Даша Art - Солнце мрачного дня

Но платье не поддаётся – очень узко облегает мои бёдра. Он рычит, до боли сжимая мою задницу.

– Ай! – возмущаюсь я, в ответ получая лишь сиплый выдох.

Маркус немного отстраняется от меня, я могу как следует вдохнуть, но уже в следующую секунду слышится треск.

Я опускаю голову, чтобы увидеть, как Маркус дёргает вверх моё платье! Этого было недостаточно, чтобы разорвать низ платья, но вполне хватило, чтобы отрезвить меня.

Дом. Вечеринка. Хэллоуин. Жаки…

Жаки! О, Господи! Я бросила её!

Я поморщилась, наблюдая за манипуляциями Маркуса. Он зацепил край на левой стороне, чтобы разорвать платье по швам, но не успел этого сделать.

Я резко рванула вперёд, сбивая его с ног. От неожиданности Маркус теряет равновесие. Я пользуюсь этим, чтобы кинуться обратно в дом.

– Сука! – рычит он мне в след, но я даже глазом не моргнула.

Сейчас меня волнует совсем другое. И, кажется, я опоздала…

POV Яна

Боже, это не к добру.

Весь народ столпился внизу, недалеко от выхода. Я расталкиваю зевак, молясь, чтобы они глазели не на Жаки. Но молитвы мои не были услышаны.

Жаки сидит на полу в центре этого столпотворения, ее попа лежит на щиколотках, грудь – на коленях. И она была… без платья, в одном нижнем белье.

Жаки обхватила себя руками, чтобы прикрыть грудь, виднеющуюся сквозь кружева. Даже с такого расстояния я могу увидеть её слезы. Рядом стоит эта сука Сара и какой-то парень, держащий в руках платье Жаки.

Вот козел!

– Ёбушки-воробушки… – это первое, что пришло мне в голову.

Жаки поднимает на меня свои большущие глаза: мои ноги подкосились. Я едва не упала прямо там, рядом с ней.

В её глазах застыли боль, страх, и прямо сейчас проклёвывается надежда. Она смотрит на меня, словно я – божество.

Я должна что-то сделать. Но что?

– Вечеринка перешла в режим раздевания. И без меня? – Я пытаюсь пошутить в своей безбашенной манере, в то время как шестеренки крутятся в моей голове с космической скоростью.

Я не собираюсь просто хватать её и уводить. Нет, это слишком просто. Это покажет лишь моё сочувствие. Я же должна показать, что я – соратник, и Жаки не одинока в этой борьбе. Я также пыталась сдержать себя, чтобы не наброситься на Сару и не повыдирать её наращенные пакли.

В голову вдруг приходит именно то, что надо. Идея вспыхнула красной лампочкой. Я подхожу ближе к Жаки.

– Жаки, детка, не могла подождать меня? – ласково урчу я.

Она непонимающе смотрит на меня. Сейчас, большеглазая моя, ты все поймешь. Я ободряюще улыбнулась ей, хотя в душе всё клокочет.

Никому не позволено обижать моих друзей!

Никому!

И те, кто это сделал, ответят по полной программе, но это после. А сейчас устроим небольшое шоу.

– Надеюсь, ты не будешь против, если я все же присоединюсь к тебе.

Дотягиваюсь рукой до молнии на спине, нарочито медленно расстегиваю её, затем опускаю бретельки. Платье змеёй струится вниз, падая на пол у моих ног. Я перешагиваю через него, после чего аккуратно сажусь, чтобы взять в руки красную материю.

Поднимаюсь, сохраняя лебединую осанку, с вызовом смотрю на мудака, все еще держащего то, что осталось от розового платья. Он ухмыляется, окидывая меня похотливым взглядом.

Да, я знаю, что хороша. Ты, наверно, думаешь, как до сих пор меня не заметил? Я ведь очень сексуальна: накаченные ноги, пресс, упругая попа, округлые бедра, тонкая талия. И еще этот загар…

Но это всё не для тебя, сучий ты выродок!

– Возьми, – я смяла свое платье и кинула ему прямо в рожу, – понюхай и моё, раз уж у тебя такой фетиш.

Вот оно. Вкуси злость и унижение. Что, не нравится? А это только начало, мать твою!

Я поднимаю голову.

Вы думали, что так унизите Жаки?

Но нет. В оголении некоторых частей тела нет ничего унизительного. Особенно, если тело красивое.

Я кладу одну руку на талию, вставая в позу рекламы нижнего белья. А что, чем я не модель?

На мне черный кружевной бюстгальтер без лямок и трусики. Я вновь смотрю на Жаки. Она медленно встаёт, все еще прикрываясь руками, слегка подрагивая.

Парни улюлюкают, оценивающе взирая на наши тела. И им нравится то, что они видят – еще бы!

Упс, кто-то начинает фотографировать.

И тут происходит то, чего я никак не могла ожидать.

Маркус оказывается возле меня. Весь его вид не просто говорит, а скорее кричит о том, что он зол, как чёрт. Скулы напряжены, глаза сверкают. Парень хватает меня за руку.

Да что за манера такая, вечно меня куда-то тащить? Тоже мне, доисторические замашки!

Я пытаюсь остановить его. Но он был сильнее меня, да и эти высоченные шпильки явно не способствовали устойчивости.

– Маркус, какого хера? Ты что творишь, идиот тупоголовый? – принялась кричать я, лупя его при этом по руке, удерживающей меня, и плечу. – Куда ты меня тащишь? Я не оставлю её одну! Блять, Маркус! Отпусти меня!

Это уже потом я поняла, что ругалась на русском языке, и он все равно ничего не понял.

Я оглядываюсь, чтобы увидеть Жаки, застывшую в полнейшем шоке. Маркус вытащил меня на улицу, развернул к себе лицом, после чего откинул мою руку.

– Ты совсем рехнулась? – накинулся он на меня. – Решила предложить себя всему городу?

– Тебе-то какая разница? – При других обстоятельствах я бы даже порадовалась его реакции, но не сейчас. – Мне нужно вернуться. Жаки там одна!

Я поворачиваюсь в сторону дома, собираясь вернуться туда, но Маркус хватает меня за локоть, рванув обратно.

– Нет!

– Какого черта ты мне указываешь? – рычу я, раздувая ноздри. – Жаки осталась одна в этом гадюшнике, я должна вытащить её!

– Ей помогут, – уверенно заявляет он.

– Кто? – Я качаю головой, силясь понять, кто может ей помочь.

Но в голову ничего не приходит. Все, кто сейчас в той комнате, скорее окунут её в дерьмо, чем подадут руку помощи.

– Ты должна подумать о себе! Что, решила заняться благотворительностью?

Маркус всё ещё держит меня за локоть, но долго оставаться возле этого дома он явно не собирается. Парень тянет меня к стоянке, запихает в машину, не обращая внимания на моё активное возмущение и сопротивление.

Его машина именно такая, какая и должна быть у Маркуса Дэвиса. Стальная красотка. Под цвет глаз выбирал?

– Даже не пытайся выйти! – пригрозил он, захлопывая пассажирскую дверь.

Конечно, я должна попытаться сбежать, но что-то мне подсказывало, что далеко я все равно не уйду.

Скорость этой тачки и так уже зашкаливает, но Маркус продолжает нещадно давить на газ. Мы достаточно далеко отъехали от злосчастного дома, и когда вдоль дороги появились небольшие заросли, Маркус съезжает с обочины. Теперь нас не видно с дороги.

– Что ты задумал?

Здесь очень темно. Горло сжал страх. Тело моментом обдаёт холодом. Я не люблю такое уединение – это слишком жутко. В ужастиках все именно так и начинается.