Вероника Якжина - Письма подруге

Я выползла на кухню, щурясь от яркого света. На столе меня ждал завтрак и нечто ужасного серо-зеленого цвета. Под стаканом с этой жуткой жижей лежала бумажка. Резко начертанные буквы гласили: «Выпей меня». Пожав плечами, я последовала совету записки. На вкус смесь оказалась гораздо лучше, чем на вид. Мне мгновенно стало лучше. После душа и перекуса я почувствовала себя просто замечательно. Настроение было на пике.

Когда я вошла в офис мотеля, Эд регистрировал новых жильцов. Молодые мужчина и женщина, судя по беспрестанным обменам взглядами, молодожены. Я радушно их приветствовала.

– Доброе утро. Добро пожаловать в «Санрайз».

Эд улыбнулся так, что я снова влюбилась в него. «Боже, да что со мной сегодня».

– Мистер и миссис Уолтер, познакомьтесь, это мой партнер и моя жена, Джессика.

– Вы давно женаты?

Девушка не слишком тактично осматривала то меня, то Эдварда.

– Больше одиннадцати лет.

– Вы что, выкрали ее из детсада?

Мы рассмеялись. Подобные вопросы – не редкость. Я не выгляжу на свой возраст, старение еще не коснулось меня (и уже не успеет), зато Эд уже заметно поддается изменениям. Разница между нами пока лишь увеличивается с каждым годом.

– Нет, я просто пью его кровь.

Привычная шутка. Теперь эта парочка, как и все остальные, решат, что я вышла за «старика» потому, что он по здешним меркам «крутой бизнесмен». Еще и отжала у него половину мотеля. Очевидно же, что я брошу его ради первого проезжего красавца. Новоиспеченная миссис Уолтер будет очень внимательно следить за тем, как я общаюсь с ее суженым.

Сейчас это смешит меня, Подруга. А первые пару лет я страшно расстраивалась из-за того, что люди так считают.

Когда постояльцы вышли из офиса с ключом от комнаты, Эд подошел и невероятно чувственно обнял меня. Зарылся носом в мои еще влажные волосы и с упоением вдохнул их запах.

Я замерла от удивления. Что произошло, пока я спала?

– Как ты себя чувствуешь, родная? – с нежностью спросил он и посмотрел мне в глаза.

– Отлично. Твое зелье очень помогло. Что ты туда намешал?

– Это секретный рецепт, но, думаю, могу раскрыть его тебе. Два пера феникса, толченый рог единорога, когти нильского крокодила, свежевыжатая птица-киви, слезы эльфов и косточки карамболы.

– Что? Где ты умудрился раздобыть карамболу? – я в удивлении приподняла брови.

Эд рассмеялся.

– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете?

– Откуда ж мне знать, – игриво поддела я.

– Ты – вся моя жизнь, Джессика.

Эд вдруг стал серьезным. Но эта была не та его обычная серьезность, с которой он живет. Особая.

– Джесс, знаю, что вел себя ужасно. Прости меня. Я думал всю ночь. Ты ведь поехала в больницу только ради меня. Только из-за того, что я настаивал. Я не готов опустить руки. Но и не хочу превращать твою жизнь… – он запнулся. – Превращать ее в принуждение, страхи и страдания. Отказ от терапии – твой выбор, и я принимаю его. Мы будем бороться другими способами. Обещаю, что оставлю тебя в покое и больше ни слова не скажу про химию. Просто буду рядом с тобой.

У меня не было слов. Я онемела от удивления, и это слабо сказано, Подруга. Я прижалась к мужу, переполняемая нежностью и благодарностью.

– Эд… Спасибо… Это именно то, что мне нужно.

Небывалое облегчение и умиротворение заполнили мою душу. Что бы ни было дальше, хотя бы этот камень наконец свалился с моих плеч.

Прошла зима. Весна цветет яркими красками, наполняет город сладкими ароматами, все вокруг снова оживает. Деревья уже шуршат листвой, а цветы на клумбах соседей готовы распустить нежные бутоны. Я все еще здесь, Подруга, вопреки прогнозам врачей. Сильно похудела, периодически страдаю от болей, но я жива. Каждый прожитый день я ценю сильнее, чем последние годы, наслаждаюсь каждой минутой. Не думаю о болезни, полна сил, хотя стала быстро уставать. Но настроение просто отличное, я не допускаю грустных мыслей. Прогоняю уныние, которое то и дело пытается одолеть, захватить мой разум в свои цепкие клешни. Я пока еще сильнее отчаяния, толку от него все равно не будет.

Эд внимателен и заботлив, порой чересчур, порой слишком подчеркнуто, но в этом весь он. Вот-вот начнется горячий сезон, путешественники попрыгают в машины и отправятся колесить по стране. Нас ждет уйма работы, и это здорово.

С Мэттом вижусь редко с того самого вечера. Он избегает прямых взглядов и не остается со мной наедине. Должно быть, испугался моего поведения. А может, боится сам себя.

Сидя на скале и глядя вдаль, я все еще представляю небоскребы, плотный поток людей и миллионы различных запахов, сливающихся в один, невообразимо-дикий ароматический ансамбль. Ловлю себя на мысли, как бы мне хотелось, чтобы перерождение было правдой. В следующей жизни я родилась бы там, где по венам большого города течет желтая кровь из верениц такси, а легкие его полны выхлопами, запахом кофе и суеты.

Вот что я попросила бы у Джинна – переродиться. Стать другим человеком, родиться в Нью-Йорке и прожить целую жизнь так, как захочется.

***

В город приехали байкеры. Школьники восхищенно крутятся вокруг мотоциклов и задают миллионы вопросов. А вот старшеклассницам приходится сидеть по домам под строгим контролем отцов и братьев. Забавно. Помню, как и мой папа не выпускал меня из поля зрения. А когда байкеры заселялись в «Санрайз», я даже была освобождена от работ по мотелю. Лишь бы ни в коем случае не попасться им на глаза или, упаси боже, не влюбиться в одного из них и махнуть из Скарборо, держась за хромированную раму или крепкий торс дерзкого волка дороги.

На днях я стала невольным свидетелем их приезда. Даже случайно поприветствовала некоторых из них.

В этот день я отправилась в Портленд, узнать результаты плановых анализов, которые сдаю теперь каждый месяц. Док сказал, что состояние крови ухудшилось, а это грозит метастазами. Я держусь так долго только за счет того, что их еще нет. Но, как только появятся, можно будет ехать и выбирать гроб. Вудсбен снова, очень осторожно предложил химию, а я снова отказалась.

Все это изрядно подпортило мне настроение. Вдобавок ко всему, на пути домой машина просто взяла и заглохла. Да еще и на том единственном отрезке пути, где не ловит сотовая сеть. Обожаю, когда все неприятности обрушиваются на голову разом.

Я не разбираюсь в машинах от слова «совсем», поэтому даже не попыталась залезть под капот. Какой толк просто глазеть в набор железяк и проводов? Я выбралась на улицу и залезла в кузов пикапа. Уселась на борт, облокотилась на крышу кабины и стала ждать хоть кого-то, кто сможет помочь.

Не знаю, сколько я просидела под палящим солнцем (что мне, кстати, категорически запрещено). Вдруг я услышала приближающийся рев мотоциклов. Их было не очень много, около двадцати. Один за другим они начали останавливаться около меня. На секунду я ударилась в панику. Мало ли, что у байкеров на уме, мне ни за что не отбиться, приди им в голову приставать или что-то в таком духе. Но какое-то внутреннее чутье подсказало, что волноваться не стоит. Все сняли шлемы и уставились на меня. Я подняла руку к глазам, чтобы слепящие лучи не мешали рассмотреть ребят получше. Среди них оказалось пять девушек. Молодая компания, всем немногим больше двадцати пяти.