Наталия Кузьмина Азъ - Время Инстинктов

– А в этой давно никто не живёт, раньше жил мой сын, но теперь он уехал заграницу, и возвращаться по-видимому, уже не собирается. Сукин сын. Смотрите, выбирайте… В этой квартире, только одна комната моя, остальные принадлежат теперь не мне, я лишь отвечаю за порядок в этом доме.

И отвернувшись, словно напоминая себе и этой квартире пробурчала:

– А раньше, всё это принадлежало мне.

– Мы выбрали, Ирис, – сказала Злата, – ту, в которой ваш сын жил. Она побольше и посветлее. Спасибо вам моя дорогая.

– Дорогая? Хм, давно меня так никто не называл. Ну спасибо, драгоценная. Располагайся, будь как дома, но не забывай, ради Бога, что ты в гостях. Кстати, там в шкафу остались его книги, пусть стоят. Читать можете, из дома выносить нельзя. На кухне есть посуда, если обедом меня угощать станете, можете использовать всё, по вашему усмотрению и желанию. Ведём себя скромно, как порядочные люди. Это ясно?

– Хорошо Ирис. Благодарю, – сказал Гавриил.

Так началась их новая жизнь, в комфортном и вполне уютном жилье. После таборной жизни и лесных скитаний, показавшаяся им, просто царской. Злата и вовсе никогда не жила в квартире. Для неё здесь всё было диковинным, начиная с замка на дверях и заканчивая русской печью. В квартире, как и у всех в то время, кухня была общей, с печью, на которой и в которой, готовили пищу. Печь обогревала и все комнаты в квартире. Дрова, покупались на базаре в складчину, и хранились в кухне. Туалета и ванной, естественно не было. Во дворе стоял колодец, и деревянное, туалетное сооружение.

С понедельника, Гавр приступил к работе в школе. Ему сразу же выдали аванс, это было не плохим подспорьем к тем деньгам, которые остались с продажи коней. Злата, пыталась вести хозяйство, ожидая супруга с работы. Ходила на базар за продуктами, училась экономить. Старалась быть тихой, русской женщиной, туго стягивая свои чёрные кудри под красной, пролетарской косынкой. На контакт ни с кем не шла, просто жила ради любимого, создавая для него уют. Научилась мыть пол, шить, топить печь и готовить на ней русскую еду. Очень сильно, в этом, ей помогла Ирис. Не будучи кулинаром и поваром, Ирис всё же кое-что умела. Весьма кстати оказались и поваренные книги, настолько старинные, что перелистывая страницы, можно было ожидать того, что они невзначай рассыплются. Неожиданно, эти две разные женщины, стали подругами. Бывшая дворянка Ирис, была совсем одинока, а чтобы её не пустили по миру, уступила комнаты, а вернее, отдала в дар бывшей гимназии. С недавнего времени, мужскую гимназию, стали именовать просто школой.

Как оказалось, Ирис со Златой ведали магические рецепты. А открылось это, когда Ирис, скрутил радикулит и Злата вызвалась ей помочь. Водя руками и шепча на цыганском языке заговор, о том, что Месяц ясный всё зрит.

Заговорные слова были примерно такими:

– Месяц ясный, ты за морем бывал?

– Бывал.

– Месяц ясный, ты Бога видал?

– Видал.

– Месяц ясный, а у Бога спинка болит?

– Не болит.

– Сделай так, чтобы у Ирис не болела.

Молодик месяц молодой, у тебя рог золотой. Был ли ты на том свете?

– Был.

– Зрил ли ты мертвецов?

– Зрил.

– Разве у них болит спина?

– Нет, не болит.

– Так у Ирис кабы не болело, не свербело, ни молодиком, ни стариком, ни век веком, ни на сходе, ни на перекрое, ни на полудне, ни в полночи. И на море молодик купался, и мне показался. Аки трем царям за скамейкою не сидеть, так у Ирис, спина не болеть. Аки цыганка на спанье, на гулянье, на красованье. Казак под шапкою, казачка под китайкою, а девка под наметкою.

Да будет так, как я велю.

Слово моё крепко, да лепко, как меч булатный. Опущу мой ключ в море, чтобы его не вынесло, не выбросило ни волной, ни рукой.

Только ключ булатный да стальной моим словам утверждение и подтверждение, крепкость их крепка, силушка высока, как птица в небе.

Никому его не перебить.

Словам тем да во веки веков!

Коробея моя, головушка, язык мой – замок мой, а ключа никому не видать.

Все мои слова за губы, все мои слова за зубы, на замок, крепкий да железный, на ключ, а ключ выброшен, никому не отыскать.

Нету словам моим переговору да недоговору, мой заговор камня крепче, железа носливее.

Замок амбарный на ключ закрыла Злата, а запертый замок с ключом, в реку быструю проточную бросила.

Больше практической магии в книге «Азы мистических рецептов», на ЛитРес

Ирис принимала за монеты людей, жаждущих толкования свих снов, ищущих рецепт любви или долголетия. Эта бабулька была просто носителем каких-то тайн, да и вообще хранителем различных ценностей, обладателем мистических даров и в принципе – кладезю, из которой можно было почерпнуть много всяких разностей.