Я не понял, что она сказала, мимо прошла улыбающаяся Акари, что-то сказала девушке и та погладила меня по голове узкой тёплой ладошкой. Она стояла так близко, её грудь тогда показалась мне очень большой. Мне даже показалось, что я увидел краешек её кружевного бюстгальтера. Член у меня тогда вставал по любому поводу и уж тем более, он не остался в стороне в такой ситуации, и когда эта чудесная девушка взяла меня за руку и повела за собой, я неловко сутулился, пытаясь скрыть от неё свою мальчишескую эрекцию и мне было чертовски стыдно. Мне так хотелось, чтобы она этого не заметила! Когда я встал, то вдруг оказался почти одного с ней роста. Я вспомнил, что она удивилась, и захихикала, прикрывая ладошкой маленький, как у девочки рот. Пока она тащила меня за собой, она несколько раз оборачивалась и улыбалась мне ободряющей улыбкой. Я готов был идти вслед за ней хоть на край света! Праздничный обед я плохо помню, помню, что сидел рядом с ней и когда наши плечи соприкасались, я готов был провалиться сквозь землю и одновременно умереть от счастья! Она учила меня пользоваться палочками, её горячая грудь периодически упиралась мне в плечо. Честное слово, я тогда чуть не кончил от этого! После обеда она куда-то пропала, я искал её повсюду, но так и не нашёл. От всех этих воспоминаний у меня, как обычно началась эрекция. Я тяжело вздохнул. Сколько ей сейчас? Тогда ей было, наверное, чуть за двадцать, значит сейчас ей около тридцати. Женщины под тридцать никогда не казались мне старухами, наоборот, по моему мнению, именно к этому возрасту, японки достигали своего расцвета. Даже Акари, которой было почти сорок, я считал привлекательной, не будь она такой грубой и шумной. Если вдуматься, это эротические переживания на свадьбе отца, безусловно, повлияло на мои сексуальные предпочтения. Где-то я читал, что мужчина ищет в каждой девушке черты своей первой любви. Или там было про мать? Не помню точно. Свою настоящую мать, я в любом случае совсем не помнил. Возможно, образом матери для меня стала эта прекрасная незнакомка. Возможно, именно поэтому отношения со сверстницами у меня не складывались. Благодаря яркой для местных внешности, я не был обделён вниманием девчонок, но за всю мою «счастливую» юность лишь одна девочка, что жила по соседству оставила какой-то след в моём сердце. Её звали Сакура. В средней школе мы переехали, и я её больше не видел. Акари говорила мне, что вроде как они живут всё там же где и раньше. Это неудивительно, дом у них был по местным меркам просто огромный! Дворец какой-то! Эрекция всё не спадала! Сколько раз я онанировал, представляя себе, как ласкаю ту девушку. Да, в своих мечтах я осквернил её множество, множество раз. Что я только с ней не вытворял! То она соблазняла меня, то я грубо насиловал ее, называя при этом всякими похабными, унизительными словами. Возвращаясь к отношениям со сверстницами, я не вынес из них ничего, кроме стойкой нелюбви ко мне всех моих одноклассников мужского пола. Я понял, что с такими мыслями заснуть мне не удастся, несмотря на сильную усталость. Я спустил трусы, взял телефон, сжал рукой свой пенис и принялся дрочить, рассматривая фото разных красоток, пока не наткнулся на девушку, которая показалась мне похожей на ту самую, возбуждение моё сразу максимально возросло, через несколько секунд я кончил. Физическое напряжение спало, но я почувствовал себя каким-то опустошённым, как будто я опять изменил своей детской любви. Я вспомнил, как Сакура восхищалась размерами моего члена. Это было на последнем году средней школы, мы тогда с ней переспали три или четыре раза. Честно говоря, не думаю, что мой член какой-то очень большой. Довольно средний, по-моему. Громадным его можно назвать, разве что по сравнению с достоинством большинства японских мужчин. К тому же у японок, там и правда всё довольно миниатюрное, то есть для большинства из них мой член действительно довольно крупный. Кроме того нельзя забывать, что Сакуре было тогда пятнадцать лет, и мой член был первым настоящим членом который она увидела. Я уже упоминал, что Сакура была из богатой семьи. Красивой она мне не казалась, на лице её всегда было отстранённое, холодное выражение. За глаза её называли Снежной принцессой. Тем не менее, когда я увидел её впервые, она не показалась мне привлекательной. Потом когда мы сблизились, я понял, что она может быть и весёлой и милой, только почему-то никому этого не показывает. При том, что она была неглупой, очень неглупой. Оценки у неё всегда были гораздо лучше моих. Я у неё всё время домашку переписывал. Отец у неё по слухам был связан с якудза. Из-за этого у неё совсем не было друзей, кроме меня. С ней приятно было поболтать и проводить время вместе. Как-то незаметно мы с ней стали очень близки. Вспоминая сейчас об этом, я думаю, что скорее инициатива сексуальной близости исходила от неё. Именно поэтому, я не испытывал угрызений совести когда мы расстались. Я бы с удовольствием остался с ней друзьями, но Сакура думала иначе, больше она со мной не разговаривала. Акари говорила, что она даже пыталась покончить с собой, резала себе вены. Не думаю, что она это серьёзно, Сакура была для этого слишком рассудочной. Но её отец меня просто возненавидел. Уверен, он и сейчас с удовольствием отрезал бы мне пару пальцев! А может и не только пальцы. Эти воспоминания отвлекли меня, я стал думать о несделанных уроках, зевнул, подоткнул подушку, мысль о том, что надо бы выключить свет в коридоре была последней, перед тем как я провалился в сон.
– Роман, ты меня совсем не слушаешь! – я смотрел на её обиженно надутые неумело накрашенные губки, круглый подбородок, белую тонкую шею с родинкой с левой стороны. Мне было её немного жаль, она приложила столько усилий, чтобы без запинки произносить моё имя.
– Что?
– Вот об этом я и говорю!
Эта девушка, я с самого начала подозревал, что она просто пытается повысить свой статус в глазах подруг, за мой счёт. Что касается меня, то мне было как-то по барабану. Она предложила мне встречаться, и я согласился. Но с какого-то момента она начала доставать меня своими назойливыми приставаниями. К тому же и лицо её было самым заурядным. Короче говоря, она не была девушкой моей мечты. Похоже, что даже её запах был мне всегда неприятен.
– Знаешь, давай расстанемся! У меня сейчас совсем нет времени на отношения, – выдавил я из себя, отвернувшись и глядя в пол. Ох, не люблю я все эти выяснения отношений! Сейчас начнётся. Она молчала несколько секунд, видимо до неё, как обычно тяжело доходил смысл моих слов. Потом губы её задрожали.
– Придурок! – она повернулась и быстро пошла прочь, почти побежала, кажется, она расплакалась.
Я смотрел на её быстро удаляющиеся худые ноги в длинных белых носках и думал о том, что, к сожалению, это, скорее всего не конец. Такие, как она не сдаются быстро. К тому же вожделённый ею статус девушки престижного парня она тоже не может упустить так легко. Хотя какой я к чёрту престижный?! Бегаю с подработки на подработку! Оставили бы они уже все меня в покое! Прозвенел звонок, мне пришло в голову, что на следующей перемене наверняка припрутся эти придурки из баскетбольного кружка и будут уговаривать меня вернуться в клуб! Чтоб им пусто было! Содержать меня вы будете, кретины? Или ваш долбаный кружок? Вам-то рекомендации нужны, а до меня вы чего докопались? Вздохнув я, поплёлся в свой класс, нужно будет после следующего урока как-нибудь по-быстрому свалить! По дороге домой я задремал в поезде и едва не проехал свою остановку. Подойдя к двери своей квартиры, я вдруг ощутил некоторое беспокойство. Был ли виной тому едва уловимый запах духов, который я почувствовал из-за своей двери или что-то другое, внутри меня возникло странное тревожное чувство, а сердце вдруг бешено забилось. На своё обоняние я никогда не жаловался, это были духи, которыми могла пользоваться красивая женщина, в самом расцвете своей женственности, точно не школьница. Прежде всего, потому что они были дорогие, у школьницы на них просто не хватило бы денег. Я осторожно отпер дверь и нерешительно вошёл. Надо было бы произнести приветствие, но язык от чего-то прилип у меня к нёбу. Помявшись в коридоре, я снял кроссовки и, стараясь не шуметь, осторожно заглянул в проходную комнату. В глаза мне сразу бросился светло коричневый чемодан на колёсиках. Он был открыт, вещи из него были разложены на полу. Мой взгляд задержался на крохотных ярко красных кружевных трусиках, такой маленькой красной тряпочке.
Читать дальше
