Барыш Дурмаз - Участь

Мазохист

Зал ожидания, был переполнен пациентами. Повсюду разносился жгучий запах йода. Дина трудом нашла свободное место, села и засмотрелась на других пациентов. Беготня из одной палаты в другую, недовольных своей жизнью медсестер, разговоры близких больных с врачами, переплетающиеся стонами больных, становились причиной пульсирующей боли головы. На соседнем кресле ребенок со сломанной рукой, плакал и не обращал внимания на попытки матери утешить его. Когда Дина услышала плачь ребенка, ее вдруг накрыла большая грусть. На время забыв про свою боль в спине, она закрыла глаза. «Чтобы не произошло в этом мире, дети не должны страдать!» подумала она. Будь в ее руках, она б оградила всех детей от внешних напастий и не колеблясь прикрыла б их собой. Чувство сострадания у нее было настолько велико, что оно притупляло все остальные чувства в ее душе и полностью пленило ее. Из-за побоев Дмитрия ее организм уже даже выробатал иммунитет. Возможно со временем она даже начала получать удовольствие от этого. Также со временем она стала специалистом по скрыванию следов после насилия мужа. Невозможно было недооценивать влияние и того факта, что ее муж был сотрудником полиции. Близкие, но в то же время далекие друзья Дины, не сумевшие достучаться до ее внутреннего мира и в последующем смирившиеся с этим, писали различные жалобы на своих мужей, нанося тем самым ущерб их репутации на службе, и приносили больше вреда чем бользы. А окажись в такой ситуации Дина, то крайней снова бы была она. В любом случае, чтобы он не делал, он был святым в ее глазах, так как удовлетворял потребности ее и дочери. Возможно он сам так считал, или же делал все, чтобы так считали.

Когда дежурный назвал ее имя, она встала со стула и тяжелыми шагами пошла в кабинет врача. Получив игрушку от мамы, плачущий ребенок, перестал хныкать. Для взрослых также существуют игрушки для подавления боли. А те, у кого не было игрушек, должны были терпеть эту боль. Зайдя в кабинет врача, сев на кушетку, стала тихо ожидать врача, работавшего с документами. «Тамара Иванова» высокая, стройная, и примерно сороколетняя с непонятными голубыми глазами и без единой морщинки врач, какое-то время что-то писала непонятным почерком, в документах лежащих перед нею. Бюджетные проблемы в системе здравоохранения также влияли на поведение сотрудников. После объявления правительством Молдовы о том, что каждый гражданин может бесплатно получать базовое медицинское обслуживание с одной стороны, и из-за дефицита бюджета с другой, приводило время от времени к сбоям системы, и эта ситуация вызвала досадные и неприятные ситуации для тех, кто работает в этом секторе и для пациентов. Медицинские работники, чьи заработные платы были сорваны, стали работать с неохотой, что привело к невнимательности к пациентам и вызвало их недовольство. Дина в свое время с терпением ждала окончания работы врача. Тамара, подняв голову от документов, посмотрела на Дину и произнесла: «Ах это вы? Не могу поднять головы от документов, скопились» На оправдание врача, Дина в качестве понимания кивнула голову. Так как Дина ранее обращалась, они были знакомы. Тамара сделав перерыв, встав из-за стола, подошла к Дине. Сняв с Дины простую белую блузку с воротником, стала рассматривать посиневшие места на спине. Прикоснувшись руками, одетыми в перчатки, к гемматомам, спросила о наличии боли. Дина подскочила с места.

Тамара прочувствовав то, что она испытывает спросила: «Расспрашивать вас о тех мучениях, которые были причинены вам, конечно не мое дело, но я не могу сдержать себя. Когда я вас вижу, моя душа также болит как и ваша. Возможно это потому, что вы постоянно приходите ко мне на осмотр с подобными жалобами, и я уже стала по особому относиться к вам нежели к другим пациентам. Какой безжалостный, такой бесчеловечный, осмеливается так обращаться с вами?»

Дина склонив голову, глубоко взохнула. Она знала, что лечение могло бы проводиться дома Ириной; но спустя три дня после первого осмотра, она пришла снова увидиться с Томарой. В тот момент она подумала, как много скопившихся предложений, разбивающих ее сердце и затрагивающих ее чувства воспомнаний в заржавевшей душе. Слезы в глубине ее зеленых глаз, словно покоились под тонким геологическим слоем, вулкана, сдерживающим свою ярость, готовым к извержению, и при малейшем воздейстии выйти наружу и изжарить все вокруг. Она подняла голову с земли, пристально посмотрела в глаза Тамары и навзрыд начала плакать. Тамара для того, чтобы успакоить себя сказала: «Прошу прекратите. Слезы не решат ваших проблем.» Дина испытывая неудобство от своего поведения пыталась взять себя в руки. Вытерев слезы, налила в ладонь спирта, протянутого Тамарой, и приподнесла его к лицу. После того, как она успакоилась, дрожащим голосом: «Супруг… Меня избивает. На протяжении многих лет избвает. Но у меня нет другого выхода. У меня нет сил противостоять ему. Психологически нет. И так будет продолжаться. Ничего не поделать»

Тамара пыталась быть хладнокровной. Она стала мазать крем, вытащенный с полки, на спину Дины. Не справившись с нервами немного повысив голос ответила: «Как вы можете так думать? Ни у кого в жизни нет права так относиться друг к другу. Ко всему прочему вы еще и женщина. Женщины Молдовы сильные. Вы также сильная, и можете делать то, что хотите. Если проблема в экономической зависимости, то вы можете найти работу. Условия страны всем известны, но все же прокормить себя вы сможете и главное положите конец этим мучениям»

Тамара хорошо промазав посиневшие места, для введения обезбаливающего средства, попросила лечь Дину. Неуспеваемость медсестер за каждым пациентом, вынуждало врачей идти на дополнительные жертвы. Дина сделала то, что просили, и задрав юбку легла вниз лицом. Она прижалась носом, к носилке, пахнущей смешанным запахом кожи и пластика. Бессмысленная улыбка скользнула по ее губам. Тамара намочив вату спиртом, слегка протерла левое бедро Дины. Подготовленную инекцию, поставила в протертое спиртованной ватой место. Дина, закрыв глаза, сказала: «Знаете ли? Я ранее никогда об этом не задумывалась. А когда меня постигала данная мысль, я сразу же старалась отдалиться от нее. У меня есть дочь. В скором времени она поступит в университет. Даже если я брошу супруга, я не могу подвергать риску будущее дочери. Для начала я должна взять под гарантию ее будущее. Она заслуживает здоровое и счастливое будущее. Если б вы только знали какая она великодушная. Она сама этого не замечает, ее это сторона похожа на меня, никому ничего не показывает. Прячет все в глубине. Я стесняюсь это говорить. Моя дочь держит меня на ногах. Она относится ко мне как к дочке. Я не смогла быть ей хорошей матерью. Наоборот была словно ее ребенком. Насколько это стыдно, не так ли? Я настолько безнадежна, что вы даже не сможете себе этого представить. Поэтому сделать то, что вы сказали, у меня нет мужества»