Марина Орлова - В сердце Сумрачного царства

Вместо этого, посылая мне и моим товарищам насмешливые взгляды, они демонстративно показывали свою власть над рабом и степень своей мерзости. Так я стала свидетелем, где одна богатая аристократка предложила своей знакомой попробовать своего раба. Буквально. Что та и сделала на месте, вгрызаясь в вену на запястье несчастного, который позволил себе лишь безмолвно поморщиться, но даже не произнес ни слова, пока я наблюдала, как и без того бледный молодой человек затравленно смотрит, как из-под губ вампирши, по его предплечью стекают струйки крови. Как только аристократка оторвалась от него, тот – ПОБЛАГОДАРИЛ!!! – за доставленное удовольствие и низко поклонился, явно обученный свей хозяйкой.

Другой запомнившийся мне момент – как один из мужчин, с легкостью отдал совсем юную девушку, не более шестнадцати лет от роду, двум своим друзьям, которые совершенно недвусмысленно, не стыдясь, ощупали ее, беспардонно спустив корсет с молочной, небольшой груди. Затем довольно кивнули, прежде чем утащить покорную девушку куда-то за штору, которая позволила себе лишь раз оглянуться на хозяина.

И я, видя подобное, не имела права даже внешне выказать свое отношение к происходящему. Свою горечь я безжалостно топила в бокалах крепкого вина, досадуя, что алкоголь всегда неохотно влиял на меня.

– Все они будут жить, – неожиданно появившись возле меня, отчего я чуть было не поперхнулась, произнес Дорин, как всегда с невозмутимым лицом, заложив руки за спину. Так как мы находились у дальней стены, надеюсь, моего конфуза никто не заметил. Как я уже говорила, проявлять слабости здесь нельзя.

– О чем вы?

– Я о всех присутствующих здесь питомцах, – спокойно пояснил он. – Включая ту девушку, за которой вы так внимательно следили. Она тоже выживет. Все питомцы дороги своим хозяевам, иначе они бы их не взяли на пир самого императора, – поведали мне с присущей мужчине невозмутимостью, а мне захотелось сплюнуть от того, как спокойно и обыденно он отзывается о моих соплеменниках.

– Но захочет ли после этого жить? – с горечью спросила я, спрятав лицо в бокале вина.

– Вы неверно смотрите на ситуацию, – понаблюдав за мной, произнес мой собеседник.

– Разве могут быть варианты? – покосилась я на него с большим сомнением. Смотреть на уже привычное лицо было приятнее, чем на торжествующую в зале анархию.

– Конечно, – пожал он плечами. – В первую очередь вы неправильно трактуете понятие «питомец».

– Как по мне, раб он и есть раб, как ты его не обзови.

– В этом и заключается ваша ошибка, – еле заметно улыбнулся мне Дорин, рассматривая меня ненормально яркими голубыми глазами, отчего мне вновь захотелось прикрыться. – Питомцем стать можно лишь добровольно, София, – произнес он то, отчего я замерла и изумленно моргнула. – Это большая честь для таких, как они. Они становятся избранными.

– Что-то я не заметила за ними завидной участи, – проворчала я, вновь пригубив терпкий напиток.

– Это часть соглашения между хозяином и питомцем, – пояснили мне. – Будущий питомец и хозяин составляют соглашение на определенный срок, где человек обязуется безукоризненно служить своему хозяину верой и правдой. Но, повторюсь – добровольно. Они всегда могут отказаться, но, в таком случае, соглашение теряет силу.

– И что за награда за подобную отработку? – покосилась я на шумный зал с растерянностью, не понимая, что может стоить таких мучений. Из-за той шторы, где скрылась троица, послышался короткий и жалобный девичий визг, а после громогласный мужской смех, перетекающий в стон удовольствия. Передернула плечами, ощущая мурашки омерзения по телу.

– Бессмертие, – загадочно улыбнулся мужчина, но на мой растерянный взгляд отвечать не посчитал нужным, а затем просто растворился в воздухе, словно его и не было. Пораженно моргнула и обвела зал взглядом, замечая Дорина уже возле трона, с которого за происходящим лениво наблюдала императрица. На короткое мгновение наши взгляды встретились, и мне почудилось, что ее лицо озарила хищная, предвкушающая улыбка.

Отвела взгляд и с недоумением нахмурилась, решив, что мне лишь почудилось. А после послышались шаги, и возле меня остановился Гилмер, а еще через несколько секунд и Кристиан. Оба были уже захмелевшие, то ли от алкоголя, то ли от радости, что все обошлось, но стоя возле меня, они не прекращали улыбаться и почтительно склонять голову перед каждым проходящим нобилем.

– Поздравляю вас, друзья, – приглушенным голосом произнес Кристиан, поднимая бокал вина и салютуя в нашу с Гилмером сторону. – Видимо, судьба к нам сегодня благосклонна. Причем, ко всем. Без обид, Сонечка, – посмотрел он на меня с виноватой улыбкой.

– Никаких обид, – равнодушно отозвалась я, пригубив вино. – Просто не зови меня «Сонечкой».

– Я бы не стал так рано радоваться, – сообщил нам более опытный и умный дипломат в лице старшего товарища. – Нас тут не любят и не ждут.

– Но император одобрил наше присутствие! – возразил Кристиан. – Никто не посмеет идти с нами на открытый конфликт.

– Пожалуй, я соглашусь с нашим старшим другом, Кристиан, – тихо заметила я и подняла взгляд на нахмуренное красивое лицо молодого человеческого аристократа и друга. – Открыто от нас никто не избавится. Но мы по-прежнему в зависимом положении. Ты думаешь, если императору доложат, что, допустим, нам на голову упал булыжник с крыши, он сильно расстроится и потребует тщательного расследования? Это лишь пример, – добавила я, видя растерянность на лице товарища. – Думаю, проживая при дворе тебе не нужно рассказывать, как можно избавиться от ненужных персон, и никто даже не догадается, что это произошло не случайно.

Мужчина внимательно выслушал меня, обдумал услышанное, а после поджал губы и зло выдохнул.

– На вашем месте, – произнес Гилмер, смотря куда-то в зал. – Я бы уже начал присматривать себе покровителей.

– В каком смысле покровителей? – занервничала я.

– В смысле нужно подружиться и заручиться поддержкой одной из самых влиятельных, богатых и приближенных к трону семей. Тогда шансы на выживание резко увеличатся. Потому, друзья мои, не обессудьте, но я себе уже одну такую семью присмотрел, – заговорщицки улыбнулся он, подмигнул мне, а затем отправился в сторону явно семейной пары вампиров, которые смотрели на всех присутствующих свысока. Кажется, я видела их в тронном зале, и они стояли ближе всех к трону, что делало их очень значимыми при дворе.

Я увидела, как у красивой рыжеволосой вампирши загорелись глаза, заметив приближение Гилмера, и она недвусмысленно улыбнулась. А вот ее супруг прищурился, явно прицениваясь. И судя по его появившейся улыбке, он остался доволен кандидатурой Гилмера для каких-то своих целей. Отсутствие похоти во взгляде мужчины меня успокоило, но не сильно.