Mel RedWolf - Цветы выжженных троп. Том II

Варг осклабилась, будто тигрица, демонстрируя свои острые клычки. Так беспардонно давно никто не сопротивлялся вниманию на памяти зверюги. Мари… Эта девушка очень давно проявляла нрав свой в момент близости и вкус сладости легкой борьбы давно стерся. Хищница прижала к себе стройный стан супруги и легонько укусила в шею, с той же радостью лаская руками ее живот, соскальзывая вверх к груди и обратно к бедрам.

– Чего озоруешь? Хочешь побыть плохой девочкой?

Уточнила зверюга, подернув бровями, когда губы коснулись потоком пламени кожи, а пальцы наоборот контрастом с холодом заставили вздрогнуть.

– Ирен…

Варг выдохнула горячий воздух, наклонившись к ушку супруги, прикусив его острыми зубками. Одна лапка зверюги чуть надавливала на плечо вампирши, пытаясь отдалить, а другой вплелась в алые волосы, которые все еще были ярче, чем румянец, который приобретали щеки с каждым новым мгновением. Зубки отпустили ушко вампирши, но с губ тут же сорвался стон, приглушенный, сдержанный. Зверюга зажмурила глазки, вжавшись в постель головой. Прогиб тонкого стана стал еще изящнее. Лана покусывала губы, брови нервно подергивались с прерывистым успехом скрытия рокота, рвущегося из груди.

– Ты спалишь меня в этом пламени.

Прошептала зверюга, приоткрыв глаза, затянутые пеленой страсти, горящие желанием, что сводило тело, бросало в безумие, сладкое, нестерпимое.

– Хочу…

Тихо шепнула Ирен, проводя кончиком язычка по последнему пятнышку, которое вновь окрасила в столь яркий и любимый цвет.

– Хочу побыть плохой девочкой для тебя. Побыть твоей и почувствовать тебя – своей.

Ирен приподнялась над супругой, облизнув алые губки, которые тут же растянулись в озорной улыбке, зазывая к продолжению действия в этой сцене их общей жизни. Ручки прошлись по телу белокурой возлюбленной, твердо по обе стороны от ее лица удерживая нависшую вампиршу, вновь опустившуюся для нового поцелуя. Страстного, кидающего души и тела в неистовую пляску чувств. Губы сплелись с устами Ланы, а язычок блуждал по её рту, массируя небо, проходясь по ровному ряду зубов и ускользая от язычка, чтобы вновь неожиданно им овладеть.

В голове Ирен возникла мысль, напомнить о ночных поцелуях, нарочно поранив вновь язык об острый клык любимой, так что очень скоро в и без того пылкий поцелуй вмешались металлический привкус и больший напор со стороны вампирши, так как рука перешла вновь на грудь, мягко массируя её, чтобы сыграть на контрастах острее.

– Может не заболеем тогда хоть…

Шепнула Ирен, выдохнув клубочек пара, в прочем отстранившись от губ варга Ирен ускользнула ниже к самому заветному, оставляя влажные дорожки из поцелуев, не обходя стороной ни один шрамик. Кровь. Как же странно подливал ее вкус масла в огонь. С какой прытью и силой тело вампирши прижали к пламенеющему страстью телу варга. Легкая дымка сменилась заметной завесой дремучего старого рефлекса, который приписала природа естества, созданного древними вида.

С какой странной в тоже время кроткой нежностью Лана продолжила поцелуй, порой захватывая губу супруги, порой вновь впиваясь в обе, а порой зубками оттягивая нижнюю губу. Дыхание сбилось, а к большему удивлению от поцелуев зверюга извивалась, уходя в сторону, только ноготками да пальчиками скользя по нежной коже, по талии, порой задевая зону груди супруги за долю легкой игривости.

Ирен оставляла жгучие поцелуи, а разум убегал далеко, оставляя на своем месте лишь жгучее желание любить. Любить всю Лану от кончиков её волос, до пальцев ног. Губы касались каждого сантиметра кожи, не оставляя в покое и губы, которые любили так, что припухли они прилично. Проворные пальцы блуждали по телу, холодком своим сменяя пылкие поцелуи. Стоны варга больше всего ласкали слух вампирши, направляя на дальнейшие действия.

Вернувшись снова к губам аловолосая улыбнулась, облизнув нижнюю губу супруги, которую потом прикусила слабо, завлекая в новый поцелуй, проникая языком в её ротик. Горячий танец двух стихий, опасный для смертного, но здесь ни варг, ни вампир не рисковали навредить друг другу, разве что скрип постели обещал в одну ночь сломать ножки, удерживающие ложе, но и тот не умалял супруг.

И так продолжалась эта горячая любовная игра до ночи, а стоны вновь наполняли эту комнату, которая казалась прежде пустой без Ланы. Так и сердце клыкастой нынче заполнено было не только тем одиночеством, которое и вовсе исчезло, а каким-то непривычным счастьем, восторгом от того, что дождалась. Что все те годы были не зря прожиты.

Сладкая боль от новых следов вызывала игривое скольжение коготков зверюги, а порой стоны, не сдержанные с волной растекающейся дрожи. Девушка жмурилась, иной раз прижимая к себе вампиршу, прикусывая ее ушко. Варг лизнула по длине ушка супругу, ручкой скользнув вниз к лону. Тонкие пальцы беспокойно бродили по возбужденной плоти, когда разум желал напротив улететь прочь.

И только отдаленные шаги, тут же унесшие служанку, прочь доложил о том сколь громкими оказались обе девушки в эти долгие томительные часы. Сердце беспокойно стучало в висках, а кожа казалась еще более влажной, чем после душа. Глаза, увлажненные расчувствованностью беспомощно утерли, не желая раскрывать столь стесняющего факта.

– Было бы еще лучше, если бы ты не озорствовала кровью.

Шепнула Лана, поцеловав супругу в лобик.

– Поспи, милая. Пожалуй, сейчас я в душ тебя не подниму

Легонько усмехнулась девица, проявив нежность вновь в рокоте голоса. Устало Ирен оставила поцелуй на лбу Ланы, укладываясь рядышком и попутно натягивая одеяло на них.

– Теперь точно не заболеем…

Охрипшим от избытка чувств и наплыва ярких впечатлений голосом шептала Ирен, прижимаясь к телу, которое любила и теперь, но уже более нежно, поглаживая спокойно по влажным от жара, скопившегося в комнате волосам.

Вампирша хихикнула, крепче прижимаясь к супруге, обнимая её за талию и снова поцеловав в уголок губ. Мягкий взгляд, переполненный теплом и живым огоньком, который заметен был лишь сейчас. Кажется, его больше не скрывали за стенами недоверия и страха.

– Впереди целая ночь, хочу выспаться… обещай, что не упорхнёшь никуда. Я так устала от этого одиночества, а если ты оставишь меня…

Девушка замолчала, пряча лицо за алой макушкой, решив не продолжать. Такое родное и до боли в сердце чужое… Ирен всё ещё чувствовала запах Мари, который, наверное, отпечатался на всю оставшуюся жизнь, невидимым клеймом на теле любимой, которое так тщетно старалась свести вампирша каждый раз так пылко касаясь тела супруги, надеясь заменить тот запах своим. Губы, чуть покалывающие, потянулись к шее варга, усеянной алыми бутонами её любви, оставив на ней легкий поцелуй.