Ксения Громова - Невеста Дьявола

Я пробежала еще несколько метров, а потом мне показалось, будто я увидела вдалеке проезжающую машину, которая быстро скрылась из виду. Неужели рядом дорога? Не тратя время на лишние раздумья, я рванула в нужную сторону. Во мне открылось второе дыхание, и я ускорилась.

Шаг, шаг, шаг…

И я на дороге, выскакиваю прямо перед машиной, которая едва успела затормозить. Господи! Я встретила еще человека! Мне помогут! Помогут! Я была уверена…

И я разрыдалась от облегчения. Боже, кем бы ни был этот человек… пусть он поможет мне.

Ладонями упиралась в капот, пытаясь перевести дыхание. Да, представляю, как сейчас выгляжу: обнаженная, замученная, вся в слезах и соплях в свете фар.

– Помогите! – прокричала я отчаянно в окно, но, как бы не пыталась, не смогла разглядеть водителя. – Прошу вас…

И как раз в это время, словно водитель услышал меня, дверца открылась, и на землю ступил тот, кого я точно не ожидала увидеть. Я прижала руки к своему телу, скрывая наготу.

Это был он. Асад. Что он здесь делал? Неужели решил присоединиться к извращенным играм?

Я наблюдала, как он стремительно приближался ко мне. Но вдруг, не дойдя буквально несколько шагов, остановился и обернулся.

Из леса, не спеша, выходили мои преследователи. Мой первый порыв – это рвануть в сторону, опять попытаться сбежать. Но, видимо, я чем— то себя выдала (когда, вероятно, дернулась), и Асад обернулся ко мне.

– Стой здесь, – он поднял руку жестом, приказывая мне действительно оставаться на месте. Я кивнула.

Асад же направился теперь к моим преследователям.

– Асад! – воскликнул Главарь, широко разводя руки в стороны, – Неужели решил присоединиться к нам? Не переживай, мы поделимся. Могу даже уступить тебе. Будешь первым.

Он улыбался, думал, что приобрел в лице Асада еще одного союзника. В этот момент я даже не задумывалась, почему Главарь сказал именно эти слова Асаду. Но сейчас Асад не разделял восторгов. А мне становилось тошно, как просто ублюдок распоряжался моей жизнью, предлагая мое тело своим друзьям.

– Это что такое? – тихо спросил Асад, останавливаясь буквально в одном метре от Главаря.

Теперь он больше не улыбался. Он напрягся. Почувствовал, что вступил на опасную зону. Даже мне хотелось сейчас спрятаться от Асада. Хоть он не повысил голос, не махал кулаками или оружием, но почему— то стало страшно. Наверное, дело было в его позе, интонации.

– Это? – глупо переспросил Главарь. Он переступил с ноги на ногу. Нервничал. Возможно, даже испугался. Конечно, это не гоняться за голой и беззащитной девчонкой по лесу. Тут уж посерьезнее враг будет.

Асад кивнул.

– Да, Муха, – кивнул еще раз. Для полноты картины, так сказать. Чтобы не возникало сомнений, что он шутит. – Я что сказал сделать?

– Отпустить… – тут же последовал ответ.

Асад хрипло рассмеялся и почесал густую шевелюру.

– И ты, как я смотрю, беспрекословно выполнил мой приказ? Отпустил девку… Побегать по лесу? Я все верно понял?

Парни, стоящие позади своего Главаря, стали обеспокоенно переглядываться. Теперь им тоже было страшно. Но я все еще не чувствовала себя не в безопасности.

Казалось, последние полчаса научили меня не расслабляться.

– Муха, ты давно ходишь по лезвию. И вот— вот рухнешь, – сказал Асад, доставая пачку сигарет из кармана брюк. Он медленно закурил и выдохнул дым. – Я уже столько косяков твоих проглотил. Сегодня ты ослушался в такой мелочи, а завтра? Вобьешь мне нож в спину? Смотри, Муха, жопа у тебя одна, но и ее лишишься, если еще раз ослушаешься меня. Усек?

– Усек… – мужчина побледнел, и я увидела, как дернулся его кадык.

– Тогда свободен, – Асад выбросил сигарету и затушил ее.

Мои преследовали медленно стали отступать. А Асад провожал их взглядом. Как только их след простыл, мужчина повернулся ко мне.

– Ну, и что с тобой делать? – Асад пристально изучал меня, а я все сильнее и сильнее обхватывала свое продрогшее тело руками. Пока он защищал меня, было совершенно все равно на тот факт, что я была полностью обнажена. Теперь же, когда внимание Асада было полностью сосредоточено на мне, я сгорала от стыда.

И что ответить ему? Не убивать? Не насиловать? Не причинять боль? За последние часы мои представления о жизни кардинально изменились. Поэтому промолчала. Лишь молча глотала горькие слезы. Внутри все медленно сгорало.

Мужчина еще несколько секунд рассматривал мое тело, и я зажмурилась. Зря. Очень зря… Ведь тогда бы я увидела тот блеск в черных глазах, и именно этот блеск заставил бы меня тут же бежать прочь.

Я услышала, как хлопнула дверца машины. Ну, вот и все. Сейчас он уедет. Бросит меня здесь одну. Не выдержала и заревела в голос, прижимая ладони к лицу.

– Не голоси, – мужской голос раздался слишком быстро, и я вздрогнула, но не успела отбежать, поскольку на мои плечи легла тяжелая мужская куртка. Меня тут же окружил незнакомый запах сигарет и парфюма. – А то всех волков созовешь.

Асад стоял запредельно близко ко мне. Но сейчас меня волновало совсем другое.

– Здесь водятся волки? – шепотом спросила я, будто боялась, что эти самые волки притаились и ждут, когда на меня можно напасть.

Асад усмехнулся и сжал мое плечо. От его прикосновения побежали мурашки по коже.

– Не бойся, я страшнее… – мужская ладонь медленно соскользнула вниз и сжала мои пальцы, – и кусаюсь больнее. А теперь пошли. Хватит жопу морозить.

Он повел меня к своему автомобилю. А я, послушная овечка, пошла за ним.

Меня усадили в теплый салон. И только тогда я окончательно осознала, насколько я замерзла. Зубы застучали, а кожа начала краснеть и покрылась мурашками. И мне совершенно стало плевать на Асада. Я, не стесняясь, подняла ноги и уперлась ступнями в кожаное сиденье. Возможно, я замарала его. Но мне было, повторюсь, совершенно плевать. Моя единственная цель в эту минуту – согреться. Я полностью укуталась в огромную мужскую куртку, оставив наружи только макушку и глаза. Все— таки я не должна расслабляться и следить за Асадом. Пусть он и спас меня… Но сомневаюсь, что он забыл о моей связи со смертью его брата…

Или у него совсем другое мнение на этот счет? Иначе, почему он так спокойно сидит рядом со мной? Почему не расспрашивает, что же произошло в том злосчастном номере? И почему вообще решил помогать? В доброту человеческой души я больше не верила. Уж извольте.

Асад включил печку, и я стала постепенно согреваться. И чем больше я согревалась, тем сильнее мне хотелось спать. Но я не позволяла своему телу расслабиться. Тайком щипала себя за бедро. И каждый раз я щипала себя все сильнее и сильнее.

– Хватит издеваться над собой, – оказалось, Асад все это время на меня смотрел, – поспи.

– Не буду, – буркнула себе под нос, плотнее кутаясь в куртку. Лишь бы не заметил лишнего кусочка моей наготы… Хотя… Уже видел. И не только он. И от этого становилось горько. Я не ханжа. Но не считала правильным ходить при посторонних мужчинах обнаженной. Я и при своем бывшем так не делала. Но смотреть на свое голое тело разрешала. И трогать, соответственно.