Надежда Калинина - Причуды чуда

– Ой, что это я все о себе, а у вас много друзей, подруг? – вдруг спохватилась Юлия Павловна.

– Не знаю, что и сказать. В последнее время лишь мой муж был мне лучшим другом. Мы всегда были вместе, и на работе и дома. А, впрочем, работа и была всем в нашей жизни. Пока он не заболел, – Людмила Сергеевна смолкла, глаза ее слегка заблестели, она сделала большой глоток из бокала и Юлия Павловна решила, что пора снова разлить вино.

– Он умер? – набравшись храбрости, спросила Юлия Павловна.

– Да, больше года назад, но перед этим долго болел, мне пришлось уйти с работы, чтобы ухаживать за ним. Мы работали в больнице, он был хирургом, а я медсестрой в отделении. Теперь все наши сослуживцы забыли про меня, да я и сама их не тревожу. У каждого своя жизнь.

– А дети, внуки? – не унималась Юлия Павловна. Ей казалось, что может разговор о близких немного развеселит явно загрустившую от болезненных воспоминаний соседку.

– Нет, никаких детей. Был сын, но он погиб под колесами большегрузной машины. Несчастный случай. Это было очень давно, двадцать лет назад. И вообще одна я, нет у меня ни родственников, ни друзей, никого. Был вот сосед, Никита, они с матерью здесь с его рождения жили. Он был нам с мужем как сын, тем более что рос без отца. Но Зоя, его мать, лет пять, как умерла, а Никита повзрослел и собрался к невесте. Но вы, вероятно, это и так знаете.

Людмила Сергеевна замолчала, задумалась о чем-то, помрачнела.

– А вы знаете, у меня ведь тоже муж недавно умер, сердце, – при мысли о Саше слезы сразу навернулись на глаза Юлии Павловны, потом потекли ручьями. Она в очередной раз за короткое время перепрыгнула из хорошего настроения в плохое.

– Врачи сказали, не захотел бороться, не должен был умереть, молодой был еще. Бросил меня одну здесь. А я так привыкла, что он принимает решения, все разруливает, любые недоразумения, включая бытовые. Выяснилось, что я совершенно не готова к жизни без него, наверно поэтому одни косяки, за что не возьмусь. Квартиру нашу однокомнатную пришлось продать, чтобы сыну Сашиному от первого брака его долю наследства отдать. Поэтому комната, это все что я смогла себе позволить. Теперь, вот, как-то жить дальше надо, но… – Юлия Павловна говорила сбивчиво и готова была уже разрыдаться от жалости к себе, но соседка проявила редкую расторопность и быстро сунула ей в руку бокал с вином, и со словами: «Пей, пей, дорогая, все пройдет, потерпи», заставила выпить вино залпом.

– Надо привыкать, не вчера же он умер. Жизнь продолжается даже тогда, когда больше всего хочется умереть. И не жалей, что купила комнату – дом у нас очень хороший. Вадим Олегович, домоуправляющий наш, постарался, весь его отремонтировал, и проводку всю поменял, пробки никогда не вылетают, и вентиляцию как надо сделал, и крышу новую. Да и люди у нас все порядочные живут. Сама же проходила собеседование, – Людмила Сергеевна налила Юлии Павловне ещё вина и сунула в руку кусок пирога.

– Давай, закусывай, не ела ведь целый день ничего, наверное, а то развезет на голодный желудок, – она быстро перешла на ты и начала командовать.

– Я к нему в кабинет зашла, – хихикнула Юлия Павловна, которая заметно опьянела от обилия выпитого, – а он по телефону с кем-то одним матом разговаривает. Я так испугалась, не привыкла к такому, а он как заорет: «Вы кто?» Я чуть не описалась от страха.

– А сегодня ночью вас встретила и, кажется, всё же описалась, трусики-то были совсем мокрые, – сделав это признание, Юлия Павловна еще раз хихикнула, а потом прыснула и захохотала, вздрагивая всем телом и придерживая щеки пальцами, чтобы их не сводило от длительного хохота.

Людмила Сергеевна сначала со снисходительной улыбкой смотрела на неё, потом, не удержавшись, тоже начала смеяться. Последовала цепная реакция – женщины никак не могли справиться с хохотом. Посмотрит успокаивающаяся было Юлия Павловна на Людмилу Сергеевну и получит новый заряд смеха. Только начнёт стихать Людмила Сергеевна, но глянет на хохочущую Юлия Павловну и зайдётся снова.

Нервный смех двух женщин продолжался несколько минут, кое-как справившись с ним и вытирая ладонями текущие из глаз слезы, они, наконец, успокоились и замерли в изнеможении, уставившись на луну, глядящую на них в окно.

– Кстати, это Вадим Олегович разбудил меня ночью, когда ты свой телефон уронила. Похоже, опять со своей Пенелопой у меня над головой разборки устроил, – проговорила Людмила Сергеевна, добродушно поглядывая на Юлию Павловну, – так что ты тут, вообще-то, ни при чём.

– Не повезло мне немного, – продолжила она, подливая вино себе и хозяйке комнаты, – одна из комнат, где я сплю, находится прямо под спальней Вадима Олеговича. Хотя, может быть это и не спальня, а гостиная или кабинет, точно не знаю. Знаю только, что ругаются они там с женой частенько. И все по ночам в последнее время. Вот и вчера посреди ночи снова крики раздались, разбудили меня, а тут ещё какое-то шебуршание в коридоре, я и встала проверить, всё ли в порядке, а это ты как привидение с фонариком.

– Я в туалет пошла, но в коридоре было темно, а выключатель никак не могла найти, – сконфужено сообщила Юлия Павловна, – нашла лишь кухонный, только двинулась в нужном направлении, сразу на вас наткнулась. Вы не сердитесь на меня?

– Ладно. Чего уж там! А ты не переживай в следующий раз, иди спокойно.

Так соседки проговорили почти до самого рассвета. Уже и свечи прогорели, и кончилась музыка, и за окном послышалось шарканье метлы дворника и гомон залпами взлетающих при каждом взмахе метлы утренних птиц. Стекло на окне стало светло-серым, новый день потихоньку вливался в комнату.

Проснулась Юлия Павловна поздно. Если учитывать, что легли спать часов в семь, встать в два часа дня было совсем не плохо для пробуждения. Голова её была слегка ватной, и очень хотелось пить. Но прежде чем пойти на кухню, она, собрав все имеющееся в наличии мужество, заставила себя сперва принять душ и привести в порядок волосы. На кухне Юлия Павловна появилась не ранее 14-30, но весьма посвежевшей. На общем кухонном столе стояли два стакана с апельсиновым соком, пирожное, которое она купила накануне, и две большие чашки только что сваренного кофе. Людмила Сергеевна нарезала хлеб и сыр. Пока Юлия Павловна усаживалась, на столе появились сахар, сливки в коробочке и две чайные ложки.

– Доброе утро, Людмила Сергеевна, как ваша голова? Моя немного кружится после вчерашнего. Пришлось душ холодненький принять, как в вытрезвителе, но и он положение не сильно поправил, – Юлия Павловна пыталась пошутить, не зная, как вести себя при свете дня, когда отсутствует подкрепление в виде свечей и вина.

– Пей давай сок, а потом кофе. Надо немного перекусить, иначе похмелье долго не пройдет. Надеюсь, ты не опохмеляешься? – нарочито сурово спросила Юлию Павловну соседка, но глаза её за очками лучились озорными зайчиками.