, потом верну тебя обратно, – невозмутимо отзывается он.

– Я не истерю, – огрызаюсь по привычке. – А ты машину останови. Не будь козлом.

Да я вообще само спокойствие, учитывая то, что творится сейчас со мной!

– Ещё раз услышу хоть одно ругательство в мой адрес, и я тебе рот заткну. Вообще разговаривать не сможешь. Поняла? – будто и не слышит изначального посыла сказанного мной.

От такого заявления у меня аж дар речи пропадает.

Разворачиваюсь всем корпусом к водителю, внимательно разглядывая невозмутимое, немного отстранённое выражение лица, напряжённо сжатые на руле руки… И понимаю, что прежде Артём бы никогда так себя не повёл. И уж точно не стал бы разговаривать со мной подобным образом. А теперь… Этого мужчину я совершенно не знаю!

«Ford Mustang» пересекает половину города, продолжая двигаться в неизвестном мне направлении, а водитель так и не произносит больше ни слова. Я тоже молчу, обдумывая, как бы выпутаться из ситуации с меньшими потерями. Огни ночного города мелькают за боковым окном, куда я утыкаюсь лбом. Холод стекла гоняет приятные мурашки по коже и немного охлаждает мой пыл, помогая успокаиваться. И, вспоминая своё недавнее поведение при появлении Артёма, я даже успеваю раскаяться. Сама же ведь его спровоцировала.

И зачем только поддалась порыву своего отчаяния?

Хотела показать, что больше не та невинная овечка, которая безропотно смотрит в рот самому прекрасному хищнику, которого только могла встретить на своём пути?

Ну, умница, Женя – продемонстрировала, как нельзя лучше, выставив себя конченой идиоткой, не способной помнить, что такое самоконтроль. А ведь считала, что за восемь лет и правда изменилась: научилась не устраивать истерик и поддаваться своей самой великой слабости, имя которой Артём Рупасов – когда-то единственный во всём мире, чьё одно присутствие было способно погрузить в безумный круговорот эмоций, когда сдерживать свой глупую натуру просто-напросто не представляется возможным, а сердце предательски замирает при одном только осознании близости этого мужчины.

Когда-то, да…

Стоит дотронуться или взглянуть. И всё. Окончательно пропадёшь, сгинешь в омуте цвета бездонного океана и ослепительной улыбке.

Тогда я не знала, что любить…

Так больно.

Узнала потом, когда заявилась к Артёму, огорошив «шикарной новостью» о своей беременности. Наивно думала, он обрадуется, будет счастлив так же, как и я, ведь мы были парой, но…

До сих пор помню, сколько растерянности читалось в бесконечной синеве тогда ещё любимых глаз. А ещё неверия. Оно и добило меня. Вынудило развернуться и уйти. Так холодно и одиноко я не чувствовала себя прежде никогда. Это теперь подобное состояние – самое привычное. И мне даже уютно в этом своё одиночестве, ведь никто не донимает своими участливыми разговорами и не лезет в голову. Не может сломать. Просто потому, что не знает. Если отвергать людей ещё до того, как они успеют нагадить тебе в душу – живётся значительно легче.