Зоя Анишкина - Прятки. Я тебя нашел

Его голос уже не был таким самоуверенным, а за спиной возникла тень. Кто-то третий? Но, присмотревшись, поняла, что это лишь распорядитель игр. Его лицо было бледным.

Кое-кто нарушил правила и боится, что об этом узнают? Мне показалось, или тут подобное недопустимо? У кого бы узнать наверняка… А так я бы с радостью нажаловалась местному надзирателю.

Надежда на то, что мужчина в чёрном подскажет, была слабой. Но если появится хоть малейшая возможность, я ею непременно воспользуюсь. Может… Сразу после…

Нервно сглотнула, а конфликт набирал обороты.

– Вам не надоело общаться как неотесанное быдло? Я пришёл сюда, между прочим, первый. Находился и хочу проверить вон тот шкаф. Как думаете? Что-то мне подсказывает, что там засиделась одна красотка.

Парень сделал уверенный шаг вперёд, по направлению к шкафу. В этот момент я могла поклясться, что он заметил щёлочку. А потом подмигнул!

Я отшатнулась, но тут же вернулась к своеобразному посту наблюдения. Хотела знать все. Слышать, видеть и понимать, что происходит. Чтобы не упустить даже самую маленькую деталь.

Прокурор выглядел немного сбитым с толку. Он шарил взглядом по комнате, наверняка в поисках других шкафов, но их не было. Мое укрытие здесь единственное, где могла поместиться та, что прячется.

– Уйди по-хорошему, Сафронов. Мне сейчас не до шуток. Если останешься, наживёшь себе врага не по рангу.

Время пустых угроз и подавления авторитетом прошло. Теперь прокурор говорил уже не тем тоном, что раньше. Успокоился, что ли… Теперь в его голосе сквозила неприкрытая, а главное, весьма впечатляющая угроза.

А ещё в этот момент я хотя бы узнала фамилию того, кто собирался мне помочь. Она, конечно же, ничего мне не сказала. Никогда не слышала ни о каких Сафроновых. Но хоть что-то. Затаила дыхание, вслушиваясь в перепалку.

– Вы переоцениваете свои силы.

– А вы с братом переоцениваете свои. Думаешь, тебя спасёт дружба с Загорским и Еремеевым? Вы всего лишь заносчивые и избалованные дети. Неужели случай с сестрой ничему не научил?

Мужчина дернулся и на мгновение в его глазах мелькнули боль и бешенство. Не знаю, о чем шла речь, но эта тема явно была болевой точкой. И откуда прокурор столько знал?

В одно мгновение распорядитель игр возник между ними. Странный тип. Странный, но здесь его мнение имело вес. Мне этот момент казался очень важным.

– Драки в особняке запрещены. Зачинщик будет тут же удалён.

Судя по взгляду, который прокурор бросил на говорившего, тот на это и рассчитывал. Он сжал кулаки и недовольно уставился в спину распорядителя, а Сафронов сделал несколько вдохов и выдохов.

Всего пара секунд – и перед моими глазами снова стоял спокойный, немного заносчивый представитель нового поколения. Опасный и холодный, с непроницаемым выражением лица.

Эта игра завораживала. Словно они решали какие-то свои вопросы, а я была лишь мелким недоразумением, разменной монетой. Противостояние накалялось.

– Прошу прощения, хотел нашему прокурору бабочку поправить. А то сбилась. Так сказать, угодила не туда.

Сафронов оскалился, а я шумно выдохнула. Чем же закончится этот цирк? Внутри все то холодело, то загоралось адским огнём. Распорядитель больше не проронил ни слова. Молча отошёл.

Но черноволосый мужчина внезапно развернулся и направился прямо в мою сторону. Его решительный взгляд зажигал внутри какие-то совершенно новые чувства.

Я схватила одну из подушек и спряталась за ней. Тот ещё наряд, но все лучше, чем снова сверкать прелестями. Сейчас меня найду и… Дальше неизвестно, что будет.

Ну, то есть в теории предположить можно было, а как оно обернётся…

– Сафронов, стой! Что ты хочешь? Что ты хочешь за то, чтобы не открывать этот шкаф?

Я не знала истинного положения дел. Не знала и о том, какой реально властью обладает прокурор. Мне показалось, что значительной. Ещё в доме подруги ясно было, что он не прост. Вся эта охрана, роскошь…

Опять же, возможности затащить меня в игру. Нарушить правила, которые с большой долей вероятности не могут нарушаться… А вдруг Сафронов струсит? Вдруг отступится?

Сейчас выбьет себе условия повыгоднее, и мой ход не удастся. Затаила дыхание, не в силах поверить, что это все происходит здесь и сейчас. Происходит со мной.

Прокурор стоял в маске и лишь распорядитель не прятал лица. Можно подумать, что такое укрытие здесь кого-то способно обмануть! Не думала, что когда-либо буду испытывать к человеку такую ненависть.

Ублюдок. Он же прекрасно понимал, что я все слышу. Даже если все прогорит, просто так он от меня ничего не получит. Из упрямства буду биться до последнего.

Мужчина с синими, как штормовое море, глазами обернулся. Сощурился и бросил короткий взгляд на распорядителя игр. Тот все ещё был мертвенно-бледен. Казался даже каким-то ссохшимся.

– Вы знаете, у меня тут ощущение создаётся, что кое-кто решил нарушить правила.

Голос его стал просто ледяным. В нем было не меньше угрозы, чем в последнем предложении прокурора. Тонкая грань между тем пониманием происходящего и показным лицемерием вот-вот должна была лопнуть.

Сафронов вновь обвёл взглядом присутствующих и негромко спросил:

– Прям все что захочу? Вы же понимаете, что это крайне заманчивое предложение?

Не знаю, как прокурор, а вот я все прекрасно понимала. Действительно заманчивое. Чем бы ни занимался мужчина в Гродном, это явно не была работа офисного планктона.

Он выглядел как привлекательный бандит. Но не с большой дороги, а словно один из тех, кому новости в запечатанных конвертах на блюдце выносят. И обращаются «хозяин».

Сафронов стоял недалеко от моего укрытия, и от этой близости мурашки покрывали кожу. Странный, иррациональный трепет внутри заставлял сердце стучать как у петуха. Мне бы в море сейчас… Хотя бы запах его уловить.

Водная стихия успокаивала и умиротворяла, но вместо неё вокруг были давящие стены шкафа и узкая щёлочка света. Вот сквозь неё я и рассматривала лица договаривающихся мужчин.

– Сафронов, я не предлагаю дважды.

Сказано это было с рычащими нотками. Прокурор явно находился в том состоянии, когда поднесённая тлеющая спичка может зажечь целое пламя.

– У меня к вам тоже предложение. Не люблю подачек. Сами слышали, что мы привыкли справляться со всем вдвоём. Только я и брат.

И снова речь шла о чём-то мне не доступном. Внутри все изнывало от желания закончить этот цирк. Пусть уже решат хоть что-то! Разговор мужчин, казалось, длился вечность.

– Говори…

Я удивленно распахнула глаза. Слабо верилось, что прокурор вообще может пойти на сделку. Тем более сейчас, тем более с ним. Голова начинала гудеть от слишком медленного развития событий.