Владимир Атомный - Розовый Мёд

– Сейчас извращенец будет искать и уж если найдёт… – подлил я масла, нагнетая обстановку.

Как у настоящего маньяка, в голову пришла мысль закрыть дверь, а то если я буду в одном углу, а девушка в другом и резко покинет убежище – успеет выбежать. Не стал. Это уже какой-то совсем психоз. Надо прекращать.

Однако искать продолжаю. Щекочет нервы и будоражит нутро. Даже малой капли, лёгкого намёка, что если найду и добыча моя, хватает, чтобы перевозбудиться.

– Ага! – резко наклонился я, но под кроватью пусто. – Значит тут нету… хорошо… А здесь?!

Распахнул боковую дверь большого шкафа, но там полки. Теперь очередь за двойными. Сердце забилось, а низ живота свело от предвкушения. В голову полезла всякая пошлятина.

Створки нежно-розового шкафа разомкнулись и, откинутые руками, скрипнули, поймав крайнее положение. Взгляд тут же нашёл преследуемую – смотрит с озорством, спрятавшись в уголок, за рядами платьев.

– Попалась! – пошевелил я пальцами.

– Ага! – кивнула она, улыбнувшись.

– Всё, не жди пощады, – сделал шажок я.

– Мерзкий хентайщик! – бросила она и показала язык.

– Обзывайся, обзывайся, недолго тебе осталось, – сделал я ещё шаг. Сонетте явно весело.

– Ну и ладно! – вздёрнула она головку. – Раз уж поймал, то можешь делать свои мерзкие делишки.

Дура, она и есть дура. Вот зачем такое говорить, когда я и так на взводе? Может и вправду дать немного воли рукам?

Поднялся на ступеньку шкафа – он довольно большой, так что отодвинув вкрай все платьица и сарафаны, я выделил закуток для коварных дел. Пол заскрипел под весом и двери, сначала одна, а следом и другая, вдруг закрылись. Ещё одна капля, подтачивающая моё самообладание. Темнота словно развязывает руки, а нос жадно ловит запах шампуня и кремов. Сонетта пахнет очень нежно.

– Ой! – прошептала она.

– Вот теперь ты точно попалась, – проговорил я и коснулся тела в районе плечей. Она вздрогнула.

– Извращенец, – как бы обиженно, но и без отвращения произнесла она.

– Ещё какой, – жарко отозвался я. – Я тебе покажу, как дразниться.

Пока просто держу, но слова вылетают, как щупы – понять настрой и осторожно идти, чтобы не оступиться. Но девушка, кажется, вовсе не против небольшой пошленькой игры.

– Вот нисколечки не боюсь, – с озорством отозвалась она, обдав карамельным дыханием. Так бы и впился в губы.

Я повел руками вверх-вниз, гладя её руки. Опустился к кистям, взял и поднял кверху, прижимая к углу. Одной рукой зафиксировал. У самого горло сдавливает, сердце куда-то ломиться и в ушах шумит. Даже лёгкий озноб бьёт. Но и Нетта задышала чаще.

Сегодня на ней белая лёгкая хэбэшная маечка и зелёные шорты – это я запомнил. Сейчас, я словно наяву их вижу. Правой рукой спустился вниз, проведя пальцами по левой руке девушки. Дошел до подмышки, расправил, чтобы легла вся ладонь и, пока только задев грудь сбоку, начал скользить по рёбрам. Очень приятно так делать. Каждая выпуклость будоражит и хочется ощутить это скольжение уже под майкой, проведя и пальцами и ладонью в целом.

– Ну, птичка, попалась таки? Теперь боишься? – спросил я разрешения.

Почувствовал, как помотала головой.

– Ещё нет, – опалила она дыханием.

Больше не сомневаясь, опускаю руку и забираюсь под майку. Смело опускаю ладонь на рёбра и начинаю гладить. Желание плавного качания на двух её холмиках начинает усиливаться. Пока лишь рёбра, но вот раз прошла ладонь, попав на едва заметный подъём, второй раз. И я решился – взял её за грудь, ощущая горячий и твёрдый сосок под ладонью. Помню в деталях, как выглядит это розовое пятнышко, сейчас поднявшее голову и словно просящее погладить себя. Большим и указательным пальцами, я пошёл на встречу – обхватил и чуть-чуть сдавил. С губ Сонетты сорвался выдох-стон.

Я прижался всем телом, вжимая в неё затвердевшую часть ниже пояса. По телу покатилась сладкая волна. Губы скорей нашли её нежные малиновки, такие мягкие и сладкие, что хмель застлал разум. Мой первый поцелуй напитан такой страстью и влечением, что пропало ощущение пространства. Тонкокостная эльфийка под руками стала горячей и доступной. Я знаю, что если опущу руку и коснусь её там – Сонетта позволит. И я очень хочу. Представляю нежность интимного уголка, наверняка ещё совсем голенького, словно после идеальной депиляции. Ощутить на пальцах влагу и поиграть складками, в стремлении отыскать путь в умасленную пещерку. Но нет, нельзя. Я отстранился.

Возбуждение толкает обратно, грохочет в голове колоколами, что можно и нужно. Бьёт в набат и раскатистым гласом Зевса призывает уступить жажде. Я извращенец! Она сама это говорила, осознавала же, когда дразнила и пряталась.

– Пока всё. Удовлетворил свои извращенские желания, – произнёс я.

– Хорошо, – пролепетала она.

Мысли потекли трезвее. Каково ей сейчас будет? Я то уйду. Понятно, что сначала нужно деть куда-то запал, но вот потом. Нельзя сейчас оставлять девушку наедине.

– Пошли, Нетта. Заваришь кофе?

Открыл двери и под ручку вывел её. Лицо красное, волосы растрёпаны, а взгляд прячется от моего.

– Ладно.

– Спасибо, красавица.

Янтарные глазки стрельнули в мою сторону.

– Спасибо за приятное начало утра, – рассмеялся я.

– Ты такой извращенец, – проговорила она, смелея.

– А то! Но и ты при деле – соблазняешь с первого дня.

– Это как?! – засияла она глазами.

– Ну, шортики, маечки, трусики… – чуть засмущался я. – На тебе всё это смотрится прямо таки провоцирующе. Так что не удивляйся.

– О, так вот ты какой! – торжествующе провозгласила Сонетта. Смущения и растерянности как не бывало. – Ладно, прощаю.

– Хо-хох! Поосторожней, а то без чувства вины я подумаю, что можно ещё, – выпустил я очередной крючочек.

– Из-вра-ще-нец! – прокричала она убегая.

А в голове образы и сильное желание. Наверняка ещё что-нибудь, да будет.

Кофе она сварила отличный. После сладости поцелуя, его горечь прекрасно успокаивает и немного вяжет. Я бы сейчас написал или стихотворение, или ёмкую фразу об этом, но таланта нет.

Мы на просторной кухне – вытянутой словно вагон. Старинная мебель перемежается вкраплениями новой техники, а звонко тикающие массивные часы хорошо дополняют приятную тишину и взаимные гляделки. Сонетта вяло жуёт спагетти, больше налегая на кофе, а я сижу напротив, так что улыбки всплывают то у меня, то у неё. Попал я, конечно, крепко. И как из капкана выбираться не представляю.

– А я и не знала… – пропела сестричка.

– Чего? – с подозрением глянул я.

– Этого самого! – торжествующе, словно уличила преступника, произнесла она.

– Не понимаю таких намёков, – отозвался я и картинно сосредоточился на еде. Очень вкусной пасте, стоит признать.