Анна Мичи - Ты мой яд, я твоё проклятие

Как… как он вообще посмел… раздеть меня и поставить это?! Воспользовался тем, что я была без сознания, и… сделал этот мерзкий знак с неизвестным предназначением. А может, он не ограничился этим, осмелился на кое-что ещё более ужасное?.. Не верю… не хочу верить.

Дин Ланнверт усмехнулся и отпустил меня. Хлопнул в ладоши, словно отряхивая с них пыль. Вернулся к своему креслу и вальяжно опустился в него. Его взгляд блестел удовлетворением и словно гладил метку и то место, на котором она стояла.

Я же полыхала гневом.

– Это не сойдёт вам с рук, – мне хотелось плюнуть ему в лицо. – Что это за метка?

Он закинул голову и расхохотался. Смеялся долго, со вкусом, кадык на широкой шее подрагивал.

Я съёжилась в кресле, придерживая рукой лоскуты ткани, горя ненавистью.

Отсмеявшись, дин Ланнверт вернул на меня пренебрежительный взгляд.

– Именно. Метка. Я тебя пометил, как своих коров. Теперь тебе не удастся улизнуть за пределы поместья.

– Что случится, если я выйду за эти пределы?

– Попробуй и узнаешь.

Я молча стиснула челюсти. Сверлила его полным гнева взглядом и размышляла. А ведь и попробую. Сомневаюсь, что это убьёт меня, и сомневаюсь, что он с такой лёгкостью потеряет игрушку, которая ему явно нравится.

Что он вообще собирается делать со мной? Если раньше я ещё надеялась, что он отпустит меня, когда поймёт, что от меня нет никакой пользы, то теперь эта надежда стала совсем иллюзорной.

Но зачем я ему?

Неужели он просто из тех людей, которым нравится издеваться над беспомощными жертвами? Я слышала о девушках, попадавших в руки маньякам… что если дин Ланнверт той же породы?

Мне стало страшно. Я была полностью в его власти, он мог сделать со мной всё, что захочет. Мог… взять силой. Мог раздеть и привязать голой на псарне. Мог замучить и убить.

Я глубоко вздохнула, не отрывая взгляда от его глаз, насмешливых и непроницаемых.

Успокойся, Тинна.

Отец непременно разыщет меня. Нужно только продержаться до того времени, вести себя тише воды ниже травы, не давать повода заподозрить меня или прицепиться.

Дин Ланнверт словно прочёл мои мысли. Откинулся в кресле и с усмешкой произнёс:

– Если ты надеешься, что Рейборн найдёт тебя, вынужден разочаровать. Это поместье полностью защищено от магического розыска. В обратном направлении это тоже действует.

Я застыла, пытаясь скрыть потрясение. Как он провернул такую вещь? Закрыть поместье – это не накинуть защиту от поиска на украденную драгоценность или пару монет. Чтобы закрыть такую огромную территорию, нужны неимоверные силы.

Невольно в душу закралось сомнение. А сможет ли мой отец что-то противопоставить дин Ланнверту, если он настолько силён?

Нет-нет, не может быть. Он блефует. Бьюсь об заклад, он поставил защиту только на меня, с помощью этой самой метки.

– Ладно, нейди Келина, ешьте, ешьте. У меня прекрасная кухня.

Повинуясь, я взяла вилку. Неловко, одной рукой – другой я всё ещё придерживала разорванный ворот. Взяла только для того, чтобы не злить похитителя – аппетита у меня не было никакого. Я больше делала вид, что ем.

Через несколько минут, тишина в которых прерывалась лишь звоном столовых приборов о фарфоровую посуду, я заговорила:

– Позвольте хотя бы дать знать нейди Скайнер, что я жива. Она не переживёт.

Я и впрямь тревожилась за бабушку. Она, наверное, с ума сходит. Несколько месяцев назад похоронила дочь, а тут пропала и внучка.

Дин Ланнверт расхохотался. Отложил нож и вилку.

– Лучше бы тебе самой свыкнуться с мыслью, что ты не жива. Ты отсюда никогда не выйдешь.

Он наблюдал за мной с хищной улыбкой. Ждал реакции: смущения, отчаяния, возможно, просьб о милости.

– Но зачем я вам, мессир? – спокойно возразила я, загоняя вглубь души снова поднимавшийся гнев. – Я не владею магией, не представляю собой ценности, ничего не значу. Я всего лишь провинциалка из Ордона.

Он вздёрнул широкую тёмную бровь.

– Поначалу я так и думал. Но то, как ловко ты управилась со служанкой, как хитроумно обвела вокруг пальца Арда… мне показалось, я тебя недооценил. Так что расскажи о себе, я послушаю. Давай, рассказывай, – он пригубил вино и, так как я молчала, подстегнул меня ледяным: – Или тебя заставить?

Я мысленно призвала на его голову все беды. Тоже отпила, стараясь, чтобы протянутая к бокалу рука не дрожала. Всего один глоточек, чтобы смочить пересохшее горло. И начала тихо рассказывать:

– Я родилась в Ордоне, в семье дворянина небольшого достатка, – это была ложь, я родилась в Диомее. Но мой отчим и впрямь был дворянином небольшого достатка в то время. Уже потом, женившись на матери, благодаря её поддержке, он преумножил своё состояние. – Училась в пансионе святой Массалеи. Закончила его в двадцать лет, – я поискала в своей коротенькой биографии ещё какие-нибудь важные факты. – Обручена в шестнадцать… с сыном друзей нашей семьи. Мы знаем друг друга с детства.

При мысли об Айлесе я невольно улыбнулась. Дин Ланнверт резко стукнул ножом о тарелку:

– У тебя есть жених, но ты спишь с Рейборном? Он забрал тебя силой?

Я осеклась. Взметнула на него ошарашенный взгляд. О святая Миена. Он прав, наличие жениха совсем некстати. Я даже не подумала об этом.

Паника затопила сознание.

– Н-нет… То есть… – я совсем растерялась. Мне хотелось очистить образ отца, дин Ланнверт и так его ненавидит. И одновременно необходимо было соблюсти легенду, не дать проклятому магу заподозрить, что я не просто пригретая содержанка.

– Всё с тобой ясно.

Судя по тому, как налился презрением его голос, ясно ему было совсем не настоящее положение дел. Что ж, ладно… Он и так считает меня продажной женщиной. То, что я, уже обещавшись другому, якобы польстилась на деньги или положение графа Рейборна, лишь маленький штришок к образу, который уже создался у него в голове.

– Сколько тебе лет? – он стал спрашивать очень жёстко, сухим деловым тоном.

– Двадцать.

– Больше, чем я думал. Где ты встретила Рейборна?

– В Ордоне, – эту часть легенды я продумала. – Случайно. Наша семья была приглашена на бал в королевский дворец.

Дин Ланнверт не сводил с меня требовательного взгляда. Губы едва заметно кривились, как будто он с трудом сдерживал неприязнь. Я даже почувствовала обиду за гипотетическую ордонскую девушку, которая действительно могла бы встретить моего отца на приёме и полюбить его. Невзирая на свои годы, отец выглядел прекрасно и вполне мог бы привлечь внимание пусть даже моей ровесницы.

– Рейборн твой первый мужчина? – резко спросил дин Ланнверт.

Вот же!.. Наглый, не соблюдающий приличий, отвратительный человек! Хотя соблюдения каких приличий можно ждать после того, как он порвал мне платье?