Лючия Беренготт - Замуж за 30 дней

– Он не мой… – процедила я, испугавшись того, что лежало на поверхности. Да так зло процедила, что бедняжка испугалась и отодвинулась от меня подальше. Все-таки псих – наверняка, решил она.

Самое страшное было как раз то, что он был мой. С того самого первого взгляда, еще тогда, в ресторане – мой .

Дома меня ждали Кира, тетя Лена и полкастрюли позапозавчерашних щей, гордо водруженные на плиту «прокипятиться».

– Олег заходил! – многозначительно сообщила Кира. – Я сказала, что ты уехала и вернешься нескоро.

– Ага… – не впечатлилась я, заходя в кухню и буквально падая на стул.

С Олегом мы точно теперь два сапога пара – оба безработные. А у него так и оправдание есть – студент, в отличие от меня. Так что, может и зря Кира его выгнала…

– Что-то случилось? – забеспокоилась тетя Лена, всматриваясь в мое лицо – без сомнения, бледное, с покрасневшими от слез глазами.

Да ничего особенного. Просто мужчина, от которого я, как последняя идиотка, ожидала нечто большего, чем предложения переспать за деньги, трахается в данный момент с моей начальницей.

Бывшей, кстати, начальницей.

А может уже и не трахается. Кончил уж, наверное.

Скривившись, я нажала пальцами на виски, пытаясь выкинуть из головы омерзительную картину…

– Голова раскалывается, теть Лен… Я пойду, полежу.

– А… заболела! – попеняла мне тетя Лена, будто в этом была моя вина. – А все потому, что голая бегаешь!

Я испуганно опустила глаза – да нет, вроде одетая… Хотя она права, не совсем по погоде одетая – полупрозрачная шелковая блузочка и юбка-карандаш с высокой шнуровкой сзади.

– А не по миллионеру ли ты своему заграничному «заболела»? – прищурившись тетя изобразила в воздухе кавычки. – Я надеюсь, ты понимаешь, что он тебе не пара? Сама ж говорила, за кого тебя принимает…

– Теть… – предупреждающим голосом позвала ее Кира, знавшая, как болезненно я реагирую на всю эту тему.

Я устало выдохнула, встала и пошла в нашу с Кирой спальню.

Нервическое напряжение последних часов как-то резко улетучилось, оставив ломоту в костях и действительно какую-то странную болезненность. Возможно, причиной тому было внезапное осознание, что тетя права. Ведь и правда, в самом апогее своей страсти, максимум, чего от меня хотел Пол – это затащить в постель. Получить свои пару перетрахов, заплатить за отлично проведенное время и заняться какими-нибудь более важными делами.

А на сегодняшний день ему даже и это не нужно – нашлась та, кто ему и так все сделает, причем забесплатно.

В общем, прошляпила ты свое счастье, Верочка. Ерепенилась-ерепенилась, а теперь вот даже и в качестве проститутки ему не нужна.

– А не пошли бы вы на хер, мистер Стивенсон? – предложила я.

Все-таки надо было это ему в лицо высказать, а не своему отражению в зеркале на дверце шкафа.

Расстегнув блузку, я скинула ее и бросила на стул. Потом спустила, расшнуровав юбку, стараясь не представлять себе, как это делали бы его руки… Накинула свой пушистый розовый халат и, прежде чем залезть в душ, решила позвонить маме – поплакаться. Уж мама умела утешить – оптимистка была еще та. И никогда никого не судила – в отличие от своей суровой и битой жизнью сестры.

Вытащив из сумочки смартфон, я уселась в кресло напротив компьютера, глянула на маленький черный экран… и обомлела.

Потому что с этого самого экрана длинным списком на меня смотрели пятнадцать непроверенных эсэмэсок и три голосовых сообщения. И все, как одна, от контакта, лаконично помеченного именем «Пол».

Минуты две я пялилась на отобразившийся на выключенном экране список истерических требований «перезвонить немедленно» и «возвращаться в пентхаус», откуда меня, по всей видимости, собирались отвезти домой на машине, потому в метро мне «в таком виде соваться нельзя».

Потом отложила, так и не включив, телефон, и пошла в ванную. Глупо улыбаясь, встала под душ, распустила волосы, намылила голову шампунем.

Хмыкнула вдруг, осознав причину его треволнений. В Америке ведь метро частенько и в самом деле опасное место – особенно если так разодеться. Особенно поздно вечером. А у нас разве что на отдаленных участках пристать могут. Но чтоб в центре Москвы… Я, кстати, еще не самая расфуфыренная сегодня в вагоне была…

И вдруг задохнулась от волнения – даже воды хлебнула и закашлялась.

Ведь невозможно одновременно заниматься сексом с одной женщиной и строчить сообщения другой!

А значит?..

Что, блин, это значит, мистер Стивенсон?! Для чего ты все три дня флиртовал с моей начальницей? Для чего пентхаус покупать собрался?

Запретив себе даже думать в эту сторону, я вылезла из душа. Завернулась в полотенце… Подышав на зеркало, протерла его рукой.

А мысли лезли в голову – беспощадные и настырные, как и он сам.

Значит, как только я ушла, он бросился за мной? Или сначала закончил дело с Валерией? А если закончил, зачем бросился?

– Ведь она пробивная, эта Валерия… – шептала я, споря с собой – той, которая не желала прощать кувыркание в бассейне с другой женщиной. – И не только в бизнесе… А он мужчина…

Глупости! – возразило мое второе я – оскорбленное до глубины души отвратительным зрелищем. А даже если и так, даже если она сама к нему в бассейн залезла – на фига тебе мужик, который член в штанах удержать не может?

Но ведь… я сама… его прогнала…

– Вера! – в дверь забарабанила Кира.

– Сейчас… пару минут еще! – ответила я, заматывая другое полотенце на голове тюрбаном.

– Вер, там… этот пришел…

Я застыла испуганной мышью.

– Кто? Олег? – и сама не поняла, с надеждой я это спрашиваю или со страхом.

– Да нет. Не Олег.

Черт, вот черт!

– Вы его впустили?

Кира ухмыльнулась.

– Ага, щас. Впустит его теть Лена. На площадке сидит.

– На площадке грязно… – заметила я.

– Ну так уведи его оттуда, а то ведь испачкается весь.

– У меня с ней ничего не было, – сразу выдал Пол, как только на площадку выскользнула тонкая фигурка в непременном розовом халате. – Разделась и залезла в бассейн – я и опомниться не успел.

Заготовка, конечно. Но удивительно, что вообще смог слово выдавить, учитывая, как дико метнулось к горлу сердце, как только за его спиной раздался шорох открываемой двери.

Вышла. Значит, есть шанс.

Он ведь чуть с ума не сошел, когда перед самым его лицом закрылись двери вагона метро, и она уехала – в своей облегающей юбке с блядской шнуровкой, так и просящей дернуть и развязать. Бросился за ней почти сразу, наплевав на следящую за ним окаменелым взглядом Валерию. Вот только пока штаны натягивал – успела убежать и никакой туфельки в этот раз не оставила.