Кира Купер - Убийца для оборотня

– Ваша должность велит быть немного умнее, Шон, – сказал герцог. – А вы, Эстер, наденьте, – он кинул мне синий камзол, – и пойдемте в мой кабинет.

– Я, пожалуй, выберу платье, – ответила, расправляя серую хламиду служанки.

– Главное – прикройтесь. Мне… тяжело на вас смотреть.

Он подождал, пока я оденусь – Шон все это время сидел в углу, тихо кряхтя, – и мы вернулись в кабинет советника по иностранным делам.

Раскиданные бумаги были истерзаны в клочья, на ножке стола, ставшего местом нашей с герцогом странной и неистовой близости, виднелись следы зубов. Лицо Ланса, стоявшего передо мной, снова не выражало никаких эмоций, у него, кажется, получилось обуздать своего зверя.

– Я позволил себе сделать глупость, Эстер.

Ничего удивительного. Мужчины чаще думают членом, чем головой, глупенький герцог.

– Благодарю за то, что не раскрыли мой секрет. Настоятельно прошу и впредь сохранять эту тайну, – он говорил тем же тоном, которым вел беседы о политике. – Как вы наверняка поняли, я оборотень. Едва я перестаю себя контролировать, волк становится сильнее. Когда дело касается злости, радости, секса, – клянусь, в этот момент взгляд вновь стал диким, но огонь тут же погас, – я становлюсь собой, а не тем, кем должен казаться. Впрочем, обычно удается держать себя в рамках… Лишь сегодня все пошло к чертям.

– У каждого свои недостатки, – изобразила робкую улыбку. – Пожалуй, это… только делает вас интересней.

– Неужели? Так я вам все еще нравлюсь?

– Да, – губы с трудом выговорили короткое слово.

Все равно, что сказать, будто мне крайне симпатичны гильотина, виселица или четвертование. Но что поделать, если я охочусь на тебя, волк?

– Однако я понимаю, что моя страсть губительна для вас. В качестве благодарности за ваше благоразумие, за то, что не стали привлекать внимание к моей тайне, даю шанс уйти. Больше не возвращайтесь и постарайтесь не попадаться мне на глаза. Иначе я никогда вас не отпущу, после того, что было, я…. Вы… Это, как вы понимаете, в ваших интересах.

Ты даже не представляешь, что в моих интересах, Грир.

– Не хочу уходить, – наивно распахнула глаза, уставившись в золото волчьих очей. – Неужели я что-то сделала не так?

Он внимательно посмотрел мне в глаза, губы болезненно искривились.

– Надеюсь, я вас больше не увижу, – сказал Грир сквозь зубы.

И не надейся.

Мужчина впился сильными пальцами в мое плечо и просто выставил за дверь. Я настолько удивилась, что даже не успела ничего возразить. И что это только что было?

11. Новый план

Дара сидела в своем продавленном, бывшем когда-то зеленом, а ныне сером кресле и хмурилась.

Сегодня, наплевав на предосторожности, я пришла к ней сразу после того, что случилось в парламенте, даже серое платье служанки ни на что не сменила. Конечно же, не застала подругу – она по-прежнему убирала пыль с каминных полок герцога и намывала в замке полы: я уговорила наемницу остаться в доме Грира вплоть до самого конца. Поэтому так и ждала, сидя на крыльце, пока рабочий день горничной не закончится и на горизонте городских трущоб не появится девушка в миленьком синем платье – до чего же она хороша была в такой одежде, а не в бродяжьем хламье, который привыкла носить.

Дара, заметив меня, сразу поняла: что-то случилось. А когда я все ей выложила, стала глядеть исподлобья.

– Сбеги, – после долгого сумрачного молчания посоветовала она. – К дьяволу и оборотня, и Мирта, и короля, – тяжело вздохнула. – Хочешь выпить?

– Нет.

– Ты о побеге или о вине?

– Обо всем.

– А я вот выпью, – Дара поднялась, подошла к покрытому пылью шкафу с незакрывающейся дверцей и достала темную бутылку. – Хочешь знать, что я обо всем этом думаю?

– Ты думаешь, что мы заднице, – уныло усмехнулась я.

– В глубокой, – кивнула подруга, откупоривая виски. – Оборотень… Надо же… Как его вообще убивать?

– Серебром, полагаю.

– А как же твоя любовь к изображению несчастных случаев? Во время завтрака, поедая омлет, бедняга-супруг случайно упадет на фамильную вилку глазом тринадцать раз?

Я повела плечами. Так далеко вообще не заглядывала.

– Это если он вообще не сожрет тебя раньше. Расскажи обо всем Мирту, и пусть они делают с ним, что хотят. Сожгут или в тюрьму посадят.

– Но тогда я не получу того, чего хочу: деньги, титул… – стала загибать пальцы.

– Зато будешь с целым горлом. А хозяин, – Дара так называла Ланса по служанческой привычке, – что, всегда такой: хер встал – и он уже не человек, а шерстяной волчара? – подруга хихикнула и сделала глоток прямо из бутыли.

– Не думаю. Мне показалось, что это и для герцога стало неожиданностью. Полагаю, я ему все же интересна больше, чем сперва показалось, раз его один мой стон превратил в животное. Поэтому он не захотел, чтобы это повторилось, и прогнал меня.

– Какая романтика, – поморщилась подруга, то ли от моих слов, то ли он своего крепкого пойла. – Ставлю на то, что герцог просто знает, как несподручно в большом городе прятать труп.

– Думаешь, он убивает? – я и сама так считала, откровенно говоря. Подобных глаз не может быть у человека, чьи руки не замараны кровью.

– Конечно, это же оборотень. Интересно, он один такой остался или их еще много? Если так, то хорошо скрываются. Ведь уже лет сто назад сказали, что все вервольфы пошли на шубы монархов.

– Мне все равно, – ответила честно. – Интересует нас только этот.

– Тебя интересует, – поправила Дара, плюхаясь обратно в кресло, которое отозвалось жалобным скрипом и кряхтением. – Зачем ты пришла ко мне, если советов слушать не хочешь? Я говорю: уходи, пока есть ноги.

– Мне правда интересно, что ты думаешь, но вообще хочу тебя кое о чем попросить, – девушка глядела на меня теперь совсем уж угрюмо, заранее отвергая мой план. – Впусти меня в его дом и незаметно проведи в спальню. Я там его встречу и постараюсь… наладить отношения.

– Ты ненормальная? – скривилась Дара. – Точно хочешь, чтобы тебя задушили, – взгляд ее устремился на мою шею, сохранившую, видимо, отметины герцогской садистской страсти, – или сожрали во время траха? Если так не терпится отправиться на тот свет, давай я тебя убью прямо сейчас.

Она приподняла подол платья, и я увидела, что там, где кончался серый чулок, на стройной ножке в коричневом изношенном кожаном чехле блестели металлом рукояти ножей для метания. Подруга достала один и, не глядя, бросила в мою сторону. Лезвие просвистело в дюйме от виска и воткнулось в стену. Наемница промахнулась специально: если бы хотела, я бы уже перешла в категорию мертвых.

– Этим ты только показала, что с тобой не менее опасно, чем с Гриром, – усмехнулась я, выдергивая из потрескавшейся штукатурки, покрытой выцветшей розовой краской, нож и возвращая его Даре.