Тиана Волкова - Давай встретимся?

– Отлично! – бросил он мне буднично, и словно только секунду назад не было, между нами, этого будоражащего тело и душу сексуального напряжения.

– Встань и отнеси бутылку и закуски на кухню в холодильник, – продолжил он, – а я сейчас вернусь.

Он быстро развернулся и ушел, ну а я еще пару секунд не могу прийти в себя, я просто огорошена. Мне словно ребенку пообещали конфетку, поводили перед носом и потом спрятали обратно в карман. Черт!

Медленно я поднялась из кресла, сопровождаемая побрякиванием зажимов, взяла поднос с бутылкой, бокалами и тарелкой, и не спеша поковыляла в коридор на поиски кухни. Идти было вначале очень неудобно, груша подкачки между ног раскачивалась и билась о мои ноги. Мысленно я ругала себя и свое любопытство, за то, что вовремя не повернула назад. А теперь, я уже согласилась на его условия, и даже теряюсь в догадках, как глубока, окажется эта кроличья нора. На мое счастье кухня оказалась тут же рядом на первом этаже чуть дальше по коридору. Вернув бутылку и тарелку с сырами в холодильник, я решила, что пора бы уже избавиться от этой надоедливой липкой ленты, которая продолжала висеть на моей левой щеке, щекоча, раздражая и прилепляя к себе мои распущенные волосы. Я сдернула ее и выбросила в мусорное ведро. Возвращаясь обратно, я обдумывала свое решение, принятое под эмоциями, нежели рассудком. Не стоило принимать его так быстро и стремительно, стоило сегодня вернуться домой, взвесить все «за» и «против». Какая же я глупая!

Оказавшись в гостиной, я села обратно в кресло и стала ждать возвращения Антона. Вот и его шаги, быстрые, слышу, как он кладет какие-то предметы на комод за моей спиной. Меня пожирает любопытство и страх, желание сказать ему, что я решила подумать еще денечек. Но когда он вырастает напротив меня, я теряюсь и таю. Его взгляд обезоруживает меня, и все мои сомнения уже забыты.

Он снова хватает меня за лодыжки и тянет на себя, что бы мое положение в кресле было, больше полулежа, нежели сидя, и широко разводит в стороны мои ноги. Он остается сидеть на корточках в ногах у кресла, разглядывая меня.

– Хм, очень интересно, – задумчиво протянул он, потирая подбородок, – а, кто тебе разрешал снять пластырь?

Он чуть привстал и взял мой подбородок в руку.

– Скажи, я тебе разрешал его отклеить и выбросить? – спросил он строго.

Мои глаза переполнились страхом, я в смятении хотела бы отвести взгляд, но он не позволил. Выжидающе пожирая меня колким взглядом.

– Нет, не разрешали, – тихо ответила я.

– Нет, кто? – еще строже переспросил он, сжимая мое лицо пальцами.

– Нет, не разрешали, Хозяин, – поспешила исправиться я.

Он с толчком в бок отпустил мой подбородок и встал. А через секунду взял из-за моей спину еще кусок ленты и снова заклеил мой рот.

– Что ж, – продолжил он, – сегодня и только сегодня за эту оплошность я тебя не буду наказывать. Но ты не думай, что я буду так мягок с тобой и в дальнейшем.

Я закивала в ответ головой.

– Заруби себе на своем маленьком носике, что с данного момента, ты даже пописать не сходишь без моего разрешения. А теперь встань! – приказал он.

Я медленно поднялась, до сих пор переваривая его последние слова. Дуреха, ведь это все серьезно. Во что же я себя втянула.

Раздевайся! – была его следующая команда.

Я стала непослушными пальцами от волнения расстегивать пуговицы испорченной блузки, под веселое позвякивание бубенцов. Аккуратно сняла ее и юбку, бросив к его ногам.

– Быстрее! Лифчик и чулки с туфлями тоже, – подгонял он меня.

Когда я осталась перед ним обнаженной. Он поднял с пола мою одежду и куда-то унес. Я стояла в центре комнаты в ожидании дальнейших его действий, боясь сдвинуться с места. Когда он вернулся, он начал медленно изучать мое тело, проводя руками по рукам, ногам. А потом быстрым и стремительным движением снял с меня один зажим. От боли я бы, наверно заорала, если бы не пластырь. Все что получилось это тихий писк. Антон же аккуратно массировал мой сосок, и боль постепенно прошла. Через пару секунд он проделал то же самое со вторым зажимом, я дернулась и застонала. Он придержал меня одной рукой, прижав к себе, а второй принялся растирать и массировать сосок.

– Все, моя хорошая, все – тихо сказал он рядом с моим ухом.

От этих слов по всему моему телу разлилось горячее и пылкое желание, подгоняемое его близостью. Я прильнула к нему головой, но он очень быстро отстранил меня, заставив встать прямо.

– Ноги на ширину плеч, руки за голову, стоять смирно, смотреть перед собой – скомандовал Антон.

Я подчинилась, мысленно умоляя его прикоснуться ко мне, взять меня.

Он присел на корточки, подергал ту штуковину у меня между ног. Она плотно держалась, не желая вылезать. Тогда он стал понемногу выпускать воздух, и я почувствовала небольшое облегчение между ног. Когда воздух из игрушки вышел полностью, он начал медленно вводить и выводить ее из меня. Мне казалось, мои ноги сейчас перестанут меня слушаться, и я шлепнусь прямо на пол. Я старалась стоять смирно, но вопреки всему стала водить бедрами в такт его движениям, за что получила легкий шлепок по заду. Мое дыхание участилось, и желание томное и жгучее расцвело, как цветок. Но неожиданно все кончилось. Я застонала, но Антон больше не вводил в меня игрушечный фаллос. Он провел двумя пальцами по моей киске, ввел их внутрь и сразу вынул. Он поднялся на ноги, отклеил частично пластырь, и вытер эти пальцы о мои губы.

– Мне нравиться, как ты реагируешь, – констатировал, он, обходя меня и убирая куда-то назад игрушку. Пока он ее относил, я слегка облизнула свои губы, почувствовав солоноватый привкус собственной смазки.

Когда он снова стоял передо мной, мои глаза смотрели на него с мольбой и желанием. Однако, он остался слеп к этому.

– Что ж, продолжим наш разговор, – ухмыляясь, сообщил он, – встань сейчас на колени и сядь на пятки, ноги разведи как можно шире, руки за спину.

Выполнив его требования, я подняла на него глаза в ожидании дальнейших указаний.

– Глаза в пол, – строго сказал он, сев на стул напротив меня.

– Для того, чтобы в дальнейшем твое поведение было соответствующим моим требованиям, хочу провести для тебя небольшой инструктаж. Слушай внимательно и запоминай, повторять не буду.

Он выждал паузу, и я поняла, что мне надо ответить.

– Да, Хозяин.

– Молодец, – похвалил он, видимо улыбаясь, но не скажу точно, так как видела лишь его босые ноги.

– Эта поза, в которой ты сейчас сидишь, одна их основных, запомни ее, и если я говорю «на колени», встаешь именно так и никак иначе. Тебе нельзя скрещивать ноги, руки или закрываться от меня. Далее. Любая твоя фраза, как и ответ на мой вопрос должны оканчиваться словом «Хозяин». Любое твое действие в этом доме будет делаться только с моего разрешения. Это ясно?