Мария Рыжая - Доверяя себе

– Да, где же ты?! Я знаю, что ты тут…

Судорожно просматриваю бумаги, кидая ненужные на пол, и нахожу файл с надписью «Кодекс Этики», быстро пробегаюсь взглядом по содержанию.

Так… Предисловие, вступительная часть, основные положения, этические принципы работы с клиентами, внешние связи…

– Не то! Это всё не то! Черт! Где же…

Конфиденциальная информация, забота о сотрудниках, охрана корпоративных интересов сотрудников… Вот оно! Основные нормы поведения. Этические принципы и правила поведения сотрудников. Нахожу нужную страницу, открываю её и мои глаза быстро пробегают по строчкам: «Вся трудовая деятельность лиц, работающих в «АСКЕДА-МЕДИА» (сокращенно «А-МЕДИА»), должна вестись в соответствии с моральной строгостью и принципами надлежащего управления, также и в целях охраны имиджа Компании. Поведение и взаимоотношения всех сотрудников, в пределах компании и вне ее, должны быть основаны на прозрачности, справедливости и взаимном уважении. В этом контексте, в первую очередь, руководители должны быть примером для всей команды «А-МЕДИА» соблюдая, в ходе исполнения своих обязанностей, принципы данного «Кодекса Этики», корпоративные стандарты, процедуры и правила. Заботясь об их распространении среди штатных сотрудников призывая их соблюдать нормы и правила, по необходимости обращаться за разъяснениями или предлагать усовершенствования при необходимости… Бла-бла-бла… Продолжаю читать, пока не натыкаюсь на то, ради чего неслась бегом домой и чуть не убилась пару раз по дороге. Я прикусываю губу до крови.

… В связи с вышеизложенным, в компании «А-МЕДИА» запрещены любые отношения между сотрудниками, носящие романтический или любовный характер. Сотрудникам компании, пока они являются таковыми, запрещено вступать в брак или в сожительство друг с другом. В случае нарушения данного пункта «Кодекса Этики», незамедлительно следует увольнение без выходного пособия и надлежащих рекомендаций…». Там ещё что-то написано, но я уже не читаю. И так всё предельно ясно. С моих губ срываются проклятья, я откидываюсь на стену и сползая по ней, бью кулаком, злясь из-за этой ситуации, в которой сама того не осознавая, оказалась.

– Черт! Черт! Черт! – Кричу я от злости.

И я не знаю, чем больше расстроена: тем, что могу остаться без работы мечты или тем, что никогда больше не смогу быть с мужчиной мечты. Не то чтобы я планировала встречаться с ним снова, но согласитесь, кто не захочет оказаться в постели с горячим сексуальным красавцем, генеральным директором и холостяком? Работа, это то, к чему я упорно шла несколько лет. Возможно ли, что если мы не будем вспоминать, об этом нашем небольшом рандеву, то я смогу закончить стажировку? Несколько раз я бьюсь головой о стену и снова чертыхаюсь. Я, в ещё большей жопе, чем думала раньше. Так я и сижу на полу в прихожей, думая о том, какая я чертовски везучая. В кавычках разумеется. Пока меня не выдергивает из моего самобичевания звонок телефона. Мама.

– Привет, мам, – без особого удовольствия я отвечаю на её звонок.

– Что с твоим телефоном? Не могу со вчерашнего вечера дозвониться. Я беспокоилась, неужели нельзя матери написать…

– Маааам! Ты опять?! Мы уже это проходили несколько раз… – Со стоном поднимаюсь на ноги и иду в ванную, чтобы набрать воду.

Мне нужно срочно расслабится и подумать обо всём. Сейчас мне, как раз и не хватало ещё нравоучений от матери.

– Да, прости… Я просто беспокоилась о тебе, дочка!

– А ты не беспокойся!

– Лина, вот…

– …когда у меня появятся свои дети, я тебя пойму… – Заканчиваю я её любимую фразу, которой она частенько пытается мной манипулировать.

– Лина!

– Ну что, мам? Мы уже говорили об этом. Если со мной что-то случится, то не прореживай, тебе обязательно сообщат. К тому же всё нормально, я в полном порядке. Жива, здорова. И не дав ей начать задавать мне сто и один вопрос, я быстро продолжаю: – Первый день стажировки прошёл отлично, второй тоже. Сходили с коллегами в клуб.

На слове «клуб» перед глазами всплывает образ Германа, а затем образ голого Германа, а затем Германа на мне, во мне, а затем я на Германе, а затем…

– Лина? Алло, ты там?

– Да… Ой, извини, отвлеклась на кран в ванной.

«Ага, как же.»

– В общем, мы классно провели время.

«И это мягко сказано», – думаю про себя.

– Только вернулась с работы, хочу принять ванну и повалятся. Вчера поздно вернулась, не стала тебе звонить.

И да, мне совершенно не стыдно врать матери.

– Зато я тебе звонила весь вечер, но твой телефон был отключен. Могла бы хоть смс написать…

– МАМА!

– Ладно, всё, молчу! Позвонила сказать, что люблю тебя и, чтобы ты берегла себя! Я просто беспокоилась.

– И я тебя люблю, мам. И берегу себя! Но иногда ты бываешь немного слишком…

– Да ладно, Лина. Вот, когда…

– Даже не начинай!

– Лаааадноооо…

Мы смеёмся, и она рассказывает, как прошёл её день, а точнее два.

Мы с мамой достаточно близки, и с границами у нас всё нормально, иногда можем не созваниваться неделями. Но иногда, как правило, раз в пару месяцев, в ней просыпается «мать» и она, вот, как сегодня начинает меня чересчур опекать. Меня это раздражает, и она об этом знает, но, когда у неё заканчиваются все аргументы, она использует самый веский: «Каролина, я вообще-то твоя мама! Уважай это!». И я уважаю, но не всегда. В общем у нас нормальные отношения мама-дочка и я это ценю. А пару раз в год мы приезжаем друг к другу в гости. Так что послушать мамины нравоучения по телефону, иногда бывает весело. Но не сегодня. Поэтому, поболтав ещё немного, мы прощаемся, и я опускаюсь в пенную ванну, чувствуя, как приятно расслабляются мои ноющие мышцы. После ванной, надеваю свою уютную пижаму и устраиваюсь в постели с книжкой в руках, но не проходит и пяти минут, как я проваливаюсь в крепкий сон.

***

Его руки плавно скользят от моей шее, по спине и опускаются на мою попку, нежно её сжимая. Он накланяется и оставляет несколько поцелуев и легонько прикусывает.

– Какая сладкая и аппетитная у вас задница, Каролина Эдуардовна…

Я стою совершенно голая задом к нему, опираясь на стену. Он поднимается и его руки ласкают меня, пока он шепчет мне на ухо, как сильно хочет меня и то, что он со мной сейчас сделает. Меня пронзает дрожь предвкушения и мне срочно нужно почувствовать его внутри. О чём я ему и говорю, но видимо у мужчины другие планы и он разворачивает меня лицом к себе.

– Как всегда нетерпелива, детка?

Его шёпот пронзает моё тело, и я хочу, чтобы сейчас другая его часть пронзала меня. Да, я чертовски нетерпелива, когда дело касается Германа. И его большого твердого члена. Я тру свои бёдра друг о друга и облизываю губы. Он нежно целует меня, прикусывает мою нижнюю губу и немного её оттягивает, затем оставляет легкий поцелуй на моих губах и спускается поцелуями ниже, по шее, ключицам, переходит на грудь: сначала одну, затем другую, поочерёдно втягивая соски в рот и нежно прикусывая. Пока он опускается ниже, мои руки тянутся к груди, и я сжимаю свою грудь, нежно теребя пальцами соски. Потом он опускается передо мной на колени, и я понимаю, что именно он хочет сделать.