Анна Владимирова - Мой капитан-киборг

Ни черта не расслабило меня вчера, стало только хуже. Найду эту зеленоглазую мурену, будет бедная у меня. Обещал, что никто ее не спасет – слово надо держать. Она мне задолжала утро, а теперь на долг начнут капать проценты!

Хорошо, хоть Кайл предсказуемо не требовал от меня приветствий и эмоций – мы слишком хорошо друг друга знали. Я вошел в кабинет и сразу же встретился взглядом с его хозяином.

Кайл Грейв – специалист отдела информационной безопасности Министерства. Теперь. А когда-то мы с ним были просто подопытными телами для эксперимента нашего Правительства по созданию суперлюдей, способных выживать там, где не могут обычные люди. Кайл был первым.

Я иногда пытался представить себе тот ад, через который пришлось пройти ему. Мы с ним не были похожи. Я – свободный человек, выпускник военной академии, у которого был выбор. И когда меня перемололо в катастрофе на тестах подводного аппарата, я сам решил лечь на операционный стол. У Грейва никогда не было выбора.

– Не садись, – первое, что услышал от него, войдя в кабинет и собираясь опуститься на первую попавшуюся горизонтальную поверхность.

Идеальный, как обычно. Черный костюм и темный сканирующий взгляд – беспроигрышный фирменный стиль негласного серого кардинала Министерства. С ним рядом даже за себя не порадуешься, что в кои то веки на мне джинсы и футболка вместо униформы!

– И тебе доброе утро, – поморщился, выпрямляясь.

– Пойдем, – скомандовал он и вышел из-за стола.

– Хоть бы спросил, как мои дела, – проворчал, когда мы поравнялись в коридоре.

– Про твои дела я уже все знаю, – без тени усмешки ответил он.

– Что-то нашел?

Не любил эти его паузы, но знал – если молчит, значит все сложнее, чем я ожидал.

– На камерах пусто, – нахмурился он.

– У меня нет галлюцинаций, – досадливо процедил я.

– Если бы у тебя были галлюцинации, то на камерах был бы ты один, – не оценил шутку Грейв. – Изображений нет вовсе. А прошло всего три часа…

– Кто-то подчистил за ней все?

– Скорее всего, – многозначительно кивнул он. Но я знал этот его тон – это только начало.

Мы прошли к лифтам.

– Как ты? – все же спросил он, когда мы остались в лифте.

– Мне нужно ее найти, – принял его вызов взглядов. – Не знаю зачем, не спрашивай. Просто нужно. Если анализ не покажет какой-то наркоты в крови, конечно…

Кайл усмехнулся:

– Думаешь, она, как фея, дунула тебе что-то в глаза на подлете?

– Вряд ли, – шумно выдохнул я. – Я бы почувствовал. Да и запал на нее еще до того, как она подошла.

Кайл пожал плечами:

– Бывает.

Ему ли не знать? Только его «бывает» уже надежно и всерьез в него влюблено, живет с ним и никуда давать деру не планирует, насколько мне известно. Мы до сих пор переписываемся с Рошель. Я держу руку на пульсе с тех пор, как довелось привести ее в чувства, пока Грейв валялся с семнадцатью огневыми. Знаю, что с ним иногда может быть нелегко, но искренне хочу, чтобы у них все и дальше было также хорошо. Они это заслужили.

Уверен, Кайл знает о нашей дружбе, но ни разу ничего мне не высказал, а я не спрашивал разрешения.

– Что ты вообще думаешь? – вдруг спросил он, когда мы вышли на нужном этаже и направились по белым коридорам, полным неприятных воспоминаний.

– Нужно быть идиотом, чтобы подослать кого-то ко мне, но, видимо, таковой нашелся…

– В то время как разведки всех стран знают, что ты – последний, у кого можно было бы искать информацию?

Мозги киборгов защищены не только от снотворных и ядов, но и от воздействий препаратов, с помощью которых допрашивают обычных людей. Это если киборга вообще удастся взять.

– Может, кто-то хотел избавиться от нее, но способ так себе… – серьезно предположил я.

Мысль, что мою ночную диверсантку будет кто-то преследовать и угрожать ей, неприятно кольнула в области солнечного сплетения. Когда к ней прилипло притяжательное местоимение, я решил не разбираться.

– Найдем ее и узнаем, – холодно отозвался Кайл и активировал входную панель корпуса.

Будто вчера отсюда вышел. Лаборатория Министерства была для меня особенным местом – я проходил тут реабилитацию. Думал, черта с два когда-либо приду сюда по своей воле.

– Мистер Джонс, добрый день.

Я тут же оказался под пристальным вниманием хорошо знакомой привлекательной особы. И ничего что ей за пятьдесят, Грейс Либерти – сердце этого места. Только я надеялся, что Грейв не станет привлекать ее к моим… биоматериалам.

– Привет, Грейс, – я помнил, как доктор не любила официального обращения. – Как дела?

– Спасибо, капитан Джонс, кажется, лучше, чем ваши.

– Голова колется, доктор, а я вчера выпил лишь стакан мартини. Старею? – улыбнулся ей вымучено.

– Вряд ли, – ответила она на улыбку. – Пойдемте. Ничего еще не принимали?

– Ни душа, ни анальгетика.

– Отлично. Мистер Грейв, он у вас умница…

– Других не держим, – усмехнулся Кайл.

Отвык я от этих специфических любезностей.

– В крови довольно сильная реакция на препарат, – через несколько минут сообщила Грейс, не отрываясь от показателей анализатора.

– Дайте анальгина, – процедил я. Боль стала совсем нестерпимой.

– Кайл, посмотри пока… – Грейс изящно вспорхнула на шпильках со стула и вскоре вернулась ко мне с инъекцией. – Видишь?

– Какая-то комбинированная дрянь, – прокомментировал сухо, пока мне вводили в вену препарат. – Почти разрушилась – не собрать остатков.

– Угу, – досадливо поморщилась Грейс. – За борьбой с побочными составляющими и не рассмотрим ничего. Тот, кто делал эту формулу, знал, на кого она рассчитана и какой эффект должна дать.

– Почему же не подействовало? – поморщился я. Перед глазами уже прыгали черные точки.

– Подействовало, ты же уснул, насколько я поняла, – и Грейс вернулась к анализатору.

– Уснул, но уже под утро.

Кайл задумчиво сверлил взглядом спину Грейс:

– Подготовь мне отчет по всем остаткам, которые найдешь…

– Я даже соберу для тебя варианты паззла, – лучезарно улыбнулась она ему. – А там сам уже подумаешь, какая формула и какие ее эффекты больше подойдут под твою версию.

Глаза Кайла заблестели восхищением – редко на кого он так смотрел.

– Можете и со мной поговорить, – начал раздражаться я. – О чем вы?

– Грейс может предположить формулу препарата по его остаткам. Вместе с тем получим и вариации эффектов…

– Какие вариации? – головная боль, пусть и стихающая, не делала меня дружелюбнее. – Меня хотели вырубить.

Грейв посмотрел на меня долгим пронзительным взглядом, потом коротко приказал:

– Заканчивай с сдачей биоматериалов. – Он поднялся с кресла. – Жду в кабинете.

Хаддауэй стрит жила своей жизнью – пестрые палатки, запахи дешевой синтетической уличной еды, музыка на стыке блюза и хип-хопа, танцы молодняка, кучкующегося в подворотнях, и пестрые флаги сохнувшего белья.