Лина Филимонова - Любовь по залёту

– Компресс делала? – произнес я, отогнав ревнивые мысли.

– Ага. Компресс, – вздохнула она.

И все же с ней что-то не то. Не было тут никакого другого мужика. Она бы не так выглядела после жаркой ночи. Была бы довольной мурлыкающей кошечкой, а не наполовину грустной, наполовину злобной пантерой.

– Мне кажется, тебе нужен еще один компресс, – вырывается у меня.

Змей, заползший мне в голову, шепчет: “Компресс на грудь… Снять майку, натереть водкой, положить сверху… да хотя бы меня! Я – лучшее согревающее средство!”

– Хочешь сделать мне компресс?

Аня разворачивается ко мне, опускает взгляд на мои штаны, смотрит на шлагбаум, перекрывший выход из кухни.

– Ты хоть иногда верхней головой думаешь? – устало и как-то даже обреченно спрашивает она.

– Бывает, – отвечаю я. – В основном, на работе.

Ну да, я – примитивное членоголовое существо. Она так считает. Не буду ее разубеждать.

– Я одного не могу понять, – она уперла руку в бок. – На фига ты притащил мне свой стояк?

Снежная королева за словом в карман не лезет. Обожаю ее злой язычок! Особенно на своем члене…

– Выметайся, – говорит она.

Обязательно выметусь. Но не сразу.

Я сажусь на стул. Хватаю Снежную королеву. Усаживаю к себе на колено. Змей трется об нее, она брыкается.

Но я держу ее крепко. Не вырвется и не убежит.

Говорю:

– Рассказывай. В чем дело? Почему глаза красные, зачем водка? И как ты могла пропустить восьмое марта в доме своей подруги?

Снежная королева стреляет в меня глазами. Ледяные стрелы вонзаются в мою голову и в бошку змея. Но нам пофиг. Даже приятно.

Так освежает…

– Не отпущу, пока не расскажешь.

– Пф-ф, – фыркает она.

– Будешь молчать – начну пытать, – предупреждаю я.

Я даже знаю, с чего начну. Дерзкие соски трутся о мою грудь. Мой язык ноет от желания устроить им сладкую экзекуцию!

Аня

Да, Демид не умеет целоваться. Это не поцелуй. Это взлом и проникновение.

И обнимается он неправильно. Это бандитское нападение и захват, а не объятия!

Разговаривать по душам – тоже явно не его. Схватил, держит своими лапищами. Угрожает.

И думает, что это сподвигнет меня на откровенность!

Вот был бы номер, если бы я рассказала ему о своих печалях. Поведала, как протыкала презервативы, как обманным путем стащила с него резинку и добилась того, чтобы его работающий за троих змей извергся в меня.

Даже полуберезку делала с его помощью.

И все зря!

Даже любопытно, какая у него была бы реакция на мой рассказ. Небось, убежал бы, сверкая пятками. В страхе, что я снова оседлаю его Горыныча и заставлю меня оплодотворять.

Может, так и сделать? Рассказать.

Тогда он точно больше ко мне не заявится.

И не будет угрожать пытками, облизываясь на мою грудь.

Да, он не умеет нежно обниматься и целоваться. Но в некоторых позициях бесподобно работает языком. Таких пыток я могу не выдержать!

Аня

Давно, очень давно я не просыпалась в таком умиротворенном состоянии. Лежу, улыбаюсь безо всякой причины. Чувствую себя если не счастливой, то удивительно спокойной.

За окнами весна, солнце, хоть и не теплое, но уже яркое, пробралось в комнату через щели жалюзи. И меня поглотило невесть откуда взявшееся ощущение, что все будет хорошо.

В последние… не знаю даже, месяцы или годы, я все время напряжена.

Переезд из маленького городка в столицу, учеба с подработкой по вечерам, работа на полторы ставки почти без выходных… Приходилось крутиться, чтобы заработать и на съемное жилье, и на все остальное.

Личная жизнь периодически бывала, пару раз я даже всерьез влюблялась. Но все заканчивалось громким пшиком. И вот, два года назад я поняла, что хочу замуж и ребенка. Я сознательно искала мужа. Не нашла.

Решила, что вполне могу обойтись без него. Потому что ребенок нужен мне гораздо сильнее, чем муж. А часики тикают…

Не знаю, откуда, но в моей голове прочно засела мысль, что родить нужно до тридцати. А мне уже двадцать восемь.

Так вот. Обычно, когда я просыпаюсь утром, то сразу вспоминаю все свои беды и неудачи. Все неприятные вещи, которые предстоит сегодня сделать, все проблемы, которые нужно решить. Все планы, в которых обязательно что-то пойдет не так.

Вспоминаю – и начинаю волноваться. Даже не успев открыть глаза. Я редко бываю по-настоящему расслабленной и спокойной, хоть и умею выглядеть такой.

А сегодня… что-то изменилось!

У меня по-прежнему полно проблем и забот, недавно меня постигло грандиозное разочарование.

Но на душе легко.

И что-то внутри меня шепчет: “Плевать на все. Жизнь прекрасна. Не стоит тратить нервы на всякую чепуху!”

К чепухе я отношу и Демида. Я все же смогла выставить его вчера.

И, конечно, я ему ничего не рассказала. Все, что я скажу, может и будет использовано против меня.

Как хорошо, что у меня критические дни!

Иначе… кто знает, хватило бы у меня силы воли или я бы позорно сдалась, начав открыто стонать от его прикосновений?

Когда он коснулся моего соска через майку, потом обрисовал полукружие груди, сжал ладонью… Я изо всех сил боролась с головокружение и горячей пульсацией внизу живота.

– Прекрати!

Я треснула его по руке.

– Начинаю пытки. Как и предупреждал.

– А не пошел бы ты…

Что он себе позволяет? Какое имеет право держать меня и силой принуждать к… О-о-о…

Демид запустил руку под майку и подобрался к моей груди снизу. Еще мгновение – и его палец доберется до соска. Тогда я точно утрачу остатки воли и рассудительности. Этого допустить никак нельзя! Хотя бы потому, что сегодня я не могу заниматься сексом. Но это не главная причина. Главное: я не должна ему поддаваться. Он и так слишком много о себе возомнил.

Думает, что может приходить в любое время и получать горячее обслуживание. Ага, размечтался. Я тебе не круглосуточный сексуальный фаст-фуд!

Надо действовать быстро и решительно.

Я взяла и просто… впилась зубами в его нос. Он охнул от боли, ослабил хватку и дал мне возможность вырваться из медвежьих объятий.

– Ты рехнулась? – завопил Демид.

А я схватила ту самую недопитую бутылку водки и сообщила:

– Только попробуй ко мне подойти – разобью о твою голову. И рука не дрогнет. Ты меня знаешь.

Демид

Я ее знаю. Разобьет. И даже не поморщится.

Снежная королева – самая безбашенная из всех девчонок. Самая сумасшедшая. Самая язвительная, надменная и острая на язык.

Самая желанная.

Как я ее сейчас хочу! Она меня только что вероломно цапнула, так сильно, что у меня слезы брызнули из глаз. Прямо сейчас она замахивается на меня бутылкой, угрожая убить. А у меня стояк!

Сексуальный инстинкт сильнее инстинкта самосохранения. Уверен, мой железный питон охотно пожертвовал бы верхней головой ради того, чтобы засунуть свою башку в ледяную пещерку.