Людмила Вяткина - МилкиУэй. Часть первая. Птичка среднего возраста

Заныриваю в махровый халат, чищу зубы и умываю пенкой моську. Пока я занята лицом, банная хламида отлично справляется с влагой на теле – впитывает всю сырость, оставляя мягкое тепло и чувство комфорта.

Скидываю одежку и начинаю мазать тело кремом, как всегда критично разглядывая себя в зеркало.

Так-так-та-а-ак, посмотрим, на какой стадии превращения в старую клячу я нахожусь.

Ставлю ступню на бортик ванны, выдавливаю немного белой жижицы на голень и медленно начинаю втирать крем, постепенно перемещаясь снизу вверх. Итак, икры тонкие и в то же время сильные, ими я довольна. Массажными движениями добираюсь до бедер. Ляжки аппетитные и почти без целлюлита – сойдёт. Смазываю булочки. Ну, к этому месту вообще претензий нет. Попа мне нравится. В форме сердечка, округлая и упругая – как раз то, за что «можно подержаться». Довольная задним видом в зеркале, тщательно увлажняю бархатную кожу кремом. Муж от моей задницы без ума – порой кажется, что он живёт со мной только ради возможности к ней прикоснуться. Его можно понять, обычно мужские взгляды приклеиваются именно к этой зоне.

Наношу крем на талию. Кожа живота слегка растянута. Не то чтобы совсем как у шарпея, но всё же не кажется мне привлекательной. Роды дают о себе знать. Хмуро смотрю на пузико в надежде, что оно сейчас напугается и под суровым взглядом разгладится как миленькое. Жаль, но чуда не происходит – и я со вздохом похлопываю по животу ладошками. В общем-то, из-за чего мне расстраиваться? Если учесть возраст и двух детей, которые упорно растягивали моё тело, пока формировали собственные, вид моей талии не так уж критичен. Обычно всё гораздо хуже: женщинам сложно вернуться в форму и психически, и физически. Хвалю себя за то, что сделала всё возможное и зависящее от меня и сохранила фигуру.

Втираю немного крема в груди. Они у меня крохотные, как у девочки, зато не висят. Мажу предплечья, плечи, ключицы. Завожу руки назад как можно дальше, чтобы достать каждый сантиметр кожи на спине, и пальцы одной кисти встречаются с пальцами другой. Бицуха у меня – о-го-го! Обзавелась ею во время декрета, пока качала малышей, так что там всё подтянуто.

И вот ловлю взглядом в зеркале своё лицо. Мда-а-а… Межбровка – капец, «гусиные лапки» и продольные морщины на лбу… Скоро мне тридцать пять, и я впервые реально парюсь по этому поводу. Только сейчас стала замечать, что молодость и природная красота утекают из меня, как песок сквозь пальцы. Вижу, что нужно прибегнуть к услугам специалистов. Наверное, следует найти косметолога, тренера, накупить кучу дорогой косметики… В общем, жопа. Не факт, что я буду всё это делать, но, по ходу, пора.

Ну вот, ресницы накрасила, посмотрелась напоследок в зеркало и решила, что для почти тридцатипятилетней тётки выгляжу я просто офигенно.

В общем и целом мне очень нравится моя жизнь – именно такая, какая есть сейчас.

Я твёрдо стою на ногах, со мной любимый мужчина и двое прекрасных детей – слава богу, уже не очень маленьких. Я обожаю свою работу, у меня очень крутые друзья и в целом все супер… Почему же я так переживаю из-за того, сколько мне лет? Не понимаю. Может, это и есть тот самый кризис среднего возраста? Надеюсь, он скоро пройдёт, а то этот налет депресняка уже подбешивает…

Ну всё, пора браться за дела! Натягиваю трусики, домашние шорты и облегающую футболку. Прибираю волосы в хвост, втыкаю в уши наушники, врубаю ютьюб-мьюзик и перехожу в режим «электровеник».

Мчусь на кухню и ставлю воду для каши. Пока не закипело, отмеряю крупу и молоко – каждый ингредиент в свой стакан, масло оставляю загорать на блюдечке. Включаю кофемашину, заправляю капсулу. Разгребаю грязную одежду из корзины, делю на три кучки: белое, чёрное и цветное. Какая кучка победит, та и отправится в стирку.

Подбегает любимая псина – джек-рассел-терьер Рокси. Радуется так, будто не виделись целую вечность, и пытается лизнуть в нос. Я уворачиваюсь, сколько могу, но Рокси – настырный муравьед, прёт со своими слюнями на меня как танк. В итоге я сдаюсь, падаю на задницу и даю собакену вволю облизать лицо.

– Ну всё! Всё! Всё! Хватит с тебя, слюнявая подруга, – отодвигаю я псину. – Нет у меня времени на любятинку!

Как раз закипела вода, и кофе давно готов. Засыпаю все, что нужно, в кастрюльку с будущей кашей, помешиваю варево и убавляю огонь на минимум, пусть томится. Отхлебываю кофе. Хватаю вещи из кучки-победительницы и начинаю таскать барахлишко в стиралку.

Рокси носится за мной хвостиком, предлагая попеременно то мяч, то резиновую косточку. Она требовательно рычит, типа давай, пинай мне «круглого». Пока бегаю из кухни в ванную, толкаю ей любимую катучую игрушку. Собака ловит её лапами, как вратарь, и опять подпихивает мне под ноги.

Смотрю на часы. Скоро поднимать деток. Довариваю кашку, допиваю почти остывший кофе. Муж пошёл в душ, а я отправляюсь в спальню к мелкой.

– Звездочка моя-а-а-а, пора вставать, – зову я и ласково глажу дочурку по голове.

– М-мм-… Мам… Мозно есё пять минутацек…

– Ну ла-а-адно… Можно, но только пять.

Утыкаюсь в её шейку, вдыхаю сладкий запах и нежно целую.

Отправляюсь в другую комнату.

– Молодой человек, пора просыпаться! Тебя ждёт очередной увлекательный день, полный новых знаний. Папа в душе, можешь пока что занять толчок.

Тереблю шевелюру сына, а тот стонущим голосом объясняет, как ненавидит школу. Можно подумать, я её люблю. Когда сама училась – проблем не было, но вот когда пошёл учиться ребенок… Стала считать каждый учебный день, складывать их в недели, а недели в месяцы, а каждую законченную четверть отмечать бутылкой шампанского. И каждый раз, когда на экране телефона высвечивается номер нашей классухи, у меня случается микроинсульт: понимаю, что сынуля опять что-то натворил. Жека распиздяй, конечно, но я его очень сильно люблю. Да, мне с ним часто бывает трудно, и хочется, чтобы ребёнок рос послушным, но с другой стороны – горжусь тем, что он не безвольная тряпка, не идёт в ногу с остальным стадом и имеет своё мнение. Пусть оно и идиотское, зато его, личное! Он тот человек, который научится всему на своих ошибках… Как и я когда-то.

Мой хмурый подросток сползает с кровати и просит почесать спину, подставляя под руку свои обтянутые кожей кости. Потом, прикрывая глаза ладонью, будто защищается от слепящего солнца, плетётся по коридору вдоль стены, выставив перед собой вторую руку, как невидящий.

Дойти до туалета сын не успевает – его настигает Рокси. Терьерша по-кошачьи трется о длинные худые ноги, потом выпячивает жопу – типа давай чеши – и в итоге плюхается перед мальчишкой кверху пузом, преграждая путь. Это её ежедневный утренний ритуал: пока не почешешь пузико, не отстаёт. Сын ещё никак не может проснуться, поэтому ложится рядом с псиной на пол. Обхватывает её как мягкую игрушку, подтягивает под себя и опять уплывает в дрёму… Господи, каждое утро одно и то же! У собаки на морде возникает выражение «спасите-помогите», но мне пора будить мелкую. Так что сорян, Рокс. Выпутывайся из объятий старшего брата сама.