Ксения Громова - Деспот

– Я еще не закончил, – вдруг произнес Баграт и отпустил меня, – Беги, но оглядывайся. Я всегда буду следовать за тобой.

Мне не нужно было повторять дважды.

Я бежала в свою комнату, а гости оглядывались на меня, перешептывались.

Представляю, как я сейчас выгляжу. Словно потрепанная гулящая девка.

Как только я оказалась в своей комнате, тут же пошла в ванную. В зеркало не смотрела.

Я смывала с себя его прикосновения. Хотелось плакать, но я держалась. Хотелось рассказать Майклу, чтобы он заступился за меня. Но я не стану этого делать. Мы не дома. Здесь слово женщины не имеет никакого веса по сравнению с мужским словом. Даже если мне поверят, Баграт выйдет сухим из воды.

И я боялась, что из-за этого у моего мужа могли быть проблемы. Мы скоро уедем отсюда. И все. И больше никогда не приедем. Ведь мы оба явно разочарованы поездкой.

Я вышла из душа и увидела Майкла, который раздевался. Муж выглядел уставшим. Господи, надеюсь, что он не видел, как я позорно сбежала. Я подошла к нему и закинула руки ему на шею.

– Устал? – спросила, начиная массировать его шею. Майкл кивнул и прикрыл глаза.

– Не обижайся, но иногда твою маму сложно остановить. Болтает без умолку.

Я усмехнулась. Иногда такое бывало. Но давным-давно.

– Извини, что бросил тебя.

– Да ничего, все в порядке… Иди в душ, а потом ляжем спать. Я тоже чертовски устала.

Ночь была беспокойная. Я без конца ворочалась, но сон все никак не шел. Тогда я разбудила Майкла, стащила его трусы и оседлала его.

Супруг не был против такого нападения.

Я быстро двигалась на нем и постепенно все мысли о Баграте исчезали из моей головы. Я не представляла его на месте своего мужа.

После я легла рядом с Майклом, обняла его и, наконец, уснула.

Весь следующий день я провела вместе с мужем. Мы никуда не выходили, собирали вещи, а еду нам приносили служанки.

Завтра мы будем уже дома.

К счастью, день прошел быстро. Но я, глупая, все-таки ждала, что мама зайдет ко мне, поговорит со мной. Но я видела, как она гуляла с гостями, которые еще не уехали. Конечно, я ее понимала. Такой шикарной и богатой жизни у нас никогда не было. Я не смела ее осуждать. И обиды не хотела копить. Я больше не маленькая семнадцатилетняя девочка, которую ранит равнодушие единственного родителя.

На следующий день мама хотела поехать нас проводить в аэропорт, но я попросила ее этого не делать. В аэропорт мы уехали втроем: я, мой супруг и водитель.

Мы оба хотели побыстрее уехать из этой страны. Восток – прекрасен, но сказкой для меня не стал.

И почему-то я нервничала. Я боялась, что где-то из угла выпрыгнет Баграт и сделает что-то плохое.

Но я успокоилась, стоило нам подняться на борт самолета и занять свои места. Майкл сел возле окна, я по середине. Место рядом со мной вновь пустовало. И я переживала, что меня ждет двухметровых сюрприз с черными волосами и щетиной. Но рядом села молодая девушка.

Я облегчено вздохнула и взяла Майкла за руку.

– Наконец-то, домой, – тихо проговорила я, сжимая его пальцы. Муж нежно поцеловал меня в губы, и я улыбнулась ему.

А потом раздался хлопок и салон самолета заволокло дымом.

Затем раздался оглушительный звук, и я увидела огонь.

Был дым. Вокруг. Везде. Я ничего не видела. И я не могла дышать. Но мне нужно было найти Майкла. Я потянулась к креслу, в котором сидел мой муж, но его там не оказалось. Что за черт?! Я открыла рот, чтобы начать выкрикивать его имя, но едкий дым тут же забился мне в горло, и глухой кашель скрутил мое тело. Мне казалось, что я вот-вот выплюну легкие. Я медленно сползла со своего места и уперлась лбом в теплый пол. Голова начала кружиться, а кашель все никак не прекращался. Я умирала. Неужели это конец?

Вдруг мне показалось, что я услышала чей-то голос, который звал меня. Но, наверное, это предсмертные галлюцинации.

Одно мгновение и все… Я потеряла сознание.

* * *

Я чувствовала, что лежала на чем-то мягком, слишком мягком. Я все прекрасно помнила. Мы сели в самолет, но даже не успели взлететь, как что-то пошло не так. Но что именно? Это было нападение? Теракт? Но официально в мире больше нет террора.

Или просто самолет вышел из строя?

И где Майкл? В порядке ли он? Жив ли он? Я не переживу, если потеряю его. Я почувствовала, как чья-то нежная рука прикоснулась к моему лицу. Медленно погладила по щеке и заправила прядь волос за ухо.

– Милая, – произнес тихий голос. Это была мама, – милая, открывай глазки. Ты в безопасности. Открывай глаза…

И я открыла.

Мама сидела на постели и внимательно смотрела на меня. И она улыбалась. Только я не видела повода для радости.

– Где Майкл? – прохрипела я. Из-за дыма, которого я успела наглотаться, мой голос сел, и немного болело горло.

Мама продолжала глупо улыбаться и поправила тонкое одеяло, которым я была укрыта.

– Отдыхай, – сказала она и попыталась уйти, но я схватила ее за руку.

– Где мой муж?!

– Ты сейчас должна поправляться… – мама включила свою любимую роль – роль дурочки.

И меня это жутко раздражало. Меня бесило, когда она так себя вела. Почему нельзя ответить прямо на поставленный вопрос? К чему эти увиливания и глупые вопросы?! К чему эти улыбки, которые были совершенно не к месту?!

– Где Майкл? – закричала я и тут же закашлялась. Я должна была узнать ответ.

Но мама решила довести меня до белого каленья. Вырвала свою руку из моей хватки, встала и направилась на выход из комнаты.

Она не сказала мне ни слова, молча ушла, хлопнув дверью напоследок.

Больше я ее не видела. Правда, об этом я еще не знала.

Я стала осматриваться. Эта комната была мне незнакома. Куда меня привезли? И, самое главное, кто именно спас меня? Спасли ли моего мужа? А еще мне очень важна была моя шкатулка…

Я хотела встать и осмотреться, но как только я поднялась, моя голова закружилась, и я вновь села. Вот черт.

Прижали пальцы к вискам, зажмурилась. Так. Не время. Не время быть слабой. Открыла глаза и огляделась. Эта комната была чужая. Не моя. То есть не та, в которой я жила у мамы. Где я?! Куда меня привезли?!

Ответа я не получила.

Несколько дней я провела в этой комнате, из которой меня не выпускали. Дверь постоянно была заперта. Слава Богу, что хоть в комнате была ванна, в которой я мылась. Но стабильно четыре раза в день приходила молчаливая девушка, которая приносила мне еду. Я пыталась ее разговорить: сначала по-хорошему, а потом даже угрожать начала. Но на нее слова мои не действовали.

Смотрела в окна. Но пейзаж был незнаком. Ясно одно – я была на Востоке.

И я догадывалась, чьих рук это дело.

Баграт. Решил отомстить?

Неделю я провела в этой комнате. Мама больше не приходила. А я и не ждала ее.

Но однажды вместо служанки в комнату вошел мужчина с большим пакетом и коробкой.