Дана Стар - Продана замуж

Облегчённо выдохнув, я доела свой завтрак и побежала обратно в комнату, чтобы проверить всё ли собрано, а также уложить волосы.

Через час все девушки, которые решили отправиться на каникулы к родне, толпились в главном холле учебного заведения.

Попрощавшись с наставницами, мы покинули вуз. У главных ворот заведения нас уже ждала длинная вереница роскошных автомобилей бизнес класса.

Aplomb (равновесие) – умение танцовщицы стоять в той или иной позе на одной ноге на протяжении долгого времени.

– Доброе утро, Якоб, – я вежливо поздоровалась со своим личным водителем-телохранителем, а он заботливо распахнул передо мной дверь навороченного седана. Забравшись на мягкое кожаное сиденье, я блаженно прикрыла глаза, вдохнув запах кожи и дорогого парфюма.

Даже водители семьи Королёвых одевались дорого и пользовались брендовыми духами. Этот парфюм я прекрасно знаю.

– Доброе утро, леди, – он приветливо мне улыбнулся, поправляя идеально выглаженный пиджак, – соскучился за вами.

Дверь хлопает. Якоб занимает место водителя. Машина трогается с места. Я машу подружкам из окна, а они машут мне в ответ.

И вот я здесь! В машине. Еду домой. Ура!

Вернее, в аэропорт.

– Как дела, Якоб? Как мама и папа? Слуги?

– Дела хорошо. Все с нетерпением ждут вашего возвращения, – спокойно отвечает, глядя на дорогу. До аэропорта ехать ещё минут десять. А пока я с удовольствием наслаждаюсь пейзажами.

Я так хочу спросить у Якоба про Мишу, однако долго не решаюсь. Вдруг неладное заподозрит?

– А как Лакки, Дик, Цезара? – спрашиваю про любимых питомцев.

– Прекрасно. Цезара недавно родила. Славный вышел помёт. Отец уже почти всех щенят втридорога продал.

– Здорово.

Надеюсь, хотя бы одного малыша оставил. Охота его потискать.

– Господину Давиду недавно подарили племенного жеребца. Прямиком из арабских эмиратов. Красавец! Вы бы только его видели! Рахит Баркан отблагодарил вашего папу за поставку исключительного вида бриллиантов.

– Ох, жду не дождусь. Надеюсь, папа даст мне на нём прокатится.

Я обожаю лошадей. Неимоверно.

– Он слегка буйный. Думаю, вряд ли. Перелёт не прошел бесследно. И, конечно же, новая обстановка.

На несколько секунд в салоне воцарилось молчание.

Я очень хочу спросить о самом важном. Для меня. Но долго сомневаюсь. Наконец, всё же решаюсь.

– А Михаил?

Ёрзаю на сиденье.

Якоб подозрительно хмурится, окидывает меня прищуренным взглядом: я вижу его реакцию в зеркале.

– Михаил? Садовник?

Киваю.

– Странно, что ты про него спрашиваешь.

Должна же я как-то выкрутиться, чтобы не навлечь на себя подозрения.

Уверенно отвечаю:

– А о чём ещё разговаривать? – пожимаю плечами. – Просто так задала вопрос, чтобы поддержать беседу. Мне скучно. В институте толком не хватало времени, чтобы просто поговорить с девчонками. Я была капитально загружена.

Это правда!

Мне приходилось усердно учиться, чтобы не вылететь за неуспеваемость. Это был бы сенсационный позор для нашей семьи. Случись бы что-то подобное, мама бы меня просто убила.

– А-а-а, – тянет водитель, – всё нормально, работает. Со своими обязанностями справляется. Господин Давид доволен.

Сердце бешено колотится в груди. Я руки в кулаки сжимаю. Ладошки потеют.

Фух. Значит ждёт меня… Значит всё ещё у нас работает. Приятная новость.

Через несколько минут мы въезжаем на закрытую территорию аэропорта. Там нас уже ожидает красавец-самолёт премиум класса – чартерный рейс.

Полёт проходит хорошо и достаточно быстро. Два часа, мы приземлились на родной земле. И снова у трапа меня встречает автомобиль бизнес класса – потрясающий чёрный седан.

Затаив дыхание, я ныряю в салон, надеясь на то, что там внутри меня ждёт папа. Или мать собственной персоной. Но нет же. На заднем сиденье пустота. Родители слишком занятые и известные личности, каждый их день расписан строго по часам. Они не смогли меня встретить.

Я провожу в дороге от аэропорта до поместья около пятнадцати минут.

Автомобиль плавно въезжает через ажурные кованые ворота, которые автоматически перед ним открываются и катится к высокому, помпезному особняку. Невероятно огромному!

Сделав колесо вокруг декоративного кольца, в центре которого, журчит фонтан, он останавливается напротив главного входа в дом с массивными белыми колоннами.

Якоб открывает дверь, почти одновременно с этим подавая мне руку. Я игнорирую жест, потому что вижу свою семью. Маму и отца. А за ними покорно выстроилась шеренга слуг.

Они не улыбаются. Такие серьёзные, выдержанные. Как обычно. Выстроившись в ряд как на параде, родители внимательно меня рассматривают.

– Мама! Папа!

Я не выдерживаю. В голос кричу. Мы ведь полгода не виделись!

Даже на бег срываюсь, как вдруг меня осаждает голос мамы:

– Софи! Что за манеры? Непозволительно.

Я резко останавливаюсь. Улыбка меркнет на моих губах. Сердце колет обида.

Как надоело… Почему я должна контролировать свои реальные эмоции? Почему должна их подавлять?

Я подхожу к ним. Следуя правилам этикета, целую сначала отца, потом мать.

– С возвращением дочь, – отец смягчает голос. – Мы ждали тебя. Как долетела?

– Хорошо, спасибо.

Честное слово, боюсь уже что-либо сказать. А вдруг снова не так?

Ещё обратно отправят.

– А как у вас дела, мама? – руку ей протягиваю. Она осторожно её касается, сжимает.

– Чудесно, милая, проходи в дом, обед стынет. Эта форма тебе очень идёт, – мама тоже смягчается, даже улыбается. Обняв меня за талию, она ведет мне внутрь дома. Все остальные члены семейства покорно следуют за ней. – Побеседуем за столом.

Что ж, хоть чем-то я ей угодила.

– Кстати, Софи, – добавляет она, – сегодня приедет замерщик, снимет мерки для бального платья. В субботу состоится благотворительный бал. В этот раз мы будем принимать гостей. Нашей семье выпала большая честь. Так решил клуб. Приедут важные люди. ОЧЕНЬ важные, – сделала тональный акцент на слове «очень», а я запаниковала, предчувствуя неладное. – Нужно оказать им тёплый приём.

За обеденным столом с родителями я общалась не очень долго.

Потом явился стилист, снял мерки. До конца дня я гуляла по поместью и наслаждалась здешними красотами. А также посмотрела вольеры с собаками и осмотрела конюшни, увидев того самого племенного жеребца.

Сказать, что он был грациозен и несказанно красив – значит ничего не сказать. Но да, он нервничал. Пока ещё не освоился на новом месте, поэтому меня к нему не подпустили. Несмотря на то, что у меня есть диплом по конной езде и я участвовала во многих мероприятиях. За что получила несколько медалей.

Через три дня состоялся тот самый важный бал-маскарад. С самого утра слуги носились как угорелые, готовя особняк к приезду многих важных гостей. По велению мамы я тоже усердно готовилась к торжеству. Несколько часов терпела нападки стилистов, которые преобразили меня до неузнаваемости.