Дмитрий Смирнов - Под солнцем Лилит. Издание второе в авторской редакции

– Андрей, тебе с молоком? – убирая в сторону занавеску на входе, уточнил верный «оруженосец».

– Да, если можно.

– Сахара сколько?

– Две.

– С горкой?

– Нет, ровные.

– Размешивать?

– Да хватит прикалываться! Я сам размешаю.

Все засмеялись. Новый день обещал быть жарким и интересным.

Двухэтажный дом из белого кирпича на участке, огороженном забором в виде сетки-рабицы, построили в девяностых, но до ума так и не довели. Складывалось впечатление, что у хозяина на определённом этапе закончилось финансирование проекта либо он попросту потерял к нему интерес. Единственная жилая комната внизу, просторная гостиная с камином, в которой всё-таки были проведены отделочные работы, досталась Андрею. Также на первом этаже находилась кухонька, совмещённый санузел и захламленная прихожая. Часть её занимал верстак, на котором были закреплены тиски, хаотично разложены инструменты, коробки с шурупами и гвоздями, бутыли с клеем, банки с краской, кисти… Многое из того, что нужно при ремонте, который когда-то начали да так и не завершили. Из прихожей можно было двигаться дальше по дому в любом направлении.

Лестница, ведущая на второй этаж, представляла собой металлический каркас с деревянными плоскими брусками в качестве ступеней. Бруски не были никак закреплены, а просто покоились на опорах и ходили ходуном под ногами, поэтому при восхождении и спуске нужно было быть предельно осторожным, чтобы не оступиться и не свернуть себе шею.

Наверху располагались четыре комнаты. Одна большая, из которой можно было попасть в три маленьких. В большой на полу лежал широкий двуспальный матрас, который Полина и Валера превратили в ложе любви. Три остальные комнаты не представляли особого интереса. Они были обставлены дряхлыми кроватями, б/у-шными диванами, мебелью и вещами прошлого века. Всем тем, что в городе уже не востребовано и отвозится за ненадобностью на дачу.

После осмотра дома при дневном свете Андрей заключил, что жить здесь в принципе можно было, но предпочтительно в тёплое время года. «А перед ночью всё-таки нужно будет затопить камин, иначе до следующего утра я просто не доживу», – подумал он.

После совместного утреннего кофе с печеньем и конфетами хозяйка «коровьей» пижамы проследовала наверх, а Валера пошёл показывать Андрею, как правильно пользоваться душем в совмещённом санузле. Подтвердилось ночное открытие, что сливной бачок не исправен. После облегчения нужно было набрать в стоящее на полу пластиковое ведро воды и вылить её в унитаз. Если с первого раза смыть продукты жизнедеятельности организма не получалось, процедуру следовало повторить. Валера пообещал, что горячая вода будет, так как он уже включил электробойлер, который выполнит свою работу к моменту их возвращения с моря. Душевой кабинки как таковой не было. Обливаться водой можно было просто стоя на полу, в котором располагалось сливное отверстие. Демидов принял холодный душ с душистым гелем, помыл голову.

В прихожей, где висело древнее зеркало, в котором изучал своё посвежевшее лицо Андрей, было слышно, как наверху Полина не могла найти какую-то свою вещь и сделала Валеру виноватым в её исчезновении. «Чукча, зачем ты всё здесь перерыл? Я что, теперь до вечера искать буду?» Тот оправдывался. Решив сегодня не бриться, журналист вышел с полотенцем вокруг бёдер, ещё влажным телом и мокрыми волосами на крыльцо, чтобы как можно быстрее высохнуть на солнце.

Так как дом стоял на возвышении, то с крыльца открывался прекрасный вид на лиманы в камышовых полях, за которыми была видна серо-голубая полоса Азовского моря. Над ней бело-голубое небо с грядой кучевых облаков.

Демидов присел на ступеньки. Его сигареты остались на журнальном столике в комнате, и он взял тонкую женскую сигаретку из Полининой пачки, которая лежала с розовой прозрачной зажигалкой около пепельницы в виде глиняного ботиночка. Закурил. В задумчивости уставился на линию горизонта, где небо сливалось с морем. Вокруг носились с места на место, бойко чирикали и устраивали свои игрища в кустах воробьи. Вкусно пахло скошенным сеном. На соседнем дворе работали электроинструментом мужики, резали что-то железное. Ветер доносил обрывки их голосов и запах горячего металла.

«Всё сделал правильно. Хорошо, что поехал с ними. Как всё-таки классно уметь жить вот так спонтанно, не придерживаться никакого плана и позволять приключению войти в твою жизнь. Давно у меня не было таких демаршей», – подумал Андрей и затушил сигарету.

Путь к морю лежал через заповедник «Пойма реки Берда», который представлял собой те самые камышовые поля и лиманы, обозреваемые с крыльца дома. Через заросли шла просёлочная грунтовая дорога, мало используемая и поросшая высокой травой. Полина с Валерой знали путь и шли впереди. Демидов за ними.

Он был одет в светлые шорты и синюю майку, на голове бирюзовая бейсболка с надписью Brooklyn. На ногах вьетнамки. В руках белый пакет с логотипом супермаркета «Сiльпо», в котором лежали покрывало и бутылка воды, а правой рукой придерживал покоящийся на плече зачехлённый зонт от солнца, врученный ему Полиной.

В траве по краям дороги всё время происходила какая-то движуха. Там кто-то ползал, пищал и шуршал. Пару раз они видели змей шахматной окраски, которые, испугавшись, уползали с их пути. Валера периодически срывал необычно большие созревшие одуванчики (Демидов назвал их «мутантами»), и сдувал на «госпожу». Ребячился.

– Андрей, тебя не смутит, если мы будем загорать голыми? – спросила она, когда они наконец пришли на безлюдный дикий берег.

– Пожалуйста, как хотите, – пожал плечами Демидов, он устанавливал зонт, чтобы защититься от адских лучей.

– А зачем плавки тебе? Тут же никого нет, – Полина избавилась от купальника, показав миру небольшие увядшие сисечки и гладко выбритый лобок, запрятанный меж массивных бёдер. Валера снял свои чёрные шортики, продемонстрировав тёмный увесистый шланг. «Ничего себе палка сервелата», – подумал Андрей, но всё же преодолел стеснение и обнажил свою охотничью колбаску. Хотя его член был даже чуть больше, чем стандартный, тень зависти тем не менее промелькнула у него в голове.

Длинная полоса пляжа уходила вдаль в обе стороны на километры. Здесь не было ни души. Только море, солнце и песок. Иногда можно было увидеть одинокого рыбака, медитирующего над удочкой, или дачника, пришедшего окунуться после работ на огороде.

Вода оказалась холодной, поэтому купаться пока никто не рискнул. Андрей улёгся в тень зонта. У него была белая чувствительная кожа, отвыкшая за долгие месяцы зимы от прямых солнечных лучей и высоких температур. Теперь он боялся обгореть и решил подставлять себя солнцу дозировано. Полина с Валерой легли на подстилку прямо на открытом пространстве, заявив, что ожоги им не грозят, так как ультрафиолетовое излучение из-за выработанного за годы иммунитета уже якобы перестало воздействовать на них.