Уля Ласка - Отдай свое сердце

– Мать, а ты кормить нас собираешься? – Даже не оборачиваясь, узнаю манеры Пётра.

Энджи морщится, ей явно неприятно такое обращение.

– Есть после шести – вредно, – зло цедит она.

Но Пётр не зря получил своё имя. Он точно знает, куда бить, и делает это со всей жесткостью.

– Это только таким жирухам, как ты, мать! А нам с Федькой и… Светой можно!

Красивое лицо Энджи багровеет.

– Ты же понимаешь, маленький говнюк, что решение, кормить вас или нет, зависит только от меня? И присутствие здесь Светы никак на него не повлияет. Более того, – добавляет она с напором, – я прямо сейчас могу вышвырнуть её из машины.

И это не пустая угроза. Интонация Энджи явственно демонстрирует серьёзность её намерений.

Чёрт! Моя внутренняя Мэри Поппинс поднимается, поправляет шляпку, разглаживает несуществующие складочки на юбке и со словами «Я нужна этой семье!» принимается размышлять, удастся ли совмещать две работы.

– Прости, Энджи, – тихо, но чётко извиняется Петя.

Судя по довольному выражению лица девушки, такое случается нечасто, поэтому её настроение мгновенно улучшается, и она сворачивает в город, на окраине которого видна вывеска круглосуточного супермаркета.

Пока подъезжаем и паркуемся, размышляю над тем, что это, пофигизм или безвыходность ситуации, когда ты нанимаешь няню в прямом смысле на обочине дороги. Да и вообще, теряюсь в догадках, кем приходится Энджи мальчишкам. Логичнее всего предположить, что старшая сестра, на которую скинули заботу о младших братьях, да ещё и таких провокаторах. От того и раздражение, и озлобленность.

Но принимать решение относительно найма персонала! Хотя да, есть же ещё и Ба…

А мужчины в этой семье имеются? Ну, вообще-то, да, двое так точно. Сидят и всеми своими действиями сигнализируют, что совсем не прочь отправиться в магазин с Энджи.

– Хочу в нормальный туалет, – аргументирует свои попытки расстегнуть ремень Федя.

– А я всю попу отсидел. Ножки болят, – стонет Петя, заговорщически мне подмигивая.

– Хорошо, – соглашается девушка, – но быстро. Я за покупками, вы со Светой – в туалет.

Она бросает мне ключи, хватает сумочку и телефон, выпрыгивает из машины и быстрым шагом удаляется по направлению к магазину.

Я в шоке.

– А может, ну её, Свет? Поехали к Ба сами. Она классная, тебе понравится, – ну, естественно, это Пётр.

– А как же сестра? – чисто на автомате выдаю я своё стройное, логичное обоснование.

– Какая сестра? Твоя? – удивляется пацан. – Заберём с собой. Федь, у неё сестра есть, теперь делиться не надо.

– Ваша! – прерываю его я. – Энджи.

Их мордашки вытягиваются прямо у меня на глазах.

– Какая ж она нам сестра? Она наша мамка.

Угу… Молодая, да ранняя. Умоляю судьбу, чтобы хотя бы тогда, когда это случилось, Энджи испытывала настоящие чувства. Потому что то, что перед глазами сейчас, – их полное отсутствие.

– А сколько маме лет?

– Девятнадцать, – отвечают они хором.

Отработанный номер.

– А вам?

– Мы уже большие, нам сейчас четыре, но скоро будет уже пять, – с восторгом сообщает Фёдор, раскрывая ладошку полностью.

– А ваш папа?

– Он с нами не живёт. Что ему с нами делать? Мы же ещё маленькие, – заявляет Петя, явно кого-то передразнивая.

– Ну и дурак, – не выдерживаю я, нарушая все педагогические и психологические правила. – Вы классные! И совсем не маленькие, вам уже ПОЧТИ ПЯТЬ.

Близнецы довольно улыбаются, в нетерпении елозя в креслах.

– Ладно, вперёд на поиски туалета! А то мама сейчас вернётся, а мы всё ещё тут.

Громкое хихиканье в ответ.

– Она тыщу часов может по магазинам ходить, мы ещё и поспать успеем, – делится правдой жизни Федя.

Кто бы сомневался!

Открываю сумку, достаю ветровку. Во-первых, уже прохладно, во-вторых, у неё глубокий капюшон, а мне нельзя светиться. Окончательно освобождаю близнецов от ремней. Курточки они надевают сами, тщательно застегивают молнии.

У обоих рюкзачки. Интересуюсь зачем. Мне тут же показывают содержимое: телефон, планшет. Не, ну это сейчас действительно самое главное!

Подкалываю насчёт наличия аккаунтов в социальных сетях. Есть, но закрытые. Ба запрещает, поэтому только для своих. Меня обещают добавить.

Далее по пистолету, паре машинок и полноценный набор «радость няни»: салфетки, пластыри и прочие полезности.

Отлично! Что-то подсказывает, что не мама собирала.

Фёдор поднимает на меня сияющие глаза, протягивая шоколадный батончик.

Пётр в шоке.

Трачу пару минут на то, чтобы их разнять. Первое беспокойство за Фёдора сходит на нет. Он, однозначно, может за себя постоять. Когда будем на месте, надо бы освежить свои знания по работе с несколькими детьми в семье.

А пока я пытаюсь хотя бы чуть-чуть приблизиться к ледяным интонациям, которыми так мастерски владеют все вокруг. Ну… с пятой попытки что-то начало получаться, или мальчишкам просто надоело драться.

Батончик, от греха подальше, оставляем в машине. Беру обещание, чтобы от меня ни на шаг, но, на всякий случай, крепко сжимаю их ручки.

Магазин большой. Энджи нигде не видно. Следуя указателям, быстро добираемся до туалета. И тут возникает проблема: близнецы ни в какую не хотят идти в женский, а мне неохота в мужской.

Решение я принимаю мгновенно, когда слышу, что в мужском туалете кто-то есть. Просто подхватываю пацанов на руки и залетаю в женский. Они в шоке от моего самоуправства, даже возмущаться нормально не в силах. Благо в туалете никого. Уже практически полночь. Прохожу ещё одно испытание под названием «мы всё сами, женщина, не мешай». Опираюсь лбом о холодный кафель и тихо нервно смеюсь. Похоже, сегодня я любимица судьбы: хотела отвлечься от тяжёлых мыслей – получила развлечение в двойном размере. А ведь и правда, стало намного легче.

Па-а-аш, где ты? Хочу к тебе…

– Мы всё! Можешь повернуться, – разрешает Пётр.

– Пошли искать маму?

– Энджи, – поправляет меня Фёдор. – Она не любит, когда мы её называем мамой.

– Я пока слышала только «мать».

– А что, есть разница? – притворно удивляется Петя.

– Есть, позже объясню, – с улыбкой, которая не сулит маленькому троллю ничего хорошего, обещаю я.

Он опускает глаза, быстро подходит ко мне и тянет на выход. Фёдор уже держится за вторую руку.

Идём вдоль стеллажей. Близнецы совершенно равнодушны к товарам. Когда ты получаешь всё, что хочешь, по первому требованию, то и желаний не остаётся. Им сейчас намного интересней выяснить, кто перетянет меня на свою часть прохода. Поддаюсь то одному, то другому. Все довольны. Здесь самое главное – вовремя остановиться, чтобы не было обид.

Выворачиваем из ряда.

Энджи несётся к нам на максимальной скорости, которую только позволяют развить её туфли на двенадцатисантиметровой платформе. Она каким-то невероятным образом ставит мне подсечку и аккуратно, что ещё более странно, усаживает меня спиной к холодильнику с мороженым. Детали наше всё…