Ансия Тера - Обрыв. Остановка Элей

Но при этом она не числилась в розыске, что тоже было странно.

А еще, когда ее волосы высохли, у девушки оказалось несколько клочков седых волос. Одна крупная прядь с левой части головы и две пряди на челке, Абель сказал, что такое могло произойти от сильного испуга.

Вообще-то Энрике уже завершил здешние дела и не планировал задерживать надолго, но сейчас он думал о том, что делать с этой утопленницей.

Конечно, он может отвезти ее в любую больницу и оставить там, местные власти разберутся, откуда взялась эта иностранка и куда ее отправить. Но теперь, когда он понял, что в добавок к седым волосам она еще и потеряла память, а одежда на ней явно говорила о том, что девушка не из бедных, возможно любовница какого-то богатого бизнесмена или такого же, как он, который по какой-то причине решил избавиться от женщины, но тогда, если он оставит ее в больнице, она обязательно попадет туда же, откуда она и оказалась выброшенна в море.

Нет, Энрике не был святым, обычно он вот так просто не спасал чужие жизни и вообще не был склонен к альтруизму к вот таким богатым, но неудачливым, но было что-то в ее взгляде в тот день, когда он вытащил ее из воды. Как будто она знала его и смотрела на него как на спасителя, как на того, в ком эти большие глаза отчаянно искали поддержку.

В свое время, когда Энрике пришел в приют к отцу Луису и был озлобленным щенком, который никого к себе не подпускал, отец Луис научил его не обращать свою силу против тех, кто там жил, отец Луис научил его защищать тех, кто слабее него и тем самым Энрике заработал себе авторитет в приюте. Лидеров в стае бывает мало, а Энрике оказался сильным лидером, а остальным ничего не оставалось, кроме как примкнуть к тому, кто их защищает.

Вот и сейчас Энрике обдумывал, как ему поступить с девушкой, которая сейчас лежит в комнате и целиком и полностью зависит от его решения.

Увезти в больницу, оставить ее там и забыть о ее существовании? Жизнь то он ей спас, но он был практически уверен в том, что оставь он ее там, и ее в любом случае найдут и убьют. Или же все-таки забрать ее с собой в Лос-Анджелес и уже позже решить, что делать с ней, когда к ней вернется память или когда она хотя бы сможет мыслить более или менее здраво.

Энрике очень давно не совершал ни для кого добра, кроме детей из того самого приюта в Мексике, которым он все еще помогла, но не без своей выгоды.

Энрике решил еще немного поразмыслить над этой ситуаций, пока он поедет к одной из симпатичный красоток, которую так услужливо предоставила ему Лаль, пока сама отсутствовала в этот раз, когда он приехал.

В любом случае, у него еще есть несколько дней, раз девушку все еще так накрывает, значит, в ближайшие дни она вряд ли придет в себя, чтобы он смог с ней относительно нормально поговорить.

Алтан

Троих из семьи Карадоглу уже привезли в порт, а вместе с ними еще и семь человек, Алтан сказал пока не пытать их, он ждал, когда возьмут отца. Их нужно допросить.

За эти дни Алтан много чего передумал и не вязалось в этой истории больше всего одно, откуда они узнали, где будет Кира в тот день? В какое время она пойдет в тот самый магазин и зачем она туда пойдет? Крыса была среди своих, иначе быть не могло.

Ее водителя допросили, даже семью его привезли, тот ничего не сказал, а точнее не знал, если бы он, что-то знал, то точно выдал бы информацию.

Волкан пришел сам, сразу предложил пройти детектор. Когда Алтан усомнился, предложил себе руку отрезать и почти отрезал, шрам точно останется. Да, друг допустил ошибку, но крысой быть не мог. Алтан не верил в это.

Час назад Алтану доложили, что оставшихся троих нашли и завтра они будут здесь. Он ждал, ждал с нетерпением и садисским предвкушением, он уже представлял себе, как будут мучиться эти звери, погибая от его рук. Еще ни разу в жизни он не испытывал такого желания сомкнуть свои руки на чьем-то горле и чтобы жертва увидела свою смерть именно в его глазах. Раньше он бы себя за это осудил, но не теперь, не сейчас точно.

За эти дни он почти не спал, просто не мог. Сердце уже начинало давать о себе знать. Эти дни он провел в квартире в Стамбуле, в дом пока так и не смог больше зайти, не хотел думать о ней. Он боялся, что рано или поздно придется прийти в дом, подняться в комнату, опуститься на кровать, почувствовать вокруг запах ее легких, сладких духов.

Алтан закрыл глаза и глубоко вздохнул сдерживая боль и бессильные слезы. Ее тело до сих пор не нашли, но он не давал команду остановиться.

Не понятно почему, но он надеялся, что ее все-таки найдут, пусть даже тело, но ее должны найти. Он хотел придать ее земле, проводить ее так, как она этого заслуживает, чтобы она не превратилась в сирену, зовущую моряков на смерть.

Мама в детстве рассказывала, что девушки-утопленницы опускались на берег морской и превращались в прекрасных сирен, которые своим голосом и своей красотой сбивали моряков с курса и топили корабли. Некстати вспоминалась эта детская сказка.

Вот и сейчас, заснув Алтан увидел ее-сирену.

Она стояла на черных камнях, волны бились о них, поднимаясь и окатывая брызгами прекрасную девушку со светлыми, длинными волосами. Ее голубые глаза были холодными, как вода. Она улыбнулась и протянула тонкую, белую руку…

– Кира… – Прошептал Алтан и поплыл, поплыл к тем камням.

Она сделала шаг в его сторону, длинное, белое платье, которое треплет ветер и волны, которые несут его к ней.

– Алтан… – Знакомый, мелодичный голос позвал его.

– Кира! Кира! – Уже кричал он, захлебываясь водой и чувствуя холод. – Кира, стой!

– Почему, Алтан? – Спросила она, присев и проводя рукой по воде.

– Кира… – Он не знал, что сказать, нужно доплыть до нее, доплыть – это главное!

– Ты подвел меня, ты обещал защитить, но ты позволил им сделать это со мной. Ты предал меня!

– Нет, Кира! Нет, я не знал! Я не предавал, Кира! Не предавал! – Кричал он, захлебываясь водой.

– Тогда почему ты живешь, а я мертва? – Он почти доплыл, теперь он видел фарфоровое, бледное лицо с холодными глазами.

– Нет, ты не умерла! Ты жива!

– Ошибаешься… – Она криво усмехнулась и встала. – Я мертва и это ты меня убил!

И упала в воду.

– Нет! – Закричал Алтан. – Нет, Кира, нет!

Он в два гребка доплыл до ее тела, подхватил. Оно казалось совсем невесомым.

Волны хлестали Алтана по лицу, под кожу пробрался холод и ветер, его знобило, но он пытался справиться с волнами, ухватился за камень, вытащил ее, уложил на спину.

Начался ливень. Ее лицо выглядело мертвенно бледным, кожа была ледяной и прозрачной.

– Кира, очнись! Очнись! – Он попытался сделать ей искусственное дыхание, но безрезультатно.

Он взял холодное тело в руки, прижал к себе, поцеловал в макушку.