Елена Рейвен - Мой Темный повелитель

– Ты сама сделала так, что она пришла тогда, Лен, ты оставила ей ключи от нашей квартиры.

– Я думала, ты будешь в командировке ещё четыре дня. А Оля поругалась со своим парнем и хотела сделать небольшой перерыв. Хотя теперь я думаю, не знала ли она, что ты вернешься раньше.

– Я не собирался искать развлечение на стороне.

– Однако не отказался от предложенного?

– Лена, прошу, перестань выпускать шипы.

– Я ничего не выпускаю, просто я не верю больше твоим словам. А после того, что ты демонстрировал вчера и сегодня…

– Но это из-за тебя! – выкрикивает он, и по пещере разносится эхо, преобразуя слова и звук, придавая ему звучание глубокого и холодного голоса.

– За тебя, за тебя, тебя… – прикрываю глаза, стараясь не думать о своих снах и об этих галлюцинациях. Говорят, что именно слуховые галлюцинации – первый признак надвигающейся мигрени. Но я замираю, когда чувствую на своих губах ветерок, словно касание крыльев бабочки. А когда распахиваю глаза, оказывается, что Киря снова прижимается ко мне в поцелуе. Но в этот раз я упираюсь ему в плечи, стараясь оттолкнуть от себя, и только спустя минуту мне это удается.

– Я не хочу тебя, – со злостью выдыхаю ему в губы. – Ты противен мне сейчас.

– Да неужели, – он снова вжимает меня в гладкую стену пещеры.

– Эй, голубки, вы бы хоть подождали, пока все остальные пройдут, а после уже обжимались, – Ирка качает головой, но проходит мимо нас, а на мой полный просьбы взгляд одними губами говорит “прости”.

На её комментарий Кир даже ухом не ведет, продолжая прижиматься ко мне. Его рука поднимается вверх и обхватывает мою грудь, сжав между пальцами сосок. Не сильно, но достаточно ощутимо, чтобы я выдохнула.

– Вот видишь, ты словно воск в моих руках, – шепчет парень мне на ухо, ещё теснее двигая свои бедра к моим, так что я отчетливо чувствую его эрекцию. – Маленькая сучка, которая любит трахаться.

– Что?

– Ты моя маленькая суч…– на мгновене он прерывается, потому как моё колено со всей силы попадает ему между ног. – Бл*! Лена, какого хрена?! – этот урод держится обеими руками за свои причиндалы, едва не сгибаясь пополам.

– Сучка у тебя в штанах или та, которая осталась на берегу озера.

– Ты…

– Знаешь, спасибо тебе. Я всё никак не могла выбрать, что же загадать, – смотрю на экран сотового телефона, который отмеряет последние минуты до полуночи. – И я хочу, чтобы ты навсегда исчез из моей жизни, хочу освободиться от этой дурной зависимости, которую я раньше считала любовью, я хочу начать всё сначала и встретить человека, который будет меня уважать и понимать!

Не успевает эхо моего голоса утихнуть, как пещера содрогается. Сверху на нас падают комья земли, а также какие-то насекомые, скрывающиеся в темноте. Ещё один раскат грома – и очередные куски земли с пучками корней сыпятся с потолка пещеры.

“Вот так пожелала на свою голову, может, не надо было так орать.”

– Лена! Пригнись! – кричит кто-то, но в этот момент вход в пещеру заваливает, я оказываюсь погребена под землей, да ещё и придавленная чем-то тяжелым. В пыли и тумане от обрушения невозможно понять, кто тот спаситель, что кричал мне.

Когда пыль немного оседает, я пытаюсь прикинуть, ничего ли не сломала себе, и когда понимаю, что все конечности шевелятся без боли, с огромным трудом скидываю с себя здоровенный корень дерева. Осматриваюсь вокруг, но никого из знакомых не вижу. Сердце колотится в груди не то от страха, не то от адреналина.

– Кира! Марина! Вова! Слава! Ирка-а-а! – но теперь мои вопли словно поглощаются стенами и потолком пещеры. Поднимаюсь на ноги и понимаю, что теперь стоять во весь рост в пещере невозможно, приходится сгибаться пополам.

– Что за чертовщина? – так буквой “Зю” я шагаю вперед, туда, где ещё не всё завалило. Ведьмина пещера больше не похожа на себя. Её гладкие каменные стены сменили шершавые землистые, да и потолок уменьшился в два раза. И вот на лице чувствую легкий ветерок, который с каждым моим шагом становится всё сильнее. Ещё один шаг – и мои ноги резко проваливаются в снег по самую щиколотку.

– Да чтоб ты сам провалился, кто сделал этот чертов аттракцион! – смахиваю снег с волос, откидывая их назад, и в шоке смотрю на двенадцать винтовок, направленных на меня.

“Вот так отдохнула, вашу мать!”

Первое впечатление, что это чей-то не слишком оригинальный пранк, и снег не настоящий, хоть и холодный, как и целый отряд мужчин в странных коричневых одеждах.

– Чи хэн бэ? 1 1 Откуда ты? – спрашивает один из них. – Чи хаанаас ирсэн бэ? 2 2 Кто ты такая?

– Чего? – хмурюсь. – Эй вы, шутники, это уже не смешно!

– Рутеанка? – удивленно спрашивает один из них, стаскивая с головы меховую шапку.

– Что за оскорбления?

– Откуда ты? – задает свой вопрос главный. Акцент у него ужасный, и я с трудом разбираю слова.

– Какая вам печаль, откуда? – огрызаюсь, сидя в снегу.

– Отвечай на вопрос! – мне в грудь снова упирается ствол винтовки, и взгляд мужчины не обещает ничего хорошего.

– Из Питера я.

– Врёшь, такого города не существует.

– Очень смешно.

В это самое мгновение телефон срабатывает как будильник, и вся дюжина мужиков отпрыгивает от меня.

– Это просто телефон, чего так пугаться, – достаю из кармана сотовый и выключаю будильник, внезапно осознавая, что в пещере была летняя полночь, а теперь же с хмурого серого неба на меня медленно падают снежинки. – Хрень какая-то происходит.

Сейчас же лето, а не зима, и в тонком сарафане становится уже ощутимо холодно. Прикладом винтовки из моих рук выбивают мобильник, а меня в одно мгновение усаживают голой задницей в сугроб.

– Да вы чё творите?!

– Поднимите её и отведите в мой шатер, – здоровяк, который выспрашивал, кто я такая, разворачивается и уходит, а меня подхватывают под руки и резко ставят на ноги.

Меня провожают на небольшую поляну, на которой стоят несколько палаток. Хотя, видимо, у этих они называются шатрами.

Нереальность всего происходящего рождает во мне истерический смех. Эти, поди, тут и на лошадях ездят, вместо железных коней. Не удержавшись, хихикаю.

– А у вас отличная реконструкция. Какой год изображаете?

– Что такое реконструкция?

– Слушайте, ну это уже, правда, не смешно. Вас же снимают? Это реалити-шоу какое-то? Ау! Продюсеры?

– Похоже, она юродивая совсем, – замечает один из моих охранников, вталкивая меня в палатку главнюка.

– Ничего, быстро вылечится.

– Сами вы юродивые, – ещё громче начинаю смеяться. – И игра ваша юродивая.

– Может, показать её Татьяне?

– Позже, сначала оденьте, чтобы не шастала голая по лагерю, – бородатый отворачивается от меня и выходит из палатки.