Виктория Лукьянова - Сводные

Арина для меня совершенно непонятный человек. Куда делась прежняя? Так и хочется остановить машину, вытащить ее из салона и встряхнуть. Крепко-крепко схватить за плечи. Держать и трясти, держать и требовать, чтобы маленькая сучка показала свои зубки.

Но я не могу позволить себе эмоции. Только не с ней… Иначе она поймет, как глубоко сидит под кожей. Как тяжело не думать о ней. И все мое ледяное спокойствие, о котором она всегда отзывалась с пренебрежением, разобьется как корабль о скалы. Я лгу ей не меньше, чем она мне. Я лгу сам себе.

Прежде чем вернуться домой спустя год после отсутствия я несколько дней занимался самовнушением: не смотри на нее, не думай о ней. Не слушай ее звонкий голосок и не позволяй зацепить словами, которые с чудовищной скоростью вылетают из милого ротика. Нет, ее ротик не милый! Так и хочется заткнуть его. Заставить молчать. И, кажется, моя мечта сбылась. Арина почти не говорит со мной, а если и вырываются хоть какие-то звуки, то это короткие фразы. Недостаточно для того чтобы задеть меня. Слишком мало…

Да, она пыталась. Я видел, как она хотела возмущаться за столом или когда приезжала ее не менее шумная подружка. Когда я понял, что Арина изменилась, то списал это на некий уговор между ней и родителями. Вскоре убедился – я ошибся. Договоренностей засунуть тиранию Арины в темный закуток не было. Она просто сама изменилась. И за внутренними изменениями, которые оказались для меня сенсацией и поводом задуматься, я заметил, как Арина изменилась и внешне. На первый взгляд все та же – серые глаза, которые теперь она чаще щурила или вовсе прятала, отворачиваясь; поджатые губы, словно давила желание сморозить глупость или выплюнуть яд. То, как отводила руки за спину или наклон головы в сторону, отчего ее длинные волосы рассыпались по плечам.

Я долго не мог уснуть. Прокручивал в голове все, что произошло за пару дней после моего приезда. Больше всего я был поражен, когда впервые ее увидел. Влетела в холл, уставилась на меня, нервно поправляя коротенький сарафан. Кто вообще выпустил ее из дома в этой тряпке?! Будь Арина моей дочерью, я бы не позволил ей расхаживать по городу в том, что не скрывает тела. Черт! Я смотрел на нее так, будто впервые понял, что у малявки Ариши появилась грудь и выросли длинные ноги. С трудом заставил себя не смотреть на тело той, кого должен называть сестрой, но не называю. Она никогда не была для меня близким человек и никогда не будет.

Ночью я придумывал собственный план, как позлить чертовку. Дать себе повод разозлиться на нее. Злиться сильнее, а не заставлять себя испытывать сводящее судорогой чувство. Но на удивление мой план поднять ее с утра пораньше не увенчался успехом. А ведь раньше ее невозможно было вытащить из постели. Сколько билась мама и Валентина, собирая девчонку в школу! А тут как по звонку прибежала и даже не возмутилась. И что хуже согласилась на мои уроки. И какой черт дернул меня за язык сказать именно это?! Но нужен же был повод…

Я дурак. Вот теперь и расхлёбываю, учу надоедливую девчонку и поражаюсь тому, как она схватывает налету, не перебивает, не ворчит и уверенно держится за рулем. И это после получасового нудного объяснения основ! Я превзошел себя, углубившись в такие дебри, про которые новичкам в автошколах никто не рассказывает. А она слушала! Черт! Аринка меня поражает все больше и больше. Я даже готов простить то, как она прикусывает губу.

Нет, нельзя думать о ней!

Я возвращаю взгляд к дороге и продолжаю давать наставления.

– Арин, – произношу ее имя, привлекая внимание. Ловлю себя на мысли, что мой голос звучит несколько иначе, чем я привык слышать.

– Ммм, – растягивает в ответ, отчего внутри неприятно звенит. Не нравится мне это звук. Слишком неправильный. Низкий, утробный. Словно кошка мурчит. Я украдкой поглядываю на девушку и вижу не то, что ожидал: она внимательно смотрит на дорогу, крепко сжимает руль. Ей не до меня.

– Неплохо получается, – срочно нахожусь со словами, чтобы не выдать своего изумления. Хвалю ту, которая с трудом достойна этих слов от меня. – Только руки держи вот так.

Я кладу ладонь на ее локоть и поправлю, не думая о последствиях. Не подозревая, что могу почувствовать, стоит мне коснуться теплой руки. Арина на миг вздрагивает, и я не уверен – от испуга или от нечто иного… Того же, что и вспыхивает во мне… Волнение. Я ощущаю кожей ее жар, мелкие мурашки, рождающиеся под пальцами. Скольжу ниже, проверяя то ли себя, то ли ее. Реакция неизменна.

– Держи прямо, – плавно направляю руль, удерживая свою ладонь на ее тонких пальцах.

Слышу, как Арина громко выдыхает. Перевожу взгляд на ее щеки и изумляюсь – она покраснела. Это злость? Или смущение…

Мысли лихорадочно снуют в голове. Я не верю тому, что вижу. Не верю в то, что Арина умеет смущаться и так дрожать… Из-за меня?

Я осторожно убираю руку, потому что боюсь вспугнуть. Боюсь уничтожить момент, о котором я даже не мог мечтать. Да и не имел права.

Пора проснуться и вернуться на грешную землю.

Арина – мой враг. Опасный противник, от которой лучше держаться как можно дальше.

– Там притормози. – Указываю на расширение дороги. – Развернемся.

Арина выполняет новое задание. Довольно проворно разворачивается и обратный путь мы преодолеваем в тишине. И лишь на отправной точке, когда Арина плавно тормозит и глушит мотор, я могу дышать спокойно.

– Наверное, я должен похвалить тебя. – Изгибаю губы в улыбке, все еще с трудом пытаясь подобрать слова.

Арина хмыкает и задирает подбородок. Вот сейчас она похожа на себя прежнюю. Я жду колкости или резкого заявления, но ошарашено пялюсь на девушку, когда она благодарит.

– Спасибо. – Одно слово, а какой спектр эмоций вызывает во мне! От удивления и неверия собственным ушам, до раздражения, готового превратиться в злость.

Нет, такая Арина мне определенно не нравится. Потому что я ее не понимаю. Я не знаю, что мне ждать от девушки…

Брат остается в гараже, а я волочу ватные ноги домой. До сих пор не верится что мы были вместе пусть и час, но наедине. Я щипаю себя за руку и чувствую острую боль. Нет, не сон. Мы действительно были вместе и даже не поругались! Он не вспылил, я не превратилась в истеричную дуру. Кажется, мне стоит похвалить себя. Молодец, Арина Николаевна, вы только что вернули десять баллов. И вот вам еще десятку за примерное поведение.

Глупо улыбаюсь и в бредовом состоянии добираюсь до своей комнаты. Переодеваюсь, надолго задерживаюсь перед зеркалом и вижу как щеки начинают пылать, стоит мне вспомнить как Яр касался меня в машине. Для него конечно же ничего не значит, ну а я объята пламенем. Все тело горит и трепещет. Так и хочется вернуться в прошлое, отмотать до этого момента и нажать на паузу, чувствовать вновь и вновь. Впитывать его прикосновения.