Ана Сакру - Я (не) продаюсь

– Должно срастись,– с трудом шевелю непослушными губами,– Я не буду пить или колоть гормоны из- за двух недель.

Тигран как-то странно смотрит на меня. Кажется, что хочет возразить, но лишь поджимает губы. Взгляд становится колючим.

– Одевайся, Анна, и спать, поздно уже. Завтра рано подниму.

Отодвигает кресло и встаёт, больше ничего не сказав. Я растерянно смотрю в спину мужчине до тех пор, пока он не сворачивает в сторону своей комнаты.

Будит меня бесцеремонный стук в дверь. Словно кулаком по голове. Я даже подскакиваю.

– Да??– хрипло отзываюсь, протирая не желающие открываться глаза.

– Вставай,– доносится глухой низкий голос, а затем я слышу удаляющиеся шаги.

"И вам доброе утро, Тигран Рустамович", – ехидничаю, прожигая недовольным взглядом дверное полотно. Тянусь к телефону. Боже, семь утра. Да он издевается. Ладно, с боссом не спорят. Не забывай, Нюш, ты не на курорте, а на отработке. Очень-очень странной отработке, но уж какая есть. Сладко потягиваюсь на белоснежных простынях и, вздохнув, топаю в душ.

Когда я выхожу из комнаты, Тигран уже допивает утренний кофе, куря и листая что-то в телефоне. Тарелка перед ним пустая и грязная. Поднимает на меня тяжелый взгляд, скользит им снизу-вверх по фигуре, отчего я невольно останавливаюсь, словно давая себя рассмотреть. Керефов задерживает взор на тонких бретельках лёгкого летнего платья до середины колена и встречается со мной глазами.

– Мы в офис,– произносит холодно, выпуская дым в сторону.

– Строже нет, – передёргиваю я голыми плечами и сажусь напротив,– Не думала, что мне понадобится офисная одежда здесь.

Тигран никак не реагирует на мой ответ. Просто вновь утыкается в телефон. Тушит сигарету и поудобней разваливается в плетеном кресле. Кошусь на мужчину напротив из-под опущенных ресниц и невольно останавливаю взгляд на спинке этого несчастного кресла. Спинке, за которую я вчера так крепко держалась, когда…

Щеки моментально вспыхивают, и я резко отворачиваюсь. Накладываю себе парочку блинчиков, наливаю кофе. Внутри волнительно бурлит из-за моего молчаливого соседа по столу, аппетит пропадает. Но я приказываю себе успокоиться и есть. Не хватало ещё, чтобы он заметил.

– Почему ты до сих пор не ходила по магазинам? – неожиданно подает голос Керефов, не отрываясь от телефона,– Я же оставил тебе деньги…

– Не знаю, – я делаю небольшой глоток кофе, думая, и правда, почему.

– Как-то не выходит пока. Вот и сегодня тоже, получается, не выйдет.

– Можешь не ехать со мной, если не хочешь,– Керефов наконец поднимает на меня нечитаемый взгляд.

– Почему не хочу? Хочу, – вылетает из меня раньше, чем я успеваю придумать что-то менее бесхитростное.

– А как же шоппинг? – глаза Тиграна подозрительно сощуриваются.

– У меня складывается ощущение, что это ты меня с собой брать не хочешь. Если я тебе там буду мешать, так и скажи.

Мне становится обидно. Зачем вообще поднимал меня в такую рань? Чтобы сейчас досыпать отправить, а потом заставить целый день по торговым центрам таскаться? Тоже мне развлечение…

Кажется, Керефов на секунду теряется.

– Нет, не помешаешь. Там действительно надо сметы проверять…Просто…Ты – женщина,– подозрительность в его взгляде сменяется заинтересованностью напополам с удивлением,– Впервые вижу женщину, которая между магазинами и работой выбирает второе.

Я весело фыркаю, не в силах сдержать улыбку.

– Я бы ответила, что тогда ты просто видел мало женщин, но боюсь- ошибусь.

– Ошибешься…– криво улыбается Тигран, но как-то тепло, отчего кожу лица и шеи начинает приятно покалывать,– А уж таких, что не спешили бы опустошить мою кредитку, и вовсе не припомню.

Я смущаюсь от его слов и прячусь за поеданием блинчиков. Боже, как я хочу поесть уже без него, потому что вкуса опять не чувствую. Керефов отбирает у меня все органы чувств, настраивая их только на себя.

Тигран откидывается в кресле и чуть прикрывает глаза. Блуждающая улыбка так и не сходит с его губ.

– И чем же мне тогда брать тебя, Анна? – тянет лениво, разглядывая меня.

Я чуть не давлюсь. Это что? Флирт? Нет, я не готова играть с ним в эти игры. Я в них заведомо проиграю. Я итак при Керефове даже, что ем, не ощущаю. Всё на вкус как сено.

– Не совсем понимаю, о чём вы, Тигран Рустамович,– я с таким нажимом произношу его отчество, что оно бьёт по барабанным перепонкам. И, судя по тому, как мой визави моментально мрачнеет, не только моим.

– Что вам необходимо, вы по нашему договору можете взять и так. Не утруждайтесь ради меня на большее. Это лишнее…

Я замолкаю, потому что мне становится дико неуютно под его сумрачным взглядом. Но смотрю прямо. Не знаю, зачем Керефову вдруг приспичило поиграть со мной во что-то большее, чем просто секс. Скорее всего, хочет потешить своё самолюбие. Но я ни за что не поддержу эту игру. Не переступлю границу. Просто потому, что мне обратно вернуться будет очень трудно. Невозможно. Пройдёт две недели, и Тигран даже не вспомнит обо мне. А я так и останусь по ту сторону оплакивать свои никому не нужные возникшие из-за этой игры чувства. Нет.

– Не решай за меня, что мне необходимо,– глухо отрезает Керефов, и, наградив меня ледяным взглядом, встаёт,– Быстрей доедай. Я на встречу опоздаю.

В машине мне не приходится думать, чем заполнить звенящую тишину между мной и Тиграном, так как он, не прекращая, говорит по телефону. Невольно задаюсь вопросом, сколько языков он знает. Вот только сейчас за двадцать минут использовал четыре: русский, свой, английский и испанский. Правда испанский так…Вперемешку с английским. Приспособленец. И всё это тихим рычащим голосом, способным остановить глобальное потепление.

Интересно, Керефов всегда такой? Или это последствия нашего разговора за завтраком? Отчего-то мне приятно думать, что я его задела и вывела из равновесия. Но если всегда, то я бы наверно с ума сошла находиться у Тиграна в прямом подчинении. Такой рык начальника с утра по телефону, и будешь дрожать минимум до обеденного перерыва. А жить с ним как с таким? Впрочем, это уж точно не моё дело.

Взгляд переключается на его руки, уверенно держащие руль, скользит по длинным пальцам в поисках кольца. Мысль, что он наверно женат, только сейчас врезается в голову. Кольца нет.

Отворачиваюсь.

Это опять же не моё дело! Да, но интересно же…Интересно! Сколько ему? Тридцать пять- Тридцать семь? Странно бы было, если бы до сих пор не был…И наверно на своей какой-нибудь: скромной, тихой, послушной, из подходящей семьи. Может она ему даже ноги моет. Нечасто конечно…Как дома соизволит появиться. И о любовницах не спрашивает. Не положено. И детей штук пять… Вновь осторожно кошусь на Керефова. Вот вообще не удивлюсь, с таким-то темпераментом.