Лиза Бетт - Ты доиграешься, детка

Снова поцеловала, и создалось впечатление, что она тоже не хочет прощаться.

– А ты… – хотел узнать её имя, но малышка воспротивилась.

Помотала головой и озорно блеснула глазами.

– Если это судьба, то мы снова встретимся, и тогда я назову свое имя. А если нет…

– Я не верю в судьбу, – сжал её талию, чувствуя, как пульс срывается.

– А я верю. После того, что ты сказал мне. Я уже готова была сдаться, а теперь… – перехватила мои руки, отстраняя от себя. – Пока, Стас.

Это было последним, что она произнесла.

Отступил и вышел в подъезд, слыша за спиной щелчок замка.

Не знаю, что в ней такого, но мне до одури захотелось это выяснить.

Плевать на судьбу, мы сами её творцы.

И я обязательно узнаю её имя.

А потом трахну её за то, что не назвала его сразу.

Дом, в котором я вырос, почти не изменился. Сколько я себя помню, он всегда был огромным, с высокой крышей и широким крыльцом. В клумбах росла куча цветов, которые тёть Валя бережно поливала каждый вечер, что-то напевая себе под нос.

Дернул ручку калитки и понял, что закрыто. Я не предупредил, что приеду. А время семь утра.

Подошел к лавочке и, встав на нее, перепрыгнул через забор. Знал, с какой стороны окна из спальни, но решил сначала проверить, на месте ли запасной ключ.

Поднялся на крыльцо, и, отодвинув кованый столик, увидел под круглой ножкой то, что искал.

Открыл и вошел в дом, неспешно снимая куртку.

– Стас! – из спальни выглянула заспанная тетя Валя, и едва запахнув фланелевый халат, кинулась мне навстречу. – Я так рада, что ты приехал! Сказал бы, я бы завтрак приготовила к твоему приходу! Проходи давай, я сейчас блинчиков напеку, а лучше вафель!

Она тараторила, не давая мне и слова вставить, и я улыбнулся, не в силах сдержать радость, что снова оказался дома.

– Да я сам не знал, что в такую рань приеду, – прошел за хозяйкой дома в кухню, оглядывая родные стены. – Дядь Лёша спит?

– Это кто тут такой ранний? – в дверях оказался отец Никиты, и я, подойдя к нему, пожал руку, а потом меня стиснули медвежьи объятия. – Ты сказал бы, я бы встретил тебя на вокзале. Чего пешком-то?

– Да я машину взял. Поезжу, пока в отпуске, потом может к себе угоню, на границу, не знаю еще, посмотрю.

– Какую взял? – услышав слова мужа, теть Валя закатила глаза. Улыбнулся, понимая, что разговор снова зайдет про тачки, но она, живя в семье с тремя мужиками, уже привыкла к такому. – Пошли покажешь.

– Лёш, ну дай парню отдохнуть с дороги, потом вы посмотрите, ну!

И надо отдать должное, строить своих мужиков тёть Валя умела.

Поэтому дядь Лёша подмигнул мне, мол «поешь и пойдем», а я, рассмеявшись, кивнул в ответ.

Господи! Как хорошо дома.

Завтрак затянулся, и мы спустились смотреть машину только около десяти. Алексей Семёныч любитель полазить под капотом, и, пока не разобрал по косточкам мою тачку (все её плюсы и минусы), не успокоился.

А мне она нравится, несмотря на то что дорогие запчасти в случае поломки, и мелкие косяки производителя, бэха икс пятая – моя мечта.

После гаража вошли в дом, и заметили девушек: Катю и её подругу.

Когда я пробивал эту девушку по базам, на фото она выглядела иначе, а вживую в разы лучше.

Марина.

Она привлекла мое внимание сразу. Её лицо казалось знакомым. И дело даже не в том, что Никита просил меня найти о ней инфу. Тут другое. Я где-то видел её раньше. Возможно, на днях. Но это вряд ли: я вернулся со службы недавно, и всего-то успел перекинуться парой слов с Никичем, сходить в бар, и приехал сюда. Откуда тогда это ощущение?

Марина в основном молчала, но было видно, чувствовала себя она неловко. Возможно, злилась. Все из-за того, что Катя привела её в этот дом. Никита кратко обрисовывал их ситуацию, и теперь я прекрасно понимал девушку. Поэтому старался не отсвечивать.

Засобирались домой, и мне стало интересно узнать Марину поближе. Что она за человек, чем живет, как относится к Никите на самом деле. Поэтому и прицепился с ней, едва успев приехать в деревню. Тачку заберу потом. Семёныч загонит в гараж.

– Ты ж только приехал… – теть Валя протянула мне сумку, расстраиваясь, что так и не задержался подольше. – Остался бы.

– Приеду за машиной и погощу, – обнял маму Никиты и вышел за ворота в машину к Марине.

У неё тоже Бэха.

Мы определенно подружимся…

Дорога пролетела незаметно, и мы заехали в город. Марина оказалась общительной и адекватной, так что я со спокойной душой мог доверить жизнь брата этой девушке. Только вот вопрос с её сестричкой-истеричкой оставался открытым.

Впервые столкнулся с тем, что взрослые люди так себя ведут. Ссоры, споры, это все бытовуха, но чтобы возводить это в Абсолют?

Хотя мне глупо рассуждать об адекватности других, я сам трахался с незнакомкой, имя которой так и не узнал. И оно не имело такое уж значение, пока мы это делали, скорее, значение имело чувство, не отпускавшее меня с той самой минуты, когда она провожала меня.

Любопытство. Я был заинтригован.

Да, секс с ней был просто офигенным, но цепляло не это.

Она меня отшила.

И тем самым превратилась в Эверест, который я обязан взять штурмом, иначе так и умру с оскорбленным достоинством.

Обычно отношения с девушками развивались по стандартному сценарию: переспали, она просила перезвонить, я удалял её номер после того, как покидал квартиру. Были экземпляры и поинтереснее, но, как видите, я все еще холостяк и пока жениться не намерен.

Но мысли волей неволей возвращались к вчерашней незнакомке. Внутри скребло чувство, что я обязательно должен выяснить о ней больше. И прибегать к уже испробованному методу не хотелось. В базу залезть может каждый. А вот узнать её имя без помощи этого было интереснее. Тем более, адрес незнакомки мне известен.

Никита с Мариной уехали в больницу к сестричке-истеричке, а я решил заглянуть к своей незнакомке.

Доехал довольно быстро. Уже знакомый подъезд и этаж. Замер у входной двери, ощущая легкое нетерпение.

Позвоню, откроет. И что? Привет, как дела? Нет, не то.

Вчера в клубе было гораздо проще, когда снимал её, потому что делал на автомате.

Показать, кто папочка, и заставить захотеть продолжения. Классика и с ней сработала. Вот только изначально я планировал провести с ней одну ночь. И никак не думал, что захочу повторить, а тем более, что приду к ней так скоро.

Нетерпение сменилось раздражением, когда вспомнил её безапелляционное «Пока, Стас». Голос как у училки, которая воспитывает нерадивого ученика. Строгий, с нотками стали и холода. Она не хотела встречаться. И я не должен вести себя как сопляк и таскаться за ней, тогда зачем пришел?

Ответа не знал, вместо этого нажал звонок и начал отсчет.

Примерно на десятой секунде я повторил манипуляцию, но толку ноль. Её нет дома.