Дина Зарубина - Приключения пенсионерки

– Конечно, родить наследника важнее! – влезла Селин. Клава кинула, подтверждая эту точку зрения.

– Смотря, с какой стороны оценивать, – не согласилась я. – Для страны, для династии, важнее наследник. А для короля и ребенка, как для семьи, злобная, эгоистичная, черствая женщина – огромное несчастье. Ну, и для подданных, конечно, но уже опосредованно.

– Что стоит доброта, если женщина не способна родить, – ехидно сказала Селин, явно намекая на мой возраст.

– Важнее правильно воспитать. В нашем мире был один король, фаворитка которого родила ему семерых детей, – начала я.

– Какое непотребство! – ахнула распорядительница, картинным жестом схватилась за сердце, показывая, насколько она потрясена.

– Она была фавориткой короля многие годы, кажется, около пятнадцати, –продолжила я. – Именно ее называли истинной королевой, хотя законная жена тоже имелась. Фаворитка участвовала в политике, пользовалась казной, как собственной, говорили, что у неё нет сердца. Хотя она была очень красивая, остроумная, знала толк в развлечениях, король питал к ней сильную привязанность.

– А что потом? – спросила Клава с любопытством.

– Потом король поста… повзрослел, захотел более размеренной жизни, жестокие выходки и разнузданные развлечения перестали ему нравиться, и он стал искать понимающего собеседника, родственную душу. Ей оказалась воспитательница его детей, женщина благочестивая и высоконравственная. Он даже потом женился на ней тайным браком. Каждый выбирает для себя. Так что я не могу сказать, что важнее: душевная близость, мир в семье, любовь к детям или физическая способность к деторождению.

– Если бы я нашел женщину, сочетающую эти качества, Отбор был бы завершен тотчас или не состоялся бы вовсе, – грустно сказал король.

– Но почему вы так плохо думаете о наших двух оставшихся претендентках? Разве они недостойны вашей благосклонности? Прекрасные милые девушки… – возмущенно начала распорядительница.

– У нас ТРИ претендентки, лэра Розамунда, – жестко поправил король. – Лэра Брюстнер прекрасно справляется, и не зря я выделяю ее среди прочих. Полагал, вы внимательнее. Мое почтение, дамы, – король бросил салфетку на стол и вышел.

Все проводили его голодным взглядами. Какие ноги, какая… спина! Как ему идут облегающие штаны и высокие сапоги!

– Лэра Брюстнер, я попрошу вас не рассказывать таких вульгарных историй невинным девушкам! – тут же предъявила претензию гофмейстерина.

– Думаю, в вашем мире такие истории тоже случаются, – заметила я.

– Но о них не рассказывают за столом в присутствии короля!

Я извинилась. Наверное, в самом деле, не стоило рассказывать о мадам де Монтеспан. Тем более, что кончилась её жизнь не очень-то весело. Да и вообще, всю жизнь дрожать, что мужик к тебе охладеет, бороться с соперницами, интриговать, придумывать все время новые развлечения, вечно быть женщиной-праздником… я бы точно не смогла. Муторно и, на мой взгляд, не стоит затраченных усилий и уж тем более, преступлений.

– Берта, ты хочешь стать королевой? – взяла меня под руку Клаудиа.

– Я?! – даже отшатнулась. Этот геморрой разве можно хотеть?

– Мы могли бы договориться, – вкрадчиво продолжала Клаудиа. – Ты сидишь на троне, а я с королем в спальне. Ты занимаешься делами, а я танцую на балах. Ты беседуешь с королем, я рожаю детей, и они становятся наследниками. Ты их воспитываешь, я лезть не стану, обещаю! Тебе уважение подданных. Мне достается ласка короля, подарки, содержание, почёт! – глаза девушки блестели, щеки разрумянились. Видно было, что описываемые перспективы её очень вдохновляют.

– Да что же почётного быть любовницей? – удивилась я.

– Но мы могли бы остаться подругами, – жалобно сказала Клаудиа.

– Если мужчина один, а женщин две, подругам они не будут никогда. Бери короля себе совсем, целиком, – предложила. Совершенно не хочу видеть, как муж мне открыто изменяет. Даже если мужа не любишь, это мерзко и противно. А если любишь, то и вовсе убийственно.

– Король заглядывает тебе в рот, и слушает, как жреца Оракула! – процедила Селин, внимательно слушающая нашу беседу.

– Зависть – грех, – ответила я. – Расскажи тоже что-нибудь интересное.

– Когда король стал остывать к фаворитке, что она делала? – спросила Селин.

– Она… кормила короля возбуждающими средствами, он чуть не умер от отравления. Еще она обращалась к черной магии, чтоб сохранить его привязанность, но это ей не удалось. Ее репутация сильно пошатнулась, и король прекратил общение с ней.

– Глупо, – скривилась Селин. – Ей надо было действовать по-другому. Надо было заставить его жениться, пока он не пресытился. Родить семь детей, надо же!

– Каждый считает, что лучше других знает, что делать, – не стала спорить я. –Так что у нас сегодня с испытанием?

Оказалось, что король решил предоставить нам день отдыха. Желает насладиться обществом трех невест-финалисток еще один день, а по этому поводу устраивает бал и фейерверк.

На бал идти не хотелось. Особенно теперь, с ужасом на голове. К тому же все будут ждать от меня очередных промахов и насмешничать. Например, спрашивать, почему я не в ночной сорочке. Неприятно. Все станут думать, кого же король выберет, Селин или Клаудию? Ставки делать.

Я немножко послонялась по саду, собираясь с мыслями. И направилась к лекарю. Пусть дает мне противоядие, убирает этот ужас с головы. И про Лауру обязательно спросить!

Целитель Прициус если и удивился, то ничего не сказал. Я молча сняла платок с головы. Пусть любуется, что натворил.

– Прекрасно! – неизвестно чему обрадовался этот шарлатан. – Вы оказались очень чутки к препаратам! Я доволен. Непременно принимайте средства без пропусков, строго по инструкции.

– Этот ужас на голове меня не устраивает! И это было очень больно!

– Красота и молодость требует жертв, – философски отметил целитель, возясь со своими склянками.

– Да где красота? Где? – я потрясла седыми лохмами. – Сегодня бал, надо мной смеяться станут!

– Ну, волосы, конечно, коротковаты, но прическу сделать уже можно. У женщин столько всяких хитростей на этот счет. Могу немного еще удлинить, но это ведь тоже будет больно!

– Этот ужас удлинять?! – чуть не заплакала я. – Верните мне прежнее состояние! – я за стрижку и покраску в салоне отдала три тысячи кровно заработанных! Пятую часть пенсии!

– Лэра, я не вижу никакой проблемы остричь волосы, как непотребной девке, если вам не нравится результат, – рассердился целитель. – А я слишком занят, чтоб выслушивать женские истерики по поводу сущей ерунды!

– Вы правы, простите, – пришлось взять себя в руки. Значит, короткие волосы только для проституток и каторжанок. – Но у меня еще вопрос. Вместо меня призывали другую девушку… не могли бы вы её посмотреть?