Ишида Рё - Улыбашка

– Очень вкусно! Это твоя девушка тебе приготовила?

– Мама, – говорю, – нет у меня девушки.

Она мою рожу внимательно разглядела?! Или у неё близорукость? Кунишиге улыбнулась и говорит:

– Можно ещё один? А взамен, я поделюсь с тобой своим бенто!

– Давай.

Глупо это, но очень уж мне было любопытно, что там у неё в коробке. Ну как я и ожидал, креветки, кусочки кальмара, чёрная икра, прямо как в шикарном ресторане! И палочки чёрного дерева! Блиин! Хорошо быть богатым!

– Ты ешь, не стесняйся! – и опять за мой онигири принялась.

Я съел где-то половину примерно и говорю ей:

– Кунишиге-сан, тебе не стоит со мной сильно сближаться!

– Это ещё почему?

Она так искренне удивилась, что я почти пожалел о своих словах.

– Все здесь знают, что я тут человек случайный, не вашего круга, короче говоря! Зачем тебе общаться с таким как я?

Она помолчала, глядя в землю, и говорит:

– Я создаю тебе проблемы Такахаши-кун? Если это так, то я больше не буду!

И голос у неё такой, словно она сейчас заплачет. Знаете, когда такая красивая девушка произносит твоё имя, это до жути приятно! Ну и купила она меня своим сладким голоском и слезами, которые, казалось, вот-вот польются из её глаз! Я то тогда ещё не знал, что она за человек, эта Кунишиге Харука!

– Нет! – говорю, – я ничего такого в виду не имел! Мне ты нравишься! Просто я …

И тут я понял, что сболтнул лишнего и прикусил язык. Кунишиге посмотрела на меня своими большими глазами, и я заметил, что один глаз у неё чёрный, а другой коричневый. И в этих её разных глазах стояли слёзы.

– Просто я подумал, что у такой красивой девушки, как ты наверняка полно друзей и …

– Друзей?! – она фыркнула, как рассерженная кошка.

– Эти тупорылые дети? Они просто молокососы! Мне с ними скучно! – заявила она.

«А со мной тебе значит весело?» – подумал я. Но кажется, я начал немного понимать Кунишиге. Она из таких зажравшихся вусмерть мажоров, которым жить невыразимо скучно и они всё время ищут, чем бы себя развлечь.

– Кунишиге-сан, мне не разрешают об этом рассказывать, но я отсидел три года в колонии для несовершеннолетних за убийство сожителя своей матери! – сказал я.

Глаза у неё округлились, но не от страха, а от пытливого жадного любопытства. Ну да, чего я ожидал?

– Убил! – повторила она, облизнув свои пухлые губки розовым кончиком языка, – какого это убить человека?

Я пожал плечами.

– Ничего хорошего.

– И всё же? – она так крепко вцепилась пальчиками мне в предплечье, что, казалось, сейчас рукав мне порвёт.

– Чем ты это сделал?

– Кухонным ножом. Самой банальной вещью в мире.

– Ты вонзил его ему в живот?

– Нет. Вот сюда, – я показал на место между рёбер.

Кунишиге уставилась на мою грудь, она несколько раз облизнула свои губы, щёки её порозовели.

– Он быстро умер? – продолжала допытываться она, глядя мне в глаза.

– Кунишиге-сан, мне не очень хочется, говорить об этом, – я мягко отстранил её от себя. Помнится, психолог в тюряге советовала не будить воспоминания лишний раз.

– Да прости! Прости! – она была в каком-то радостном возбуждении.

– Это будет нашей тайной, Такахаши-кун! – сказала она.

Кунишиге вскочила на ноги, отряхивая юбку.

– Я достану тебе ключи от крыши! Скажи спасибо своей маме от моего имени! – она забрала свою коробку и унеслась прочь.

Последним уроком у нас была физ-ра. Пока подпирал стенку, ожидая своей очереди метнуть мяч, и думал о том, что совместные уроки мальчиков и девочек в этой школе – это несомненный прогресс в развитии человечества и, что я могу тихо и спокойно провести три года в этой элитной школе, ко мне подвалили две девчонки вроде из моего класса. Форма в обтяжечку, это нечто! И сиськи у них для их лет уже ничего такие!

– Такахаши-кун, можешь уделить нам немного времени? – робко спросила одна из них.

– Могу, – говорю.

Обе они огляделись воровато и одна говорит:

– Ты постоянно с Кунишиге общаешься?

– Ну, да, – отвечаю, – просто так получается. Сидим рядом.

– Она страшный человек! – затараторила вторая, – эта девочка, которая погибла, из класса 1-2, говорят, её Кунишиге столкнула!

– Да он не знает об этом случае! – влезла первая.

– Всё он знает! – перебила вторая, раздражённо.

– Ну и? – спрашиваю я.

– Как?! Тебя это совсем не волнует? – возмутилась первая.

– У нас ей объявили бойкот! Никто в нашем классе с ней не общается! И ты не должен!

Чего-то меня зацепило это «должен»! Ну, Вы поставьте себя на моё место! Я целых три года каждый день был кому-нибудь что-нибудь должен!

– Слушайте, – говорю, – меня слухи не волнуют. Если бы она была виновата, её бы арестовали, верно? Но она всё также ходит в школу. Следовательно, все, что вы говорите не более чем слухи! Я прав?

– Арестовали?! Кунишиге?! – фыркнула первая, – знаешь, кто её отец?! Даже если она школу подожжёт, ей это и то с рук сойдёт!

– Хрень это всё! – говорю я и сплюнул через два отсутствующих зуба.

– Пойдём Айя! Он ничего не понимает! – сказала вторая.

– Он просто тупой! Большой и тупой!

– Большой и тупой! Это я! – сказал я, и девчонки удалились, одарив меня злобными взглядами. Посмотрел я на Кунишиге и подумал, что все эти девчонки выглядят хорошо, но это всё по большей части заслуга макияжа и причёски. Если присмотреться повнимательнее, то девчонки здесь самые обычные. Все. Кроме этой Кунишиге. Я подумал, что она с этими своими миндалевидными разными глазами похожа на инопланетянку. Тут я заметил, что Кунишиге пристально смотрит в мою сторону, бросив группу рядом с которой стояла, она направилась ко мне через всё футбольное поле, не обращая внимания на игравших там парней. Несколько раз мне казалось, что мяч попадёт в неё, но этого не случилось, она же шла ко мне, не обращая внимания на то, что происходило вокруг.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.