Анастасия Сантас - Море любви. Купаться запрещено

После ужина она просто сделала то, что хотела — подошла и обняла. Утром девушка проснулась где-то в Москве в объятиях мужчины, от которого очень вкусно пахло. Она прижалась к его руке губами и укусила — будто пробуя на вкус, подходит ли ей этот человек.

Утро продолжилось свежесваренным кофе и музыкой. Катя с первых нот распознала LP и не смогла сдержать улыбку. «Странный выбор», — мелькнула мысль.

— Тебе не нравится LP? — подняв бровь, спросил молодой человек.

Кате нравилась, еще как! Просто это было неожиданно: будто ее фантазии продолжились с другим человеком. Может, это знак? Только какой?

Через пару часов Миша проводил девушку до гостиницы. У нее мелькнула меркантильная мысль, что номер можно было не снимать, все равно она в нем провела чуть больше часа — переодеваясь и разбираясь с вещами. Перед тем, как окончательно осесть в Москве, Катя решила устроить себе отпуск в Европе и навестить свою подругу-немку в Берлине. Когда Миша провожал ее в аэропорт, у нее возникло чувство, будто они знакомы уже сто лет. И ей так не хотелось улетать без него! Молодой человек поцеловал Катю в губы с такой силой, что захотелось опоздать на самолет, продлить поцелуй и дать ему шанс перерасти в нечто большее.

Таможенный контроль Катя проходила, думая о поцелуе и своем желании. Мысли о внезапно ворвавшемся в ее жизнь мужчине приглушали волнение от предстоящей встречи с подругой. «Дамы и господа, приведите спинку кресла в вертикальное положение, пристегните ремни…».

Время полета растаяло, пока Катя спала, свернувшись в кресле, отдыхая после бессонной ночи.

Самолет сел, телефон заработал в обычном режиме. Пришло три смс. Одно от сотового оператора: «Добро пожаловать в Германию». Другое от Миши: «Напиши, как долетела. Хорошего отдыха!» А третье от Юлечки: «Как настроение? Скучаешь?» Катя удалила все, улыбнулась, расстегнула ремень безопасности и приготовилась к выходу.

Настроение — прекрасное! Волнительное! Чудесное! Ожидание встречи и новых впечатлений наполняло счастьем. Часто предвкушение слаще предстоящей реальности.

Придерживая лямки рюкзака, Катя легкой походкой пошла к пункту контроля, улыбаясь, подала паспорт работнику таможни. Он посмотрел на нее хмуро. Девушка чувствовала, как неприветливый взгляд менялся на откровенно враждебный. Белобрысый мужчина в синей фуражке и очках вдруг стал много говорить по-немецки. Катя понимала только то, что вся тирада обращена к ней — у «фрау» какие-то проблемы. Работнику таможни не понравилась испанская виза. Хотя она и была законна в шенгенской зоне, но все же вызывала вопросы. Мужчина попросил обратный билет, которого не было. После слов, что нет ни билета, ни багажа, мужчина забрал паспорт и велел ждать. Настроение исчезало так же стремительно, как деньги на телефоне. Катя не могла позвонить подруге и предупредить, что прилетела. Выйти и встретиться с ней — тоже.

Прошло около трех часов, прежде чем мужчина в форме снова подозвал Катю. Под конвоем он сопроводил ее в вестибюль аэропорта и привел к офису местной полиции. То, что ее выпустили с транзитной зоны, уже исправило настроение. Девушка смотрела по сторонам, изучая аэропорт Тегеля. Она мысленно смирилась, что это все, что она увидит за эту поездку. Мужчина по служебному телефону позвонил Катиной подруге. По счастливой случайности она еще не уехала из аэропорта.

Русская девушка стояла возле офиса полиции, сканируя толпы незнакомых людей, пока не разглядела знакомую фигуру. В темно-синих джинсах и джинсовой куртке навстречу Кате шла фройляйн с короткой стрижкой и голливудской улыбкой. Эмма, заметив Катю, побежала навстречу и крепко ее обняла. Несколько секунд они прыгали от радости, не размыкая рук — за этой картиной пристально следил работник таможни.

— А ты вообще где была? — спросила подруга.

Катя лишь пожала плечами в ответ. Эмма перешла на родной язык и стала расспрашивать офицера. По интонации казалось, что подруга вот-вот его стукнет: от ее слов, от того, как она их говорила, он становился все ниже и ниже. А когда машинально снял фуражку, совсем перестал быть грозным, скорее стал похожим на мальчишку, будто это его привели к участку.

Разговор наконец закончился — после того, как подруга отчитала офицера: «Нет в законах такого, что нельзя в Германию с шенгенской визой в Испанию! И тем более, что нужен обратный билет. Законы читать умеешь?» После того, как система бюрократии была побеждена, счастливые подруги вышли через стеклянные двери аэропорта и отправились домой к Эмме.

Привет, как тебе Берлин? Высылай фото! С документами аккуратнее, а то будешь европейский лес валить. Хотя, наверное, там курорт: бассейн, тренажерный зал и библиотека.

С Алексеем — секс по телефону. Договорились, что я положу телефон на вибро-режиме в трусы, а он будет мне набирать. Лежит вот на коленях, вибрирует изо всех сил — раз десятый звонит. Неужели думает, что я могу таким способом удовлетвориться?

Бред.

Что там Юлечка? Или можно забыть о твоем увлечении?

Анна Федорова

От Берлина я в восторге! Словами не передать, да и некогда даже пытаться!

Юлечка с ума сходит, строчит сообщения пачками. У меня Миша из головы не выходит. Какая же я влюбчивая!

Сейчас выйдем на улицу и перестану думать о романтических увлечениях. Аня, тут потрясающе! А пиво какое вкусное! Я ведь его из-за Эммы полюбила. Как-нибудь расскажу.

Катя

Юлечка знает, что ты далеко, и не ограничивает себя теперь — на безопасном расстоянии изгаляется. Что за Миша? Симпатичный?

Забыла рассказать. У Лени рвет крышу. Если не беру трубку, сразу представляет, что я занимаюсь сексом.

Недавно была у Полины в гостях, чья симка у меня стоит в белом телефончике. Зависла с ней на кухне и про сумку с телефоном забыла. В итоге — куча пропущенных и сообщения с угрозами матом.

Дома вечером заикнулась про девичник — у подруги детства, Сони, свадьба скоро. Так он как разорался: «Будешь делать то, что я скажу!» Я взяла и ляпнула: «Ты вообще мне никто». Получила пощечину.

Потом бурно отношения выясняли, я в процессе его пнула. Хотела по ногам, а попала в живот. Озверела и как накинулась! Потом — долгий и нудный разговор на пол ночи. Такого наговорила — не знаю, как он не ушел после этих слов.

Анна Федорова

Совместная жизнь Ани и Лени перестала быть спокойной. Он сжирал себя подозрениями, она терпела тягомотину вечеров, чтобы с утра сбежать от выяснения отношений на работу. Леня не знал, как переключить внимание на себя, все его негодование выплескивалось через плохо контролируемую агрессию. А это не только отдаляло Аню от него, но и сближало ее с Алексеем.